Привет тебе от меня из 1942-го года

– Наследства может не быть – это раз. А во-вторых, ты уже живёшь достаточно хорошо, знай, что стремление к избыточному может навредить.

Алла его не слушала, она убежала в другую комнату. Наталья и Ирина были первыми, кому не терпелось тут же позвонить и сразить наповал такой новостью. Алла в мыслях запланировала на завтра отправиться с визитом к бывшей жене Эдуарда и дочери и поговорить о предстоящей поездке в Канаду. Своих детей у Аллы не было, надо было прихватить с собой в Канаду фотографии дочери Эдуарда и представить его в хорошем свете, как порядочного семьянина. Она понимала, что в шестьдесят лет больше гордятся своими взрослыми детьми, а не своим положением.

Вся последующая неделя для Эдуарда и Аллы пролетела в суете. Заезжали к бывшей жене, Алла снимала на камеру Эдуарда с дочерью, подумала, что деду будет очень приятно узнать, что у него есть настоящая семья. Успели поговорить с дедом по телефону, услышали его голос, это было волнительно для всех. Эдуард позвонил первый:

– Здравствуйте Афанасий Степанович. Это звонит Эдуард.

– Здравствуй сын! Я ждал этого момента очень долго.

Алла стояла рядом с мужем и советовала ему что сказать, от волнения он потерял привычное для него красноречие. Дед просил продиктовать данные для оформления гостевой визы. Целыми днями до самой глубокой ночи не прекращались разговоры. Эдуард не собирался резко менять свой образ жизни, несмотря на то, что в семье появился новый человек, и что-то с этим нужно делать. Своё будущее он видел только у себя в родном городе. Он планировал всего лишь погостить у своего отца, но не более того.

У Аллы на этот счёт было своё мнение, она уже не могла сдерживать своего желания уехать в другую страну на постоянное место жительства и думала, что со временем сможет уговорить мужа. На её взгляд было бы непростительным не воспользоваться такой появившейся внезапно возможностью, птица счастья сама прилетела к ним, не отпускать же её по своей глупости.

В квартире у бывшей жены Эдуарда, тем временем, проходили другие разговоры. Ирина с оттенком досады и возмущения обратилась к матери:

– Мам, ну справедливо ли это? Когда папа с нами жил, никакого канадского деда не обнаруживалось. Как только появилась эта охотница за богатенькими мужичками, сразу нашёлся дед.

– А я думаю, что не нужен нам этот предатель, – категорично заявила Наталья.

– Почему же он по-твоему предатель? Это всё влияние коммунистов в твоей голове застряло. Это они вбили в голову: раз оказался за границей и не вернулся, значит, предатель, боится своего прошлого.

– Коммунисты тут ни при чём, я это знаю по своему жизненному опыту, – ответила Наталья, желая заступиться за себя и своих родителей.

Отец Натальи был эвакуирован в Сибирь с другими специалистами механического завода. Они тогда свои сбережения отдавали на производство танков для фронта, ни копейки не оставив себе. Жили на улице в палатках, мать вспоминала, что волосы примерзали к подушке. Влажная от дыхания подушка покрывалась ледяной коркой.

Ирина не могла успокоиться, в глазах появился блеск, и она в состоянии возбуждения продолжала говорить:

– Представляешь, могли бы жить в Канаде, а там и Америка рядом! Америка! Да об этом сейчас вся страна мечтает – как бы уехать в Америку! Жить надо в ногу со временем, а ты мне о пережитках прошлого талдычишь! Ты, разве, не видишь, на каждом углу висит объявление «Учим английскому быстро». С какой целью всех вдруг захотели обучить английскому? Не для того, думаю, чтобы дома с собачкой или котом разговаривать. Пойми ты, наконец, будущее у тех, кто знает английский, намного лучше, чем у не знающих его. Зная английский, можно неплохо устроиться в жизни и много зарабатывать.

– Может, я не такая умная, как ты, – оправдывалась Наталья, – Но, кое-что в жизни понимаю. В своё время немцы вешали на стены домов в нашем городе таблички на немецком не для того, чтобы понятно и хорошо было населению, а для того, чтобы им самим было удобно, чтобы не заблудились. И английскому сейчас стали повсеместно обучать вовсе не из благородных просветительских целей, а для того, чтобы себе побольше заработать денег на таких глупеньких и доверчивых, как ты. Кроме английского нужно ещё что-то иметь за плечами, чтобы в тебе там нуждались.

– Никакой связи я не вижу в твоих сравнениях. Прошлое тебя тормозит, отпусти его, и тогда легче будет запрыгнуть в будущее без лишнего обременительного багажа, – уверенным тоном посоветовала матери Ирина.

Наталье стало не по себе от оскорбительного для неё отождествления её прошлого с обременительным багажом. То, что пережило её поколение и поколение родителей, беспечная молодёжь относит к лишнему грузу.

Она задумалась, только сейчас стало больно и стыдно за то, что вовремя не оценили своих родителей, до конца не поняли величия того, что они сделали, преодолевая страх и все немыслимые преграды. В памяти всплыл разговор с двоюродной сестрой о том, как буквально перед смертью её дядя Николай впал в безумие, так показалось его родным на тот момент. В семье тогда дети переболели гриппом и заразили своего восьмидесятисемилетнего дедушку, он весь вечер пролежал с высокой температурой. Врач скорой помощи сделал укол и попросил присматривать за больным.

Каково было изумление, когда немощный дедушка, вдруг вскочил с кровати, прибежал на кухню, где семья весело что-то обсуждала, и грозным предупреждающим тоном произнёс:

– Прекращаем шуточки, собираемся и немедленно занимаем свои позиции. Немецкие танки уже близко, я слышу их грохот. Слышите, как земля дрожит?

– Дед, какие немецкие танки? – смеялся внук, – Это они тебе приснились.

Да, так и подумали, что мозг пожилого человека в состоянии болезни преподнёс ему страшные видения во сне. Деду дали выпить воды и заставили проглотить таблетки, он весь трясся, не мог успокоиться. Дочь сидела некоторое время возле кровати больного отца до тех пор, пока он не заснул. Утром он уже не проснулся.

Наталья только сейчас поняла весь ужас той трагедии, память о которой ничем не уничтожить. Какой колоссальной и невиданной силы должен быть тот удар по психике человека, после которого ничем не залечить его последствия. Телесные раны со временем затягиваются и исчезают, но душевные так и будут пульсировать, время от времени давая о себе знать, как бы глубоко они не были запрятаны. Человек, покидая мир реальной жизни и делая первый шаг в неземной мир, встречает самых близких. В случае с дядей Николаем, это были его боевые друзья. Близкими их могли сделать те чрезвычайные обстоятельства, когда им вместе пришлось столкнуться с чем-то чудовищным, что находится за гранью человечности и что не предусмотрено никакими законами природными и общественными.

Не по той ли самой причине, продолжала размышлять Наталья, объявившийся в Канаде дед решил перед смертью искупить свои ошибки, существование и серьёзность которых он сам не отрицал. Что ему мешало продолжать жить спокойно вдали от тех мест, где он оставил родных? Судя даже по той малой информации из писем, он жил безбедно и мог быть вполне довольным своей жизнью. Признание своей вины, что, несомненно, приносило ему страдания, подтолкнуло его сделать трудный, но необходимый для себя поступок. Что-то его побуждало разобраться со всем, что не доделано и не досказано. Он осознавал, что этого поступка от него ждут и те, кто будет встречать его в другом мире, потому так и торопился.

О том, что у бывшего мужа нашёлся родной отец, Наталья сообщила своей племяннице. Всех это событие повергло в состояние шока, настолько оно было исключительным, но только не для Алёны. Они слишком много времени с Александром посвятили для выяснения таинственной причины одного события, чтобы не распознать эту причину, когда она сама всплывает перед ними на поверхность, пусть и по прошествии шести лет. Алёна особенной походкой приближалась к дому, её несли крылья озарения, она уже представляла, какое значение для мужа будет иметь потрясающая новость. Это будет для него заслуженным результатом его поисков истины.

Алёна, не разуваясь, прошла в комнату, где работал Александр. Она уселась в кресло с важным видом, положила одну ногу на другую, так, что туфли на высоком каблуке оказались почти у самого стола, и бросила свою дамскую сумочку прямо на стол, чтобы не просто отвлечь внимание мужа, а дать понять, что сейчас она собирается сказать ему сногсшибательную новость. Он так и понял её намёк и сказал:

– Я весь во внимании. Чем ты пытаешься меня удивить?

– Я хочу сказать тебе, что ты гений! Объявился индуктор, который не давал тебе покоя! Понимаешь меня?! Ты же сам говорил: индуктор посылает информацию, а реципиент её принимает.

– О чём ты? Можешь разъяснить поподробнее? – Александр начинал догадываться кое о чём.

Алёна рассказала ему о том, что у Эдуарда объявился родной отец благодаря письмам, которые он посылал на адрес станицы Елизаветинской. Когда-то в Елизаветинской проживали родители Сони, об этом знал отец и отправлял письма туда, предполагая, что Соня там проживала и остались какие-то сведения о ней. Александр теперь понимал, что они разгадали только половину тайны, осталось разгадать значение образа.

