Выскользнув на улицу, он побежал к машине. Я вижу его голое тело.
Как же мне плохо. Во рту горечь, живот вот-вот разорвется на части. Секс – ужасная штука. Пахнет ромашками и табаком. А все начиналось так красиво…
Алик вернулся с бутылкой воды и упаковкой антибактериальных салфеток. От холода на руках волосы встали дыбом. Глаза светятся, губы дрожат. Только сейчас я заметила на его плечах красные воспаленные прыщи. Грудь гладкая, два шрама: один в области сердца, другой, более свежий, от аппендицита. Кожа смуглая, соски темные.
Его тело не вызвало у меня восхищения. В одежде он казался совсем другим. Хотелось поцеловать, дотронуться. А теперь… Кроме отвращения ничего не осталось.
– Тебе помочь? – предложил он.
– Не надо. Я сама.
Пока я доставала из упаковки одну салфетку за другой, он успел надеть трусы. Снова взглянул на меня.
– Ты бледная.
– Все нормально.
– Я не хотел, Маш. Вернее, хотел, но не думал, что тебе будет больно.
– Это у всех так?
– Откуда я знаю. Наверное. У меня еще не было… Ну… таких, как ты.
– Алик, – заплакала я, бросив салфетки на землю. – Ты женишься на мне? Я же ни разу… Понимаешь? Так ждала, думала после свадьбы, а тут… Не принимай меня за шлюху. Ты мне очень нравишься.
– Дуреха! – встрепенулся он. Забыл о брюках, которые держал в руке, и обнял меня за плечи. – Ты не шлюха. Разве я так могу подумать?
– Ты не бросишь меня?
Он с силой выдохнул мне в макушку. Я прижалась к его груди.
– Куда я денусь?
– Я люблю тебя.
– Это хорошо, – прошептал он. – Хоть кто-нибудь.
– Тебя никто не любит?
– Мне никто об этом не говорил.
Его кожа не пахнет табаком, но почему-то у меня во рту остался этот неприятный вкус. Надеюсь, в следующий раз у нас все будет по-другому.
Прошло буквально пять минут, и я снова не могу оторвать от него взгляд. Любимый, а теперь еще и родной. Мой. Только мой. Мужчина, которого ждала и которому отдала все самое ценное: душу, сердце, мысли. Тело.
Через два месяца мы сыграли свадьбу. Мама с Виолеттой Филипповной подсуетились: взвалили на свои хрупкие плечи все приготовления к грандиозному празднику.
Время пролетело мгновенно. Не успели мы вернуться домой после той поездки, как все вокруг заговорили о свадьбе. Алик не смог скрыть от деда правду, я тоже рассказала своим родителям о содеянном. Так и понеслось.
Торжество было великолепным. Много гостей, много подарков. Приехали мои братья и бабушка с Украины. У Алика на свадьбе было больше друзей, чем родственников. С моей стороны пришла только Антонина Павловна.
Впервые мы с Аликом поцеловались во время церемонии, когда солидная женщина в золотом платье объявила нас мужем и женой
– Жених, можете поцеловать невесту.
И он поцеловал, уже по-настоящему, а не так, как было в разрушенном замке.
Следующие поцелуи были более скромными, но ночью он компенсировал мне все, чего недодал за последние месяцы.
Брачная ночь! Самая восхитительная ночь в моей жизни. Шикарный отель, огромная кровать, шелковое белье, холодное шампанское, и великолепный мужчина, подаривший целый букет эмоций и воспоминаний на долгие годы. Потом было свадебное путешествие, ласковый океан, горячее солнце, никаких телефонов, никакой связи с материком. Только мы одни в уютном бунгало, посреди экзотической природы.
Десять дней я просыпалась в объятьях мужа. Прекрасного мужчины, о котором мечтала последние полгода. Да, немного, но он первый. Незаменимый и самый любимый.
До свадьбы была одна жизнь. Я ее уже не помню. А теперь ощущаю каждую минуту, каждую секунду, проведенную рядом с Аликом. Мы не заметили, как поженились, за то ощутили, как хорошо нам вместе. Вдвоем. Ему и мне. Мне и ему.
После поездки, мы сразу же въехали в свою квартиру, подаренную на свадьбу Александром Ивановичем. Три просторные комнаты, кухня, гардеробная размером с футбольное поле. Прекрасный ремонт, мебель, посуда, постельное белье и полотенца. Все приготовили для нашего удобства. В довесок дали повара и помощницу по дому.
Первые пять дней мы спали в одной кровати, потом я сбежала в соседнюю комнату, которая изначально была предназначена для нашего будущего ребенка, и обустроила там себе спальную. Алик не обиделся, а наоборот поддержал идею, жить в раздельных комнатах. Я привыкла к тишине, он храпит. Я допоздна читаю книги, он рано ложиться спать. Я открываю на ночь окно, он кутается с головой в одеяло и постоянно шмыгает носом.
Вскоре, не успели мы обустроить быт и привыкнуть к новой квартире, как в нашей гостиной поселился Данила. Он поссорился со своей ворчливой женой и решил немного пожить у нас. Алик, как хороший муж, спросил у меня разрешения, я согласилась. И это «немного» растянулось на три месяца.
Первое время меня удивляли отношения Алика с другом. Еще на свадьбе я заметила, как часто они обнимаются, ни на секунду не отходят друг от друга, смеются, что-то обсуждают. То Алик нежно шепчет Даниле на ушко, то Данила поцелует Алика в лоб. Вроде по-дружески, но очень странно. Самое непонятное для меня, что никто не видит в их отношениях ничего необычного. Как сказала Виолетта Филипповна, мальчики преданно любят друг друга с самого юного возраста. Они вместе оканчивали школу, вместе учились в университете, вместе занимались спортом.
Только потом, когда Данила поселился у нас, я поняла, что снова попалась на удочку Алика. Такие у него шутки. Соколовы и их друзья давно привыкли к забавным выходкам этих двух хулиганов, а для меня и моих родственников было устроено настоящее шоу: с песнями, плясками, слезными поздравлениями и долгими проводами во взрослую жизнь.
Ближе к лету Данила помирился с женой. Алик расстроился, но отпустил друга домой. Только с этого момента у нас началась семейная жизнь. Без сожителей, без спектаклей. Тихо, размеренно.
Десять месяцев я не работала. Осень прошла в приготовлениях к свадьбе, потом мы с Аликом отдыхали на море, а зимой ездили в Германию к моим родителям. Весна выдалась трудная. Сначала я обустраивала наше гнездышко. Алик провел крупную сделку во Франции, а когда вернулся домой, сразу же слег с гнойной ангиной. Потом начались проблемы с желудком; после огромной дозы антибиотиков, организм не выдержал и дал сбой. Только летом Алик вернулся на работу. Я три месяца провела в доме за городом у Соколовых.
В начале сентября позвонила мама. Мой старший брат женится.
– Ты уедешь? – спросил Алик. – На сколько?
– Ненадолго, – ответила я. – На пару недель, не больше. Маме нужна помощь.
– То есть, ты сначала поедешь в Кельн, а потом уже в Австрию?
– Наверное.
Он прав, две недели слишком мало. Мы не успеем съездить к Валентину. Только в Кельне накопилось куча дел.
– Почему он не женится дома? Его невеста тоже немка.
– Она работает в Вене. И живут они тоже там.
– Маш, я не смогу поехать туда в ноябре. У меня работа. Ты сама знаешь, сколько сил я потратил на этот объект.
– Алик, – взмолилась я, – всего на два дня. Валентин – мой брат. Пожалуйста. Он обидеться.