5 правил счастливой жизни

В небольшом двухэтажном доме горел свет, все ждали их приезда. Яркие фары освещали кирпичный фасад и кусты цветов, что готовились засыпать на зиму. Снаружи завывал ветер, да и, вообще, в Портленде всегда было ощутимо холоднее, чем в «городе вечной весны» Сан-Франциско. Выходить из теплого и даже уютного такси не хотелось вовсе.

Дэмиен испытывал смешанные чувства по поводу приезда в родной дом. С одной стороны, он был рад повидать бабушку, уткнуться носом куда-нибудь ей в плечи, ощутить родной запах и чувствовать себя в полнейшей безопасности, прямо как в детстве. Но с другой… откуда взялась эта внутренняя дрожь? Словно так уже было когда-то давно. Ведь, наверное, именно так мать и привезла его тогда еще совсем маленьким к своим родителям, буквально скинула как ненужный груз, что только тянул ее вниз. Но за это даже можно было сказать ей спасибо. Благодаря этому у Дэмиена было хотя бы детство счастливое. И каждый праздник, помимо сухого сообщения матери, он получал звонок от бабушки, наполненный теплотой и любовью к нему. Наверное, именно поэтому он до сих пор и держался так хорошо. У него были на это силы и ощущение нужности своего существования. Даже если это и было каплей розового масла в его соленом море из слез.

И вот они остановились у тропинки, ведущей в дом. Нужно было только открыть дверь машины и вытащить чемоданы. Но Дэма начало жутко ломать. Тело совсем не хотело слушаться. Его сковал необъяснимый страх. Сковал настолько, что у Дэмиена сперло дыхание.

– Дэмиен, мы приехали, – мать повернулась к нему, но улыбка тут же сменилась испугом, – Дэмиен?

Он дрожал, закрыв рот руками. Сидя на заднем сидении машины, он с ужасом смотрел на свою мать, слегка мотая головой. Нет, он не выйдет отсюда.

В памяти всплыли его рыдания, когда они уехали отсюда. Тогда Дэм даже не мог представить, насколько надолго мать разлучит его с единственной родной ему душой. Сейчас в его затуманенном разуме появились мысли о том, что она привезла его здесь для того, чтобы снова оставить. Он не справился? Верно, ведь Дэм постоянно грубил матери, был очень плохим сыном. Она больше не хочет его видеть.

– Дэмиен, что случилось? Тебе плохо?

Мать вылетела из машины и открыла дверь с его стороны. Тут же холодный ветер ударил в лицо, иссушая слезы на щеках. Мать выглядела очень обеспокоенно и непривычно плохо: растрепанные волосы, неровный тон кожи, большие синяки под глазами, настолько синие, что при таком освещении казались черными. Сейчас она не была картинкой, мать стала обыкновенной измученной женщиной, погруженной с головой в заботы и дела. Ее лоб был в глубоких складках от вздернутых наверх бровей, а рот причудливо искривился. Мать смотрела на Дэмиена если не с отвращением, то с непониманием и ужасом от происходящего. Ведь на ее глазах ее собственный сын сходил с ума. По ее же вине. Она попросту не понимала, как именно должна вести себя в такой ситуации. Ведя свое шоу, она сталкивалась с различными трудностями, ведь, несмотря на то, что она работала, в основном, со звездами, специфика ее шоу должна была раскрывать в них тайные способности и черты характера. Для этого требовалась определенная сноровка и некоторые познания в человеческой психологии. Ещё будучи студенткой она увлекалась психологией личности, поглощая материал жадно и с большим интересом. Это сильно облегчило ей жизнь в будущем. А на шоу Джерри и вовсе блистала, мастерски вскрывая всю подноготную звезды, не прилагая при этом никаких грязных методов. Просто она видела людей насквозь. Знала, как именно общаться с тем или другим человеком, что нужно сказать ему, чтобы он или она открылись перед ней и зрителями, как нечто новое. За счет этого умения, у Джерри также было много хороших знакомых и достаточно друзей. Она была ценным работником, замечательным другом и никудышной матерью.

Ведь именно с Дэмиеном она всегда впадала в жутчайший ступор и никогда не замечала его эмоционального состояния. Для нее Дэм был непробиваемой стеной. Абсолютно неправильный и странный ребенок, что не умел или не хотел контролировать свои эмоции. То он холоден и неприступен, то бьется в истерике, причины которой понятны лишь ему самому. Джерри терялась в догадках, что же именно нужно ее сыну. Чего именно ему недостает?

В глубине души, она, конечно же, знала правильный ответ. Вот только категорически отказывалась его принимать. Потому что попросту не могла сделать этого. Можно было бы играть с ним роль, притворятся любящей матерью. Но это было выше ее. Врать своему ребенку, когда ты ему и так уже сильно разрушила жизнь, просто воспроизведя его на свет и никак не воспитав. Пусть уж лучше он будет постоянно тянуться, как к чему-то недосягаемому, чем узнает всю правду.

А Дэмиен тем временем уже смог успокоить себя. Он обнимал себя за плечи в надежде как-то защитить себя от себя же самого. И от такого зрелища сердце у Джерри сильно сжималось от смешанных чувств.

– Пойдем, Дэмиен. Нас уже заждались, – мягко сказала мать и ушла открывать багажник машины.

Дэм послушно закивал и также вышел, чтобы помочь ей дотащить чемоданы.

Стоило им лишь приблизиться к двери, как она распахнулась, и навстречу им вышла красивая, по меркам представления Дэмиена, женщина, его бабушка. Мягкая улыбка, да и весь ее образ был пропитан добротой и теплотой. Она улыбалась, и лучики морщин обрамляли ее лицо, особенно у внешних уголков глаз. Дэм зачарованно смотрел на ее лицо, любуясь своей бабушкой. Какая же она красивая.

Ничего не говоря, Дэмиен занес чемоданы в коридор и крепко обнял свою бабушку. Она лишь весело засмеялась, с трепетом и нежностью гладя его по голове.

– Дэмиен, как же ты вырос. Я рада видеть тебя.

Он закрывал свое лицо, согнувшись в плечи своей бабушки. На глазах у него постоянно стояли слезы. И этот противный горький ком внутри. Кажется, он наконец-то уходил куда-то вниз, к желудку, и там полностью растворялся.

Приходило то самое долгожданное чувство удовлетворения и спокойствия.

Они все вместе сидели за праздничным ужином, что приготовила им бабушка. Несмотря на то, что было уже около одиннадцати часов ночи, на стол были поставлены картофельный салат, вкуснейший овощной рулет и ягодный пирог. Мать и бабушка с упоением общались, улыбаясь друг другу с трепетом и любовью. Дэмиену представлялось, что так было всегда. Каждый день его семья собирается за ужином и обсуждает повседневные мелочи, делясь своими успехами и переживаниями. В их общем доме царит то самое семейное тепло.

Дэм закрыл глаза. Все ушло на задний план. Шум веселой болтовни, завывающий ветер за окном, стук столовых приборов по тарелкам. Он, наконец-то, дома. Блаженная улыбка помимо воли расплывалась по его лицу. Сейчас он впервые за долгое время был счастлив.

Дэмиен спокойно спал в комнате, что он привык называть своей. И сейчас именно там он чувствовал себя в полнейшей защищенности и спокойствии.

Джерри и ее мама, Джейн, сидели в гостиной на мягком диване, заваленном разноцветными подушками. Они наконец-то остались одни и могли поговорить обо всем, о чем не представлялось возможным поговорить по телефону. А обсудить было много что. У Джейн накопилась уйма вопросов.

– А где папа? – Джерри решила начать разговор первой.

– Приедет утренним рейсом завтра, – мягкий голос Джейн успокаивал, – он просил передать, что ему жаль, что он не смог встретить вас сегодня.

– Мы здесь надолго, так что пускай не беспокоится, – с грустью заметила Джерри.

– Что-то произошло? Ты никогда не приезжала так внезапно после… , – она замялась, подбирая правильные слова.

– … Дэмиена отстранили от занятий, – перебила ее Джерри, зарываясь руками в свои волосы.

– Отстранили? Это так не похоже на него. И что же он сделал? – в голосе Джейн слышно беспокойство.

– Сбежал из пансиона ночью.

– О, это не так страшно. Дэмиен в том возрасте, когда было бы странно, если бы он правил не нарушал.

– Мам, важно не это, – голос Джерри начал предательски дрожать.

Среди всех своих друзей и знакомых Джерри могла доверить все лишь своей маме. Только она была тем самым человеком, что никогда не давил и никогда не пристыжал ее за какие бы то ни было проступки. И сейчас Джерри требовался не просто совет. Ей нужна была реальная помощь. Ведь с Дэмом она не могла справиться.

Джерри рассказала своей маме все то, что произошло со времени переезда Дэмиена из их дома. Не долго, лишь по главным событиям. Она рассказала о том, как сложно ей было пересилить себя наладить контакт сначала с маленьким, а потом уже и повзрослевшим сыном. Как с каждым годом между ними росла все более высокая стена, что также росла и вширь. Пропасть между матерью и сыном стала настолько большая, что Джерри не представляла, о чем ей можно говорить с Дэмом, ведь тот также не слишком желал мгновенно идти на контакт. А на долгие разговоры Джерри с ним была не способна. Она не приучена любить своего сына, успокаивать его или хвалить. Джерри никогда этого не делала, да и, что уж там говорить, никогда и не хотела этого делать. Слишком затратно и невыносимо ей это было. С каждым общением груз ответственности за состояние сына и раздражение в его сторону крепло. Джерри честно упрекала себя в черствости и притворству по отношению к Дэмиену. Рассказала и о его проблемах с психикой. О звонке директрисы, о том, что Дэм отказывается пить таблетки. О том, что он уже однажды сказал, что Джерри ему «никто».

– Милая моя, – после долгого молчания, ответила Джейн, – даже если ты его не любишь, даже если так, то пойми, что он ни в чем не виноват.

После этих слов ее мамы, Джерри позволила эмоциям взять вверх. Ее слезы были направлены на свою собственную жалость к себе. От этого на душе становилось еще невыносимее.

– Он этого не заслуживает, – Джерри дрожащими руками вытирала слезы со своих впалых щек, – если бы я когда-нибудь оказалась на его месте, то я бы тоже не выдержала. Но при этом… мама, я просто не знаю, как я могу это исправить. Если бы я знала, что все так выйдет, если бы не этот чертов эгоизм. Лучше бы… Дэмиена вовсе не было.

– Но он есть, Джерри. Дэмиену уже семнадцать лет, – Джейн успокаивающе гладила свою дочь по руке, – послушай, вы сейчас поживете у нас. За это время ты должна узнать его получше. Дэмиен очень хороший мальчик. Я уверена, вы сможете найти общий язык. А если нет, то, может, ему будет лучше… остаться у нас?

Джерри с ужасом посмотрела на мать. Предложение было настолько заманчивое, настолько реальное, что она чуть ли не сразу закричала о том, что полностью согласна. «Да! Да! Да!» Так будет действительно лучше всем. Но. Есть одно огромное Но. Джерри увезла своего сына в Сан-Франциско, обещая счастливое время, проведенное лишь вдвоем. И в итоге сделала все гораздо хуже. Неужели она теперь так безжалостно спихнет его на воспитание своей уже немолодой мамы? До совершеннолетия Дэма остался всего лишь год. А дальше он уже сможет самостоятельно принять нужное ему решение.

– Спасибо, мама, но нет. Ты права, мне, действительно, нужно постараться сблизиться с Дэмиеном. Даже если будет сложно. Ведь теперь рядом с нами есть ты.

