Обратитесь к небесам…

– 

Наконец-то! Где ты всю неделю была? Я звонил тебе каждый вечер, звонил днем! Почему тебя так долго не было? Могла бы и предупредить!

– 

А кто это задает такие вопросы в восемь часов утра субботы? Может, представитесь для начала? Ваш голос мне совершенно никого не напоминает, так что извольте назвать себя. И что это за манера: высказывать претензии в восемь часов утра… Мало того, что меня разбудили раньше времени, так мне же еще и претензии предъявляют. Потрясающая самонадеянность. Даже наглость, я бы сказала.

– 

Ясно! Все с тобой ясно! Я через пять минут буду у тебя. Сегодня ты от меня не ускользнешь. Я просто не позволю тебе этого. Приеду и все тебе расскажу. И даже представлюсь, если ты, конечно, и мой образ сумела забыть за столь короткое время. Жди, я уже еду.

– 

Да? Но простите, а кто собственно у меня будет? Какое право вы имеет нарушать мой покой в выходной день? Какого черта Вам вообще от меня надо?

Но ее последняя фраза осталась без ответа. В телефонной трубке звучали только отрывистые гудки. Разговор прервался. «Ничего не понимаю», – прошептала Алёна и, упав на подушки, натянула на голову одеяло. В голове звучала только одна фраза: «Я через пять минут буду у тебя». Неожиданно девушка осознала смысл слов и вскочила с постели. Ей было удивительно, что тембр собеседника не походил на голос ни одного знакомого ей мужчины. Кроме того, ее удивляла та манера разговора, которую она слышала несколько секунд назад. Таким образом, не имел права разговаривать с ней ни один мужчина. Никто и никогда не позволял себе с ней так общаться. Через силу, Алёна поднялась с кровати, подошла к зеркальному шкафу и стала рассматривать свое отражение:

– 

Кто-то придет через пять минут, а я выгляжу, как побитая собака. Да и чувствую я себя также. И еще эти синяки под глазами! А волосы! Вчера у меня сил на них не хватило, а теперь… Ладно, умыться спокойно я все-таки успеваю. Стоп! А может быть не стоит вообще открывать дверь? В конце концов, я никого не звала к себе в гости. Ни с кем не договаривалась о встрече. Хорошо это или плохо, но я не понимаю, что сейчас должно произойти. Почему я должна окончательно просыпаться из-за совершенно незнакомого, нахального непрошенного гостя? Хотя… Судя по всему уже поздно. Он все равно сейчас придет, будет звонить, стучать. Не дай Бог, разбудит весь подъезд. Не могу же я позволить ему нарушить сон своих несчастных соседей, которые ни в чем не виноваты. Ладно, моя вина, я умудрилась дать свой номер домашнего телефона. Придется отдуваться самой. Приведем себя в относительный порядок и подождем, как будут развиваться события.

Алёна накинула халат поверх шелковой пижамы и пошла умываться. Когда в квартире раздался звонок, она уже приводила в порядок волосы, которые совершенно не хотели лежать так, как требовала хозяйка. Эта борьба происходила каждый раз, когда вымытые вечером волосы не были сразу причесаны или уложены в надлежащую прическу. Черные локоны постоянно доставляли ей хлопоты в самые неподходящие моменты. Обреченно положив расческу на полочку под зеркалом, она услышала повторную трель дверного звонка. Когда Алёна подошла к двери, звон повторился уже в более требовательной манере. В дверной глазок никого не было видно, но так как посетитель предупредил о своем приходе, ей пришлось повернуть ключ в замочной скважине и открыть дверь.

– 

Ладно, по утрам воры не работают. Проходите, раз пришли, – заключила девушка. – Ведь в противном случае вы разбудите весь дом? Я правильно понимаю? А мне жалко беспокоить людей в столь ранний час выходного дня, хотя лично меня, видимо, абсолютно никому не жаль.

Алёна внимательно стала рассматривать утреннего посетителя и поймала себя на мысли, что она совершенно не может вспомнить, откуда она его знает. Ситуация была более, чем абсурдная. Молодой человек двадцати восьми-тридцати лет молча слушал ее ворчание и, в свою очередь, достаточно бесцеремонно рассматривал хозяйку квартиры. Его взгляд обжигал неприкрытые одеждой участки кожи, и Алёна это понимала также явственно, как и то, что гость был очень высокого роста. Ей всегда нравились высокие мужчины, но в это ранний час его рост больше раздражал, чем радовал. Озорные глаза цвета молодой березовой листвы пробежали еще раз по её лицу, наряду и, наконец, остановились на глазах девушки. Алёна начала чувствовать, что щеки покрываются предательским румянцем. Краснела она всегда: и по поводу и без. Таково уж было свойство ее кожи. Очнулась она только после того, как осознала, что букет из семи бледно-розовых роз уже несколько секунд протянут к ее лицу. Гость молчал.

– 

Здравствуйте. Судя по всему, вы не собираетесь помогать мне с воспоминаниями. Утруждать себя объяснениями вы также не будете? Как хотите! Сразу только хочу предупредить, я ничего не помню. И вас я тоже, как вы понимаете, не узнаю. С утра ничего не понимаю и в будние дни, а в выходные тем более. Но эти глаза я точно где-то видела. Так? Так. Значит проходите. Не пугайтесь, пожалуйста. У меня в квартире царит, скорее всего, маленький беспорядок, но на это у меня есть веские причины. И это, как вы понимаете, вас совершенно не касается. Я не собираюсь утруждать себя объяснениями. Правильно? Мы друг друга поняли?

Молодой человек молча прошел в зал, посмотрел по сторонам и сел в кресло около журнального столика. В его движениях не чувствовалось ни капли стеснения. Он действовал так, будто уже не раз бывал в ее квартире. Такое поведение Алёну немного раздражало, но выгнать незваного гостя почему-то не хотелось. Когда он повернулся к ней боком, девушка неожиданно громко и для себя и для гостя произнесла:

– 

Вспомнила! Я вас вспомнила! Вы – зеленоглазый Михаил из ярко-красной машины… Мы познакомились с вами несколько дней назад. Точнее сейчас сказать не смогу, уж простите. Просто идиотизм какой-то происходит с моей памятью. Я ведь не ошибаюсь? Но как вы нашли меня?

– 

Вот это прием! Даже сказать нечего! Все слова я теперь растерял окончательно, и попытка вспомнить обречена на провал. Мне нужно собраться с мыслями, но придется без подготовки. Как вам такое объяснение?! Случайно сталкиваешься с красавицей, набираешься смелости – знакомишься, предлагаешь встретиться еще раз, получаешь положительный ответ и даже номер домашнего телефона в придачу, успеваешь подсунуть собственную визитку, а потом… Целую неделю ждешь звонка. Гипнотизируешь телефон, ходишь на место первой случайной встречи каждый день, как полный идиот. Как юнец! Перебираешь в голове все возможные варианты сложившейся ситуации. Снова набираешься смелости и звонишь утром, днем, вечером. Результатов, как вы понимаете, никаких. Наконец, по номеру телефона находишь адрес и, предварительно позвонив, убеждаешься, что ее квартира пуста, приходишь к неуловимой незнакомке. По два-три часа караулишь около подъезда. И тут! Приехали! После очередного звонка, который, на удивление, заканчивается коротким разговором, вас встречают, открывают дверь, но не помнят. Хорошо еще, что узнают глаза! Хотя могу поклясться, что при первой встрече вы заметили не только их! Если быть точнее и правдивее, вы рассматривали меня очень даже откровенно. С головы до ботинок! По крайней мере, мне так показалось. Глаза горели не только у меня. Ваши тоже блестели! Я не мог ошибиться на этот счет! А вы меня вспомнили по глазам или все-таки по цвету машины? Это так, просто вопрос.

– 

Какой ужас! Мне стыдно. Очень стыдно. Некоторые ваши высказывания и вопросы я все-таки пропущу мимо ушей. Но я совершенно обо всем забыла. Поверьте, у меня была причина, которая не позволила мне встретиться с вами и даже позвонить. В последние дни моя голова была занята совершенно иными проблемами.

