Гаудеамус игитур

Гаудеамус игитур
Светлана Кутузова

Эта книга отчасти основана на реальных событиях, и я бесконечна благодарна людям, которые доверили мне свои таинственные истории. Истории о том, чего, как нам кажется, в мире не бывает и быть не может. Мне всегда хотелось показать, и, быть может, доказать, что наш мир, как об этом писали многочисленные мистики – от Платона, Августина Блаженного до Белого и символистов – не только плоская картинка, которую мы видим каждый день, а нечто неизмеримо большее.

Гаудеамус игитур

Светлана Кутузова

© Светлана Кутузова, 2020

ISBN 978-5-4498-7633-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

– О чем задумалась? – спросила Вера.

– Сегодня интервью смотрела с Задорновым.

– Это который политик?

– Это который юморист. Коэльо ему, видишь ли, не нравится. Идея, говорит, есть у него, а языка нет. То есть, не может он эту свою идею подать красиво, литературно. Привел в пример Набокова, Маяковского. Помнишь: «Лысый фонарь сладострастно снимает с улицы черный чулок»? Сильный образ, конечно. Над ним надо медитировать, философствовать, получать эстетическое удовольствие от созерцания. Но жизнь – она же не такая. В том смысле, что в ней есть и мат и пошлость, и глупость и гадость. И куда это все деть? Пригладить – причесать?

– Чего это тебя сегодня на философию потянуло?

– Болезнь у меня такая, профессиональная. Если надеешься сбить меня с мысли, то зря. Смотри, собаки на улице сношаются, мама дочке говорит: «Отвернись доченька», мол, фу – кака. А чего отворачиваться? Природа так сама себя воспроизводит, жизнь так продолжается. Это же все гармонично.

– Вот и я Сереге говорю – не обязательно любить друг друга, чтобы спать вместе. Все это естественно, гармонично, как ты говоришь.

– Знаешь, ты конечно лихо теорию в практику переводишь, – удивилась Лия такому неожиданному кульбиту, – но по сути это тоже жизнь: секс имеет место в ней быть и без надлежащего романтического сопровождения. Как сказал один мой знакомый: «Идя к девушке, я беру две гвоздички и бутылку пива».

– Почему две? Он чего, на похороны ходит? – хохотнула Верка.

– Тьфу тебя. Некрофилия какая-то получается. Денег у него, наверное, на три не хватает, – позлорадствовала Лия, вспомнив о ком идет речь и радуясь очередной возможности поточить об него зубы. – С другой стороны, у человека смелости хватает признаться: «Вот, мол, иду к девчонке только за этим, в романтику не верю, да и не нужна она мне». Сам не обманывается и других не обманывает.

– Слушай, – встрепенулась Вера, – у меня тоже такой есть! Ну, который меня не обманывает. Когда мне надо, я ему звоню, мол, есть пара минут?

– Почему пара? Коэльо, например, убеждает, что этих самых минут нужно ну как минимум одиннадцать. Это если по-быстрому. – Лия хихикнула.

– Чего ты к словам придираешься? – одернула Лию Вера. – Смысл-то ясен. В общем, минутки-то эти у него всегда есть. Так, раза четыре в месяц встречаемся. Я эти дни в календарике крестиком отмечаю.

Поймав удивленный взгляд подруги, она продолжила:

– А чего ты так смотришь? Зато мне, во-первых, не надо с высунутым языком бегать – парня себе искать, когда приспичит; во-вторых, он чистоплотный и не болеет ничем, – это я точно знаю; в-третьих, все делает как надо. Плохо что ли?

– Я хотела спросить, зачем ты крестики в календарик ставишь, – начала Лия, но Вера сменила тему:

– О чем он еще-то говорил?

– Кто говорил? Твой или мой? Ты чего-то совсем меня запутала.

– Да Задорнов твой о чем еще интересном говорил?

– Он не мой… – Лия уставилась в пол и о чем-то глубокомысленно задумалась. – Говорил о том, что чтобы убежать от страха смерти надо просто много и усердно работать.

– Оговорочка по Фрейду?

– В смысле?

– Во-первых, он утверждает, что от этого страха надо бегать, а во-вторых, и это просто очевидно, что он сам очень усердно от него бегает. Также усердно, как и работает.

– Да меня не это зацепило…

– А что?

– Понимаешь, когда человек много и упорно… то он мало чего соображает. Даже если работа ему нравится. Он просто кроме ее родимой ни о чем соображать и не способен. – Лия прикурила очередную сигарету. – Такого же обширного отключения мозга можно добиться просто сидя за компьютером с утра до вечера и играя в какую-нибудь очень увлекательную игру.

– Вроде чего-то делаешь, а мозг в ауте, ну в смысле атрофируется?

– Ну да.

В умывалку зашел Паша.

– Какие планы на вечер?..

Глава 2

Он подошел неслышно, но боковым зрением, а скорее – всем своим существом, Лия почувствовала, что он стоит сзади.

– Ты снова пишешь?

– Вроде того. – Ей хотелось спрятаться, словно котенку, который утащил со стола лакомый кусочек колбасы, и в тоже время, она гордилась тем, что постепенно возвращается к жизни.

Он словно прочитал её мысли:

– Меня радует, когда ты пишешь. Как будто ты очень долго болела, а теперь выздоравливаешь.

– Может и так, – задумчиво проговорила Лия, – может и так…

– Это что-то из старого? – он уже пробегался глазами по тексту, слегка массируя Лие плечи, которые всегда затекали от долгого сидения за компьютером. – Я не видел этого в ворохе бумаг на твоем столе. И это не то, что мы последнее время так много обсуждали.

– И да – и нет. Давай пока не будем. – Лия явно не хотела это обсуждать сейчас, и Марк это почувствовал.

– Хорошо. – Он улыбнулся, чмокнул е в кончик носа и ушел таким же почти неслышным шагом, каким и вошел в комнату.

Лия открыла ящик стола и начала копаться в многочисленных блокнотах, разных форм, размеров и цветов. Наконец, выудив один из наиболее старых, она торопливо начала его листать. На одной из страниц она, наконец, нашла то, что искала.

Набирая номер, она чувствовала, как сердце учащенно бухает – столько лет прошло. Номер мог измениться миллион раз. Да и домашними телефонами сейчас мало кто пользуется. Она почти готова была положить трубку и оставить эту затею, но сонный голос вдруг ответил ей на том конце провода: