Только я отошла от шезлонга, как Аня побежала ко мне.
– Мам, ты куда? купаться? Я с тобой!
В этот момент парень с силой ударил рукой по мячу, и тот полетел прямо в голову моей дочери. Бам! Панамка упала на песок. Девочка схватилась руками за лоб. Из-за дерева показался Александр. Две секунды, и он тут же подхватил ее на руки.
– Доченька.
Я подбежала ближе. От испуга, девочка уткнулась парню в плечо.
– У тебя что-то болит? – спросил он.
– Нет.
– Покажи.
Она подняла лицо кверху. Крови нет, синяков не видно. Зато на макушке вскочила шишка. Аккуратно раздвинув волосы, Александр потрогал ее голову.
– Здесь не больно?
Только сейчас я заметила, что он говорит по-русски. Чисто, без акцента. А еще у него веснушки на щеках.
– Ой, – закапризничала дочка.
– Я ее заберу, – сказала я. – Спасибо тебе.
Но она еще крепче прижалась к сильному плечу.
– Ничего, – Александр понес ее к лавочке, – сейчас немного успокоится.
Он чувствует, как быстро бьется ее сердечко.
– Аня, у тебя что-то болит? – снова спросила я, когда они сели на лавку.
– Голова.
– Где?
– Вот тут.
Она показала на затылок.
– А шишка в другом месте, – усмехнулся парень. – Точно здесь болит?
– Не знаю.
К нам подошли еще двое ребят. Девушки окружили со всех сторон.
– Какая хорошенькая, – сказала одна девица на французском языке. – Она русская?
– Русская, – ответил Александр, – наша.
И вдруг половина ребят заговорили на русском языке.
– Хочешь, с нами поиграть? – спросил Анютку тот самый парень, у которого отец-магнат.
– Хочу, – ответила девочка. – Только у меня еще есть друг.
Из толпы показалось смешное личико Филиппа.
– Отлично! Бери своего друга, и пойдем!
Толпа двинулась на площадку. Аня сразу забыла про шишку на голове и пошла вслед за своим новым знакомым.
Хватило полчаса, чтобы дети устали от бесконечного бега. Филиппа забрали родители. Аня легла ко мне под бочок, спряталась от палящего солнца под большой зонт.
– Хочу есть.
Я взглянула на часы, время обеда. Если снова опоздаем в ресторан, то придется бежать в магазин за булочками.
– Сначала зайдем в номер, – сказала я, когда мы зашли в отель. – Бросим сумки и помоем ноги.
– Ну, мам. Давай, сразу пойдем обедать. Я не хочу подниматься на лифте.
– В таком виде?
– Мы же не голые.
– Нет, Аня. В ресторан не пустят с грязными ногами.
Мы поднялись в номер, переоделись. А уже через двадцать минут заняли свой столик на открытой террасе.
Сегодня мы заказали суп с креветками, а на гарнир отварной рис с телятиной.
– У-у! – промычала дочка, смакуя хрустящую булочку с кунжутом. – Вкусно, как у бабушки.
Моя мама печет изумительные пирожки. Всю жизнь она проработала на комбинате пекарем вместе с Юриной мамой. Поэтому, обе бабушки у нас великолепно готовят еду.
Когда мы принялись за рис, к нашему столику подошел мужчина. Я и раньше его видела, он сидел у самого окна в ресторане. Всегда один, всегда элегантно одет, всегда со свежей газетой.
– Здравствуйте, милые дамы.
Голос приятный, проскользнул еле заметный акцент. Немец.
– Добрый день, – ответила я.
– Можно к вам присоединиться?
Я удивленно огляделась по сторонам. Полно свободных столов. Аня даже не подняла голову. Так устала, что еле держит ложку в руке, глаза спят.