– 

Я с удовольствием выслушаю ваши объяснения. Можете поверить, во мне еще кипит маленький котелок обиды. И я начинаю сомневаться, стоит ли мне тушить огонь своего возмущения. Но для начала освободите меня от этого букета. Я думаю, ему не помешают несколько капель холодной воды в хрустальной вазе. Ваза ведь имеется? И еще, можете забрать свой блокнот. Его, в смысле блокнот, вы, видимо, обронили в моей машине. Или вы это сделали специально? Я его почти не читал.

– 

Это не тот поступок, который мог бы вас украсить. И много вы вынесли информации из моей записной книжки, когда почти его не читали?

– 

Не волнуйтесь. Хотя! Я знаю, что уже неделю вас не было на работе. Вы взяли отпуск за свой счет. У вас что-то личное, но никто не знает подробностей. Вот и все. В общем-то, я решился позвонить только на вашу работу. Друзья и родственники у вас никак не обозначены. Боялся кого-нибудь испугать личными вопросами. Я ведь даже начал сомневаться в том, что вы свободная женщина, в смысле, без мужа. Признаюсь, я пытался наводящими вопросами выяснить о вас хоть какие-нибудь биографические данные, но… На вашей работе сотрудники очень бдительные и проницательно осторожные.

– 

Великолепно. Думаю, для начала мы выяснили достаточно. Значит, я все-таки не ошиблась в Екатерине несколько лет назад. Это мне даже как-то льстит. Приятно, черт возьми! Так… Себя я уже похвалила… Теперь о вас. Пойдемте пить кофе и спасать от жажды эти прекрасные нежные цветы. За них, кстати, огромное спасибо. Мне они очень нравятся.

Так как во время разговора девушка продолжала стоять, она просто развернулась и пошла на кухню. Букет роз продолжал колыхаться в руках гостя. Понимая, что Алёна не вернется за цветами, Михаил встал с кресла и проследовал за хозяйкой. Там его ждала хрустальная ваза с холодной водой. Как только розы получили свое место, молодой человек вернулся в прихожую, чтобы снять зимнее пальто. Он прекрасно осознавал, что по многим причинам хозяйка могла себя вести подобным образом. Нужно было принять ее игру поведения и вести себя естественно в сложившихся обстоятельствах. Когда он вернулся на кухню, девушка варила кофе в турке. Он заметил, что ее движения несколько напряженны. Складывалось ощущение, что она испытывает сильное смущение и никак не может выбрать манеру поведения. Тишину нарушило шуршание пакета, принесенного Михаилом из прихожей. Девушка оглянулась и, ничего не произнеся, продолжила свое занятие. Молодой человек остался стоять в проходе.

– 

Вы сможете простить меня за мое поведение? Я сегодня не самая радушная хозяйка, – неожиданно произнесла Алёна, уже разливая кофе по чашкам. – Надеюсь, что в холодильнике еще остались сливки, а в шкафу какое-нибудь печенье. Можно ведь попытаться позавтракать и в таких условиях. Между прочим, что это у вас за сюрприз?

– 

Это не совсем сюрприз. Это запас продуктов на случай осады вашей квартиры. Давайте попытаемся начать все более спокойно еще раз. Я ведь терпеливый, если вы заметили. Для начала, разрешите представиться. Сделаем вид, что мы видим друг друга в первый раз? Я – Михаил.

– 

Алёна. Хотя это вам и так известно. А не слишком ли я необычно выгляжу для первой встречи?

– 

Вы очаровательно смотритесь. Эта легкая растрепанность вам очень даже к лицу.

– 

Тогда последнее и решающее заявление: как вы знаете, я не жила дома около недели, последние крохи доела вчера вечером. В общем, есть нечего. Больше мне сообщить вам уже нечего, кажется. Я – плохая хозяйка.

– 

А вот для этого и существует этот пакет. Я, почему-то предполагал, что у вас в холодильнике кто-то повесился. Вы уж не обижайтесь!

Молодой человек стал выкладывать на стол принесенные продукты. Первое, что Алёна схватила из постепенно появляющейся горки, была плитка белого шоколада с фундуком.

– 

Как вы заметили, я прикупил кое-что к столу. Если позволите, конечно.

– 

Вы просто чудо, а не человек. Просто подарок судьбы! Все знаете, все предвидите. Только не пугайтесь, пожалуйста, я ни на что не намекаю. Но есть маленький вопрос: вы разведчик?