Семь снежинок на ладони

Ну не полные же они идиоты, чтобы ссориться со мной в такой момент?

Кроме отца, разумеется. Нойлен Хильда и нэйра Ода были стройны. Во всяком случае, когда в корсете.

Закрывшись в своей комнате, я распахнула гардероб. Возьму голубое домашнее платье. Покрой хоть и вышел из моды, но цвет мне очень шёл, и заморская ткань на удивление хорошо носилась. Я сняла платье с вешалки и сложила на дно дорожного сундука. Разумеется, укладывать вещи полагалось слугам. Но ми Торборг тут же доложит хозяйке, поэтому придётся поработать самой.

Дальше… Дальше тёплое дорожное платье из шерсти красивого брусничного оттенка, отделанное вышивкой. Моя последняя дорогая покупка двухлетней давности. Классический силуэт из моды не выходил, он мне ещё лет пять прослужит. Прямо без вариантов с собой. Мне же сутки в дороге до поместья трястись!

В качестве дежурного вечернего наряда я остановила свой выбор на синем атласном. Простенько, без затей, но цвет подходил замужней нэйре. Я надевала его всего раз, когда весной выезжала с ноем Оливером в театр.

Бельё, подумав, я собрала с полок всё. Что с ним станет после моего отъезда? Его будет донашивать Хильда?! Нет-нет. Я не допущу такого издевательства над своими панталонами. Оставшееся в сундуке место забила дорогими сердцу аксессуарами, добавив несколько любимых романчиков про любовь.

Замечательно!

Я закрыла сундук на ключ.

Теперь нужно выбрать наряд для бракосочетания. Мне полагалось белое платье, расшитое жемчугом, но я сама отказалась от предсвадебной суеты. Из имеющегося в наличии лучше всего подходило нежно-розовое платье с пеной кружев, в котором я самой себе казалась воздушным пирожным. И мамины снежно-голубые топазы к нему подходили. Отлично.

Оставалось собрать только содержимое туалетного столика, но там всё войдёт в дорожный ридикюль. Я прямо смахну за пару движений.

И тут в мою комнату постучали.

Я торопливо прикрыла дверцу в гардеробную. Даже если кто-то сюда заглянет, вряд ли сразу хватится трёх платьев. Вдруг я отдала их в стирку? Я оглядела комнату в целом. Если не присматриваться, подготовка к бегству в глаза не бросалась.

Я подошла к двери и подняла крючок.

– К вам ной Оливер Ёнклиф, нойлен, – сообщил мне мо Элиас официально. – Он ожидает вас в гостиной.

Следовательно, встреча согласована с отцом.

Не могу сказать, что жаждала Оливера увидеть. Наоборот. Но Олли не был бы Олли, если бы не воспользовался случаем поныть.

Глава 8, в которой на голову Эмилии продолжают сыпаться сюрпризы

Даже с точки зрения внешности мой новый жених выигрывал у Оливера. Хотя, конечно, в браке внешность – не главное. Особенно для мужчины. Для мужчины важна надёжность, умение принимать решения и брать на себя ответственность за них. Так мне говорил папа. А ему сказала моя мама, а ей доверять можно. Она, даже когда обманывала, делала это очень правдиво и в высшей степени разумно.

Так вот, всего этого: надёжности, решений и ответственности – в ное Ёнклифе было не очень много. Если честно, не было совсем. Зато были богатый внутренний мир и острое чувство справедливости. Так говорил Олли. А ему сказала его мама, а ей доверять можно. А ещё Оливеру отойдёт титул нэрра, о чём он любил помечтать. Но его папаша, мужчина крепкий на руку, здоровьем и вообще, не собирался облегчать сыночку его обретение.

Ной Ёнклиф обнаружился в гостиной в кресле возле камина. Острые коленки длинных ног указывали в сторону огня. Туда же были вытянуты красные руки и такого же цвета острый нос. Оливер постоянно мёрз. Блёклые светлые волосы были заправлены за уши по последней моде.

– Ах, Эмили! – воскликнул Олли, увидев меня, и вскочил с кресла. – Нас хотят разлучить!

Тут он сделал эффектный пас в мою сторону.

– Да, Олли, мы должны крепиться. Это наш долг. – Я изобразила траурную физиономию.

– Как ты можешь так легко сдаваться? – вопросил мой ухажёр, который за год так и не сумел стать женихом по причине отсутствия предложения руки и сердца.

– Но что мы можем сделать? – драматично произнесла я.

– Ты можешь отказаться от этого брака! Ты можешь настаивать!

– Ты сделал официальное предложение моему папа??

– При чём тут это, если твой брак навсегда поставит крест на наших отношениях?!

Мне стоило большого труда не фыркнуть.

Приличные нойлен не фыркают!

– Может, он со мной разведётся через полгода, и тогда мы сможем снова быть вместе, – возразила я.

– Что ты! Мне ни за что не позволят жениться на разведённой нэйре! – На вытянутом лице Оливера застыла трагедия.

– Вот видишь. Наша жизнь нам не принадлежит, – воспользовалась я его же аргументом. – Мы не в силах что-либо изменить!

– Нет, Эмилия! Мы должны уйти вместе!

– Уйти?

Меня потрясла эта внезапная решительность. Нет, разумеется, я не собиралась никуда с ним уходить. Но сам факт, что Олли Ёнклиф способен на дерзкий поступок, ломал мои представления об окружающей действительности.

– Да! – горячо воскликнул он. – Мы должны уйти вместе, как Кай и Герда! Мы должны одновременно выпить яду, чтобы остаться в памяти потомков как самая любящая пара!

Мне потребовалось сесть.

Я осторожно опустилась в кресло, соседнее с тем, в котором недавно сидел ной Ёнклиф.

Добровольно пить яд, тем более ради Олли, я была категорически не согласна!

Модную среди страдающей бездельем молодёжи «Сагу о Кае и Герде, или Песнь о первой любви», на мой взгляд, следовало запретить. Чтобы не смущать неокрепшие умы. Или хотя бы проводить экзамен на адекватность, прежде чем разрешать читать.

– Олли, – осторожно начала я. – Кай и Герда стали жертвами гордыни родных! Их семьи много лет спорили из-за крохотного фьорда и были против свадьбы своих детей. Но между нашими семьями нет раздоров. Какие же из нас Кай и Герда?

– Эмили, это будет вызов обществу! Это будет протест против устоев! Пусть они задумаются!

– О чём, Олли?

– О том, что с нами так нельзя!

– Как, Олли?

– Ну если в тебе нет огня, то я сам! – Он снова вскочил. – Я сам выпью! Я стану символом борьбы и свободы! И напишу, что это ради тебя!

Я медленно посчитала про себя от одного до десяти. А потом от десяти до единицы. Вот только этого мне и не хватало: оказаться на первых страницах газет. «Наследник нэрра Ёнклифа покончил с собой из-за неразделённой любви к тринадцатой вертихвостке нэрр-герцога Эльдберга! Куда смотрит королевская семья?!» От одной этой мысли кровь отхлынула от лица, а ладони покрылись холодным потом.

Конечно, на такое ещё нужно решиться, а решимость и Олли – это малосовместимые понятия. С другой стороны, учитывая глубину внутреннего мира, от бренной суеты бытия ной Ёнклиф был очень, очень далёк. Думаю, он из своих фантазий в реальность вообще ни разу не всплывал. Так что может и хлебнуть сдуру, по наивности не отдавая себе отчёта в последствиях. Это же гораздо проще, чем ради меня жить, что-то решать, делать, бороться… Жизнь – это вообще сложно. Так что при всей Оллиной трусости я не могла исключить вероятность трагического исхода.

Придётся брать на себя миссию проводника в действительность, пока этот недоумок в своём внутреннем мире не утонул.