Куличики. Миниатюры

– Я сказала: ничего не делай. Пусть ворчит! Пусть требует! Я приду и всё сделаю. Не надо ей ничего давать! Просто жди! Я в банке, здесь очередь! Не знаю, когда! Нет, не могу, мне надо пошлину заплатить! Жди, я сказала!

Дама отключается, поворачивается ко мне и… наверное только в нашей стране совершенно незнакомый человек имеет право без спроса и предисловия включить тебя в свои проблемы:

– Год уже не могу наследство оформить! Какой-то несчастный гараж, а беготни столько, словно мне после смерти мужа вилла на Канарах досталась… Дома мама парализованная, сын с ней остался, теперь названивает! А что я могу сделать, если везде очереди?! В МФЦ просидела полчаса, погнали в банк, теперь здесь сиди!

Разумеется, я включаюсь. Почему бы и не поддержать человека в сложной ситуации? От меня не убудет.

– У вас какой номер талона? 86-й? У меня 81-й. Давайте, поменяемся. Сейчас 79-й прошёл, через одного человека вы пойдёте, всё быстрее выйдет. Не переживайте.

– Как не переживать! Два года за лежачим мужем ходила, теперь вот мама слегла! А я что? Я двужильная, что ли? В кои-то веки раз попросила сына побыть с бабушкой, так он названивает теперь…

Словно иллюстрируя её слова, телефон снова заливается мелодичным звоном. И в ту же минуту автомат женским голосом вызывает 81-й.

– Не отвечайте, идите быстрей, – командую я (почему бы и не покомандовать, если меня выбрали спасателем?).

Дама скрывается за дверью кассы, но тут же выходит обратно со слезами на глазах:

– Ну вот, нигде порядка нет! – Дама протягивает мне какую-то квитанцию (почему нет, если я спасатель?). – Оказывается, ИНН здесь нету! Обратно в МФЦ, в Саввино придётся ехать!..

Далее в бессвязной речи возмущённой дамы проскальзывают и «беспредел в стране», и уже оскомину набившее «когда Путин порядок наведёт?»

Нет, я не заступаюсь за главу государства, мне просто непонятно: при чем тут Путин, если на квитанции, выданной в МФЦ, не пропечаталось половина реквизитов?

Затем в жалобной песне дамы появляется новый куплет.

– И ведь я же видела, я же слышала, как мужчина передо мной просил этого парня перепечатать ещё раз, потому что не всё видно! Не обратила внимания, теперь опять туда, потом опять сюда, потом опять туда… А мама парализованная… Сын… в кои-то веки… Господи, я ведь только к вечеру домой попаду!

Пожалуй, это так. Саввино, я знаю, далеко.

– Подождите, сейчас найдём в интернете сайт регистрационного органа и оттуда спишем данные счёта.

Под жалобные причитания выхожу в интернет с айфона, нахожу нужный сайт. Вместе сверяем данные на квитанции, добавляем недостающие. Консультант банка подтверждает: с написанными от руки реквизитами платёжку кассир примет, но достоверность данных целиком на плательщике…

В этот момент вызывают 86-й. Снова отдаю свою очередь даме, себе беру в автомате новый талон. Она выходит из кассового закутка, счастливо улыбаясь. И мне это приятно.

– Вот видите, и никуда ехать не надо!

– Спасибо вам! А этому парню я всё выскажу! И видела же, как он мужчине передо мной квиток перепечатывал, а сама…

– Не высказывать надо, а писать.

Дама опускает глаза:

– Нет, писать не буду. Я не кляузница, не скандалистка, сроду ни на кого ничего не писала.

– Но я вас очень прошу: напишите жалобу, чтобы больше никто не пострадал! Вас возмущает беспредел, а вы не хотите ничего сделать, чтобы его сократить.

– Писать не буду! А вдруг его уволят, я виновата окажусь. Нет. Жалко мальчика…

Дама быстро удаляется.

Почему ей не жалко президента, который не распечатывал квитанцию, но жалко балбеса, реально отнявшего у неё нервы и время (и не только у неё) – умом не понять.

Что посеяли…

Коррупция, коррупция… Ну да, чудовищная, бесстыдная коррупция буйно цветёт во всех сферах. Как ржа разъедает великую страну. И кто виноват?

Конец 70-х… Дальний Восток. Позарез нужно попасть из Хабаровска в Свердловск. Билетов на самолёт, как водится, нет, даже удостоверение журналиста не помогает. Помогает банка растворимого кофе из «номенклатурного набора», подаренная мне на день рождения коллегой – любовницей одного из обкомовских секретарей.

Начало 80-х… Паспортистка воротит рыло, не принимает документы на прописку, брезгливо цедя: «Что вас всех к Москве-то тянет?..». Я жалко лепечу про мужа-аспиранта без права получения общежития по случаю наличия у него жилплощади в ближнем Подмосковье и протягиваю выданный мне свекровью свёрток. В нем бережно хранимые с Нового года (а уже май) большая коробка конфет и «палка» финской салями. Моя свекровь – мелкая служащая могущественного московского Главторга – к каждой дате получает «подарочный набор». Дома деликатесы не едят, собирают и раздают «нужным людям». Неприлично прийти к заведующей детсадом за местом для внука или к директору школы – для другого внука без подношения. Любимые духи своего гинеколога и участкового врача свекровь никогда не перепутает.

Начало 90-х… Череповец. Ура! Мы получили первую в жизни собственную квартиру! По трём пустым комнатам счастливо носятся сыновья наперегонки с гулким эхом. Очередь на мебель месяца на три. Муж принёс с работы стол и стул. Спим на полу. Положение спасает «четвертной» сверх ценника…

В общем ясно, кто виноват. Остался вопрос: что делать?

Бдительная

Ходим с подругой по выставке живописи.

Подруга моя, художница, разглядывает картины пристально – технику изучает. Вот только зрение у неё слабовато, потому к работам она подходит почти вплотную. Бдительная смотрительница, издалека не разобрав, что делается, подскакивает к нам и строго выговаривает:

– Нельзя руками трогать

Подруга демонстративно заводит обе руки за спину, на манер арестованного преступника, наклоняется к полотну и продолжает свои исследования. Но бдительная охранница не унимается:

– Носом трогать тоже нельзя!

Полакомились

В начале 90-х мужа перевели служить в Вологодскую область. Из Подмосковья мы переехали в Череповец.

Магазинные полки зияли пустотой, а два наших сына, 7 и 5 лет, активно росли и ели наперегонки как волчата. Проблемы «ребёнок плохо кушает» в нашей семье не существовало. Я лишь глаза таращила, когда подруги жаловались: «Не могу своего накормить, ничего не ест!» Мои готовы были «смолотить» всё, что ползает и летает, кроме танка и самолёта! Так что жизнь наша в те годы имела две главных составляющих: как заработать и где достать еды?

Порой, до отчаяния оставался один шаг. Сделать его мне не давала моя сестра с говорящим именем Надежда. Атоммашевский городок на Урале, где она живёт, имел тогда московское снабжение и не бедствовал ни по части продтоваров, ни по части промтоваров. В нулевых уральских ядерщиков «раскулачили», и сейчас этот «секретный ящик» (уже почти рассекреченный) загибается как большинство моногородов бывшего СССР. Но это уже другая история…

Так вот, раз в месяц мы получали на почте перевязанный грубой бечёвкой, облепленный сургучными печатями ящичек с фиолетовым адресом (о, этот замечательный химический карандаш: послюнишь – он пишет чернилами!). Дома аккуратно отжимали фанерную крышку и доставали тщательно, я бы даже сказала, художественно упакованные пакеты и банки – сестра мастерски умеет в небольшой объём впихнуть невпихиваемое.

Запасы мы складировали, ясное дело, на антресоли. Там же я держала деликатесы и лакомства, приберегаемые к праздничным дням.

Года через два, кажется… Да, точно, младший в первый класс пошёл… Стали мы готовиться к встрече Нового года. В мае начали, как это было принято у советских людей. В отдельную «праздничную» коробку на антресоли отправились ждать своего часа присланные сестрой шпроты, палка сервелата от свекрови из Москвы, консервированный зелёный горошек… Самой странно, что когда-то этот перечень звучал для меня как сказка Шехерезады… Странно и стыдно. Но не о том речь.

Поверх гастрономического разнообразия я положила большой полиэтиленовый пакет с дефицитными конфетами. Дорогие «Ананасовые», «Мишка косолапый», «Ну-ка, отними!»; подешевле – батончики, карамель… Плюс печенье, вафли – всего около трёх килограммов сладостей, накопленных из уральских посылок.

Тщательно прятать от сыновей лакомство было бесполезно, они ловко находили его в самых изощрённых тайниках. Особенно отличался младший – большой любитель сладкого. Поэтому я провела жёсткую беседу: «Не прикасаться! Кто прикоснётся – выпорю! И оба без подарков останетесь!» А потом периодически проверяла пакет, благо, он был прозрачный: содержимое на виду.

Шли дни, месяцы, пакет лежал не тронутым. Я это своими глазами видела: вот, тут «Ананасовые», тут проглядывают «Мишки…», там, за ними – вафли и печенье… Всё в полном порядке. Мыши не погрызли, моль не почикала, пацаны не добрались…

Незадолго до Нового года я пакет достала и удивилась его лёгкости. Высыпала. Да, все конфеты на месте… печенье, вафли… На месте. Только не сами сладости, а их упаковки! В яркие фантики оказался завёрнут воздух! Изъяв содержимое, воришки виртуозно свернули в прежний вид обёртки от конфет, печенья, вафель и сложили их в прежнем порядке. Не пострадали лишь карамель и батончики, что понятно: тонкие бумажки не держат форму.