Весь вечер они провели, анализируя все имеющиеся у них сведения. То, что индуктором был отец, не вызывало никаких сомнений. Дело в том, что Афанасий принялся за поиски сына сравнительно недавно, это означало, что он испытывал сильные эмоции и думал с особым чувством о своём близком человеке только тогда, когда пришли мысли написать письма. Примерно в это же время Эдуард и принимал его мысли странным образом. Но, почему Эдуард видел отца не в нынешнем облике?

Образ отсылал его далеко в прошлое, наводя на размышления и поиски той самой истины. Похоже, что есть некая космическая сила, которая перекодировала посылаемую информацию и вызвала у Эдуарда такую странную реакцию в поведении, как жест руки, поднятой в знак приветствия, принятого в немецкой армии. Всё это сводится к предположению о том, что сам индуктор некогда в прошлом при определённых обстоятельствах не просто переживал, а совершал такое действие в реальности. Об этом хотела сообщить космическая сила с тем, чтобы по своим ощущениям человек, принимающий информацию, смог определить для себя важный смысл и успокоиться.

Александр не спал половину ночи. Он смотрел через окно на ночное небо, на тёмно синем фоне которого ярко светила луна в окружении двух больших звёзд. Эта картина завораживала, и подумалось: кто-то там за нами, всё-таки, наблюдает и ведёт по жизни. Человек, сам по себе не обладает сверхъестественными способностями, но его наделили душой, как частицей Божественного проявления. Посредством души человек может общаться с Высшей силой, принимать её подсказки и творить сверхъестественные вещи. Если душа что-либо страстно пожелает, она сама найдёт возможности это сделать и сама подберёт благоприятное для этого время, следуя подсказкам. В итоге, и Эдуард, и его отец должны были получить то, что давно желали; каждый получит своё.

Афанасий Степанович оформил визу к середине декабря и предложил сыну приехать на Рождество или немногим ранее. Чудеса продолжали сыпаться на голову Эдуарда. Кто только не знает, что в эти праздничные дни города Канады превращаются в сказочные места, вызывая восхищение не только у детей, но и у взрослых. Яркая иллюминация, изобилие разнообразных рождественских украшений, красивые витрины магазинов и целое море предлагаемых товаров на подарки, всё это, действительно, создавало потрясающее ощущение праздника.

Феерическая атмосфера с лихвой компенсирует потом все неудобства, связанные с длительным перелётом. Перелёт на самом деле оказался не из лёгких, тем более, для непривычных к таким путешествиям людей. Эдуард и Алла из Москвы на самолёте компании Люфтганза долетели до Торонто с пересадкой в Германии. Из Торонто им предстояло добраться в другой конец Канады – город Ванкувер. В Ванкувере их встретил Афанасий Степанович, наконец, произошла встреча двух родных людей, разделённых сложными обстоятельствами, в том числе и войной, на долгие пятьдесят восемь лет.

Встретились, как будто из разных миров, рассматривали первые минуты друг друга с выражением настоящего изумления. Прибывшая в гости супружеская пара обращала на себя внимание других пассажиров своим нездешним видом. Эдуард стоял в длинном кожаном плаще с норковым воротником и норковой зимней шапке с завязанными сверху ушами. Алла, желавшая изначально произвести фурор и дать деду понять, что Эдуард очень многого достиг и живёт в России хорошо, надела в поездку длинную роскошную шубу из чернобурки. Алла обходилась без головного убора, ею задумано было, чтобы обратили внимание на дорогие серьги с бриллиантами.

Ванкувер не был ещё конечным пунктом путешествия, нужно было на самолёте местной авиакомпании долететь до небольшого городка Вернона, расположенного между озёрами и окружённого живописными горами. В такое далёкое место занесла нелёгкая судьба Афанасия Степановича. Он предупредил своих гостей, чтобы они набрались чуточку терпения. Когда вышли из самолёта в Верноне, Эдуард подумал в шутку: «Ну и забрался дед с перепугу на край света, ни один чекист не проник бы в такую даль».

Понятно было, что даль, но, смотря с какой точки отмеривать расстояние. От Москвы этот город отделяла почти половина земного шара, а от суперсовременного Ванкувера не так далеко. Кроме того, от красоты окружающих пространств с сохранившейся девственной природой захватывало дух. У Эдуарда будет впереди время, чтобы оценить это по достоинству и подумать несколько иначе: вот где нужно дышать полной грудью, вдыхая порцию чистейшего воздуха.

В аэропорту Вернона дед позвонил своему приятелю, который довёз всех на машине домой. По дороге осматривали незнакомый провинциальный город, застроенный двухэтажными домами, отделанными почти все одинаково пластиковым сайдингом. Через десяток лет начнётся повальное увлечение сайдингом и в России.