Джерри и Джейн крепко обнялись, словно этими объятиями заключали важнейший договор в их жизни.

Джерри с Дэмиеном остались в родительском доме на все две недели его отстранения. Родной дом с красной черепичной крышей наводил спокойствие и сонливость на состояние Дэмиена. Бабушка была всегда мила с ним, часто обнимала и смеялась. В ее доме было множество цепляющих взгляд мелочей, что было так приятно рассматривать. В отличие от всех домов, где жил Дэмиен, этот выглядел по-настоящему живым и обжитым. Тот самый дом, где хотелось бы остаться навсегда и, наверное, перестать расти, окунувшись в мир беззаботности. Но также состояние Дэма было слишком шатким. За постоянным напряжением следовал сильный отход в эмоциональным состоянии. Первую неделю он постоянно спал и был вялым. Тут же заболел, часто раздражался по мелочам и даже язвил. Дэмиен не мог ничего с собой поделать, это было попросту выше его сил. Дэм старался не показывать своего подвешенного состояния, часто улыбался и, в большинстве случаев, действительно, искренне. Но стоило лишь малейшего взгляда, неправильного слова – и Дэмиена начинало трясти в истерике. Страх волнами подступал к его горлу, превращаясь в слезы бессилия. Никто не кричал на него, не ругался, но и не знал, что делать. Все, не сговариваясь, решили делать вид, что все идет так, как нужно.

А Дэмиен запутывался все больше. Вот же его счастье, перед его глазами, даже если и на немного, то почему бы просто всем этим не воспользоваться? Отчего ему так необходимо все портить?

С матерью он также старался наладить контакт. С ее стороны была такая же немалая отдача, Дэм чувствовал, насколько сильно она старается, и не мог не быть ей благодарным. Её неловкие жесты, смущенные взгляды, не к месту сказанные слова не обижали, а, скорее, наоборот, умиляли. Особенно легко их разговоры проходили в компании бабушки. Она стала их связующим звеном, главной цепочкой в их отношениях.

И с каждым разом разговоры давались все легче и легче.

В один из таких дней, после ужина, Дэмиен вышел на веранду подышать свежим ночным воздухом. Ночной вид сильно успокаивал его, ведь дом находился в хорошем спальном районе, где уже вечером все замирало в ожидании следующего утра. Он вглядывался в темные окна соседних домов, гадая, уехали ли их соседи или же просто слишком сильно экономят на свете.

– Думаешь о великих делах?

Его мать подошла, бесшумно ступая по деревянному полу, и облокотилась на террасу рядом с сыном. Сейчас она уже не казалось такой далекой как раньше. Теперь Дэмиен мог даже дотронуться до нее, когда иногда ему казалось все сном. Но вместе с тем, он начал видеть в матери живого человека. Со своими проблемами, привычками и чертами характера. И не сказать, чтобы он был в ней разочарован. Хотя бы то, что она взяла огромный внеплановый отпуск ради него, Дэмиена, казалось удивительным. Конечно, мать то и дело созванивалась с кем-то, постоянно работала на своем ноутбуке, но все же большую часть своего времени она старалась посвящать именно своему сыну. Когда Дэм спрашивал у нее, сильно ли повлияет на ее работу то, что она так внезапно уехала, мать лишь отмахивалась и говорила не беспокоиться об этом. И Дэмиен старался не беспокоиться и не думать.

– Мам, а как я родился? – Дэмиен неловко перебирал пальцами по дереву террасы, стараясь отодрать кусочек от нее.

Джерри опешила от такого вопроса, не зная, что можно ответить на такое. Уж точно не правду, но и неправду не скажешь. Ведь Дэм не маленький ребенок и сразу поймет нелепость выдумки о четко спланированной и желанной беременности. Как минимум, он никогда не знал своего биологического отца, благо, никогда им и не интересовался.

– Дэмиен, – сказал Джерри уже заранее сожалея о любом своем ответе, – а ты точно… хотел бы это знать?