Виражи судьбы

бойся, я рядом.

Я пробовала ходить на костылях по комнате, но у меня получалось не очень. Горин ходил за мной, ловил меня, когда я падала, всячески подбадривал, объяснял ещё раз. В конце концов, у меня стало получаться.

– Ну вот, освоила. Теперь я спокоен. Мне пора, я побежал. Пока.

И его как ветром сдуло. А я уставшая, но довольная, улеглась обратно в кровать. Как хорошо, что есть друзья, в беде не бросят, всегда помогут, поддержат. Супер! И я снова заснула.

Разбудил меня стук табуретки, которую мама поставила рядом с кроватью.

– Пора обедать. – сказала мама, протягивая мне тарелку с окрошкой и ложку. Хлеб здесь. Дотянешься? – она поставила тарелку с хлебом на табурет.

– Спасибо. Я бы могла и к столу подойти. Смотри, Антон Горин принёс. – показала я на костыли.

– Молодец. – взглянула она. – А теперь, ешь. – и ушла.

Я подкрепилась, собрала посуду на табурет, и продолжила читать «Гордость и предубеждение».

Как же тянулось время. Ничего не происходило. Никто не приходил. Скукотень. Как я устала лежать. Колено не гнулось, сильно ныло. Блин. Заживай скорее.

Пока Тася была на фазенде, я ходила на костылях по комнате, выходила на кухню, пыталась даже спуститься с крыльца, но не получилось, чуть не загремела. Хорошо она не видела, наверное – спала, иначе бы мне был капец.

Девчонки пришли только вечером. Они расцеловали меня в щёки и рассказали все последние новости. Слава Богу, я не одна. Ура, люди!

Они помогли мне спуститься с крыльца и сесть на скамейку у дома. Затем появились и парни, но Алекса, Кости и Дена с ними не было. Зато пришёл Горин. Его порадовало то, как я всем показывала свои навыки ходьбы на костылях.

Заметив перепад в моём настроении, Лара спросила.

– Крис, ты из – за Кости с Алексом так расстроилась?

Я кивнула.

– Брось. У Дена дед в больницу попал с давлением, вот они за животными там и ухаживают.

– Так у него ещё бабушка есть, – напомнила я.

– Да. Но живности очень много, она одна не справится.

– Понятно.

– Как выпишут, вернутся. Не переживай.

– Ясно.

Дальнейший вечер прошёл за игрой в карты.

Потом все разбрелись по парочкам, а Горин помог мне взобраться на крыльцо.

Последующие три дня прошли почти так же, только ходить на костылях я стала лучше – увереннее.

Тая, взяла на себя большинство домашних дел, даже готовила сама, я только немного помогала.

Девчонки навещали перед походом на пляж и вечером. Парни тоже забегали. На произвол судьбы – не бросили.

Колено потихоньку заживало, рана уже затянулась, пятого нужно показаться хирургу, а от Дена и парней ни слуху, ни духу. Что делать, буду просить Тасю, проводить меня в поликлинику, хорошо, она не далеко.

С дневником я по-прежнему делилась самым сокровенным.

4 июня 1998 год.

Дорогой дневник. Вот уже три дня я не видела Алекса, ужасно соскучилась. А вдруг он совсем уехал домой в Москву, и я его больше никогда не увижу. Нет. Не буду об этом думать.

Этой ночью я впервые увидела его во сне. Хоть во сне, и то хорошо. Мы гуляли, держались за руки, обнимались и очень много целовались. Всё как наяву, особенно поцелуи. Как же было классно. Не хотелось просыпаться.

Скорей бы он приехал. Очень скучаю.

День тянулся и тянулся.

Я сидела на кухне и пила чай и тут в дверь постучали.

– Открыто, входите, – крикнула я.

В кухню вошёл Алекс, я чуть со стула не упала, рот открылся от удивления, и я не смогла вымолвить ни слова.

– Привет, – сказал он.

– Привет, – сглатывая слюну, прошептала я. – Проходи. Ты один?

Алекс сел на напротив, – Да, один.

– А где все?

– На пляже.

– Как так?

– Так.

– А ты чего на пляже не остался?

– Тебе правду?

– Конечно.

– Хорошо. Два часа назад мы вернулись из деревни и поехали на реку, кстати, там уже все и Тая.

– Я знаю. Они забегали.

– Так вот. Парни как всегда уплыли на другую сторону, а я остался на берегу. Плаваю я как топор. Спросил о твоём самочувствии, и выяснил, что ты дома одна – скучаешь. Вот и решил тебя навестить. Собрался и пришёл. Всё.