Дом Афанасия Степановича ничем не выделялся от остальных домов в городе и имел такой же небольшой участочек земли вокруг дома. По меркам самих канадцев этот дом считался самым обычным домом, принадлежащим простому человеку, в данном случае, пенсионеру. На взгляд человека, прибывшего из России, такой дом у нас в стране мог приобрести не каждый человек, тем более, пенсионер.

После изматывающей дороги, Эдуард и Алла провели остаток дня дома в обществе деда, не пожелав куда-либо выезжать. Разница во времени оказалась для них серьёзной проблемой и требовала адаптации. Зато все последующие дни были наполнены увлекательными поездками и приятными знакомствами и доставили много хороших впечатлений.

Афанасий Степанович решил отложить главный откровенный разговор с сыном на последние дни, он боялся своим рассказом разрушить только что появившуюся между ними связь. Последний раз он видел сына в трёхлетнем возрасте, за это время изменились не только они сами, изменился неузнаваемо и бесповоротно мир, в котором они когда-то жили.

Развалился могучий СССР, коммунистическая партия перестала быть правящей, отошла от своих первоначальных идей и сама подстраивалась под изменившийся мир. Многое из того, что прежние власти пытались затушевать или спрятать под грифом секретности, выходило наружу. Можно расчитывать на понимание, что человек сделан не из железа и сломался под непомерной тяжестью бесчеловечных военных условий. Для начала Афанасий Степанович хотел познакомить сына и невестку с теми немногими людьми, кто составлял его близкий круг общения.

Территория штата Британской Колумбии, к которому относится Вернон, известна своими национальными парками с туристическими базами, где можно прокатиться на фуникулёре к горным вершинам, посидеть в уютных кафе и полюбоваться открывающейся перед твоими глазами красотой. В одном из таких кафе отпраздновали встречу, на которую приехали очень привлекательная для своих семидесяти лет Изабель и шестидесятилетний Петри.

Отец успел кое-что рассказать Эдуарду о своей жизни. Шесть лет назад у него умерла жена. Жена была эмигранткой из Франции, также, как и Изабель. Всех приятелей роднила эмиграция и русский язык; каждый из этих людей прибыл в Канаду по своим вынужденным причинам. Родители Изабель до Октябрьской революции проживали в России, затем бежали во Францию. Когда немецкие войска эту страну оккупировали, им пришлось перебраться в Канаду. Изабель и Петри, родившийся в Финляндии, разговаривали по-русски, потому Афанасию Степановичу легко было с ними общаться.

Алла с завистью смотрела на Изабель и думала, сможет ли она сама так выглядеть, дожив до почтенного возраста. Всё в этой пожилой женщине подчёркивало её элегантность и неповторимость. Ухоженное лицо, красиво уложенная причёска, манера держать спину прямо, какие-то особые изящные движения рук не могли не вызывать восхищения. Больше всего поразили её глаза, они всё время смеялись, они отражали её внутренний мир, принимающий всё с большой радостью, совсем, как в детстве. Редко, кто из наших женщин сможет так. В России постоянно происходят какие-то драматические события, требующие от женщин быть физически сильными и волевыми, взвалить и нести всё на себе одной. При таких обстоятельствах не выйдет непринуждённо порхать бабочкой.

Сам Афанасий Степанович в восемьдесят шесть лет держится в хорошей форме: в зимний период до сих пор катается на лыжах, а с весны закаливается прохладной озёрной водой. Алла выяснила для себя отдельные моменты, касающиеся финансов своего свёкра. Он довольно неплохо обеспечил свою старость, оказался в состоянии оплатить труд наёмной работницы, которая приходит к нему в определённые дни для уборки дома и приготовления пищи. Как-то в разговоре он упомянул, что держит свои сбережения в двух банках и получает проценты. Кроме того, у него есть акции, вложенные в одну развивающуюся компанию.

В гостиной на первом этаже на стене висели две скрипки, Афанасий Степанович пояснил, что на них играла его покойная супруга, бывшая в молодости скрипачкой. Эти скрипки заинтересовали Аллу, она хотела намекнуть Эдуарду на одну мысль: если это скрипки Страдивари, то сколько же они будут стоить? Алла на минуту закрыла глаза, пытаясь представить себе эту стоимость и те возможности, которые им откроются. Ничего не ускользало от пристального внимания супруги Эдуарда, мило улыбающейся свёкру.

Как только речь зашла о скрипках, Афанасий Степанович оживился, кое-что вспомнив. Покойная супруга и Изабель посещали службы в местной католической церкви, будучи по своему вероисповеданию католичками. Супруга его частенько играла там на скрипке во время праздничных концертов. После её смерти Афанасий Степанович стал приходить на концерты духовной музыки, в музыке он нашёл для себя утешение. Там же на концертах он познакомился с Петри и другими интересными людьми, которые поддержали его в трудную минуту.