Огненный пупырух

– И как? – спросил Вук. – Они справились?

– Не знаю, – Пых посмотрел по сторонам. Никого. Это хорошо. – Берем пробы грунта в других местах и перед вылетом прозондируем город.

Аркадий открыл дверь. Жди не жди, а баба Зина заставит открыть, так лучше сделать это раньше, пока из каждой квартиры не высунулся любопытный нос.

Дверь Аркадий только приоткрыл, памятуя о том, с какой ловкостью старой спецназовки проникла в его квартиру соседка чуть раньше.

– Баб Зин, ну чего тебе теперь? Лекарство от пупыруха нашла?

– Нет! На митинг пошли!

– На какой еще митинг?!

Баба Зина поджала тонкие губы, превратив их в щель для почтового ящика, и выдавила сквозь зубы:

– Бунтует народ. Тут, в соседнем дворе. И мы пошли.

– А тебе-то с чего бунтовать?! – развеселился Аркадий. – Ты уже свое пожила. И пенсию тебе платят вовремя. Что еще надо? Игнатьич тоже бунтует?

– А как же?! – гордо ответила бабка. – Мы с ним сознательные. Мы всегда за народ! .. Тем более, там деньги дают. Партия какая-то очки к выборам собирает. Им внимание, нам копеечка. Пошли! Не будь дураком! Что у тебя деньги лишние?

– Деньги не лишние. А делать-то чего? Просто так деньги ж никто не даст…

– Стой да против правительства ори! Развели тут болячки разные, а мы помирай?!

– Баб Зин, ну чего ты несешь? Правительство-то при чем тут?! Если что, так и они смертные. Язве все равно кого косить.

– Пошли поорем! У них денег полно, пусть поделятся. Тока деньги вперед возьмем, чтоб без обману. А орать, гляди сам. Можно ж и молча постоять.

Аркадий прыснул смешливо, как в детстве:

– Обманывать нехорошо!

– Богатых можно! – уверенно отозвалась баба Зина.

– Иду! – захохотал, уже не сдерживаясь, Аркадий. – Жди. Обуюсь только.

Он сбросил тапочки и сунул ноги в уличные шлепки. Куда в такую жару другую обувь?! Ноги сгорят.

Баба Зина неслась как на пожар: боялась опоздать к раздаче денег. Небольшая толпа действительно гудела, что-то выкрикивала в унисон тем, кто стоял перед ней. Несколько человек держали речь попеременно, умело накаляя толпу.

Баба Зина каким-то особым чутьем вычислила парней, раздающих пришедшим по тысяче рублей одной купюрой, и мгновенно подтолкнула к ним Аркадия.

– Двое нас, – бодро сообщила бабка и протянула руку. – Сочувствующие мы…

Один из двух парней, словно фокусник, неуловимым движением руки извлек откуда-то две купюры, сунул их бабке в руки и скомандовал:

– Проходите!

Баба Зина отдала Аркадию тысячерублевку и шустро засеменила поближе к выступающим.

– Голосов издалека не разберу, – повернулась она на ходу к Аркадию. – Надо ж послушать из-за чего весь сыр бор разгорелся, – и бодро ввинтилась в монолитное тело толпы.

Аркадий выбрал развесистую березу, дающую хорошую тень, и стал под нее, прислонившись к стволу. Далековато, но слух и зрение у него отличные.

Слушал он без интереса. Обычное промывание мозгов электората перед выборами. Ругали всех, но в меру. Досталось правительству, чиновникам, торгашам, у которых все дорого, олигархам, заграбаставшим народное добро, врачам, учителям и прочей интеллигенции.

Это легко объяснялось: на окраине жили работяги низшего ранга и люмпены, они и пришли на этот митинг. Все кто научился хорошо зарабатывать и вписался в современную жизнь, где, чтобы выжить, надо иметь коммерческую жилку или подходящее образование, давно перебрались в более престижные районы города, продав квартиры неудачникам или приезжим из других регионов и деревень.

Если ты всю жизнь драишь за копейки чужие парадные подъезды, вряд ли будешь пылать любовью к тем, кто эти подъезды затаптывает. Классовую ненависть никто не отменял.

Аркадию было скучно. Даже за свою, в общем -то короткую, жизнь он столько наслушался говорунов с их пустыми обещаниями, что давно потерял интерес к любым выборам и митингам. А что уж говорить про бабу Зину, которая видела намного больше в силу своего возраста?!

Но баба Зина искренне интересовалась всем происходящим. Она тянула шею, чтобы получше разглядеть выступавших, напрягала слух, чтобы расслышать каждое слово. В общем, была на посту.

Аркадий немного повертел головой и даже заметил вдалеке Игнатьича, воинственно размахивающего клюкой. Вскоре ему надоело смотреть на людское море (хотя какое это море, скорее так – лужица), и он перевел взгляд на небо.

Облака были красивыми. Солнце ушло на короткий перекур, спрятавшись за симпатичное облачко и дав передышку всему живому. Облака не торопились: медленно и величаво передвигались по ярко-синему небу.

Аркадий бездумно смотрел на пронзительную небесную синеву и вдруг уловил странное движение со стороны парка: сигарообразный предмет, слабо различимый среди облаков, начал стремительное движение, стартуя откуда-то со стороны парка.

– Ничего себе, – произнес Аркадий тихо. – НЛО? Или у меня в глазах плывет от жары?

Нет, это действительно какой-то летучий корабль! И движется он в сторону железнодорожного вокзала…

Аркадий отступил дальше в тень деревьев, благо их была здесь целая аллея, и медленно пошел в обход одного из домов. Его никто не остановил.

Обойдя этот дом, Аркадий попал во двор соседнего, где какой-то мужик открывал машину, собираясь в нее садиться.

Аркадий бросился к нему, размахивая руками и крича:

– Постой, а?! Подожди!

Мужик обернулся, и Аркадий узнал Петровича, под руководством которого когда-то пробовал ремонтировать машины. Быстро понял, что это не его, и ушел.

Впервые видел Аркадий этого пожилого человека в шортах, поэтому сразу и не узнал.

Петрович обернулся:

– А это ты, Аркаша! Слава богу, что не соседи. Увидят меня в этой срамотной одежде, обсмеют. Жена купила и все мозги проклевала6 носи да носи!

– И правильно! Жара такая!

Аркадий слегка запыхался.

– Вот и жена твердит про жару да давление…

– Не парься, Петрович, – махнул рукой Аркадий. – Всё в порядке. Ты куда собрался?