Подсказки школьного психолога

Помню, что и при этой встрече что-то меня тревожило в ней. Ей была свойственна незащищённость. Миниатюрная, нежная, с обострённым нервным восприятием окружающего мира. И ещё помню, что я любовалась ею: акробатические номера она выполняла легко и грациозно.

Давно уже не было нашей организации. Мы больше не встречались и не вспоминали друг о друге, как вдруг у меня в голове стала крутиться мысль, что надо позвонить Анне Викторовне. Сначала я от этой мысли отмахнулась, но через несколько дней идея звонка стала навязчивой.

Анна Викторовна обрадовалась, пригласила меня – попьём, мол, чайку, поболтаем. Собираюсь. Надеваю лучшую блузку, длинную юбку из тяжёлого тёмно-синего шёлка, туфли на каблуках, невысоких, так, сантиметра три – высокий каблук внушает мне до сих пор почти мистический ужас. Смотрю на себя в зеркало, и вдруг возникает ощущение, что меня от этой одежды просто-напросто тошнит. Я снимаю и блузку, и юбку, и туфли. Натягиваю трикотажные брюки, в которых ходила в походы выходного дня. Ладно, думаю, сойдёт.

Дальше следует французский блузон из хлопка с начёсом внутри. Светло-голубой. На груди – огромные белые буквы. Какое-то французское слово, понятия не имею, что оно значило. Вокруг невысокой стойки невысокой стойки пришита тесьма, и в неё продёрнута верёвка толщиной примерно сантиметр. Концы верёвки болтаются, завязанные узлами. В нём я ходила только дома, даже в походы не надевала – не по возрасту, слишком молодёжный стиль. На ноги, разумеется, надела кроссовки. Странно, но я осталась довольна тем, что получилось.

Подхожу к дому. Из окна пятого этажа мне машет руками Даша, высоко и легко подпрыгивая и почему-то в чёрной фетровой шляпе с огромными полями.

– Даша, сними шляпу, – сказала Анна Викторовна, когда я вошла.

– Нет. Она мне очень идёт, а я хочу понравиться Светлане Ивановне!

Шляпа ей, действительно, была к лицу, но когда садились за стол, она всё-таки её сняла. После чая сказала: