Виражи судьбы

– Я – гончий. Не поправляюсь вообще. Про меня говорят «Не в коня корм».

– Вот как, а я боюсь лишнего съесть, даже нюхать иногда. От запаха поправляюсь.

– Я бы так не сказал. С фигурой у тебя всё в порядке.

– Спасибо. – покраснела я.

Значит, на фигуру внимание обратил, уже хорошо.

– Ну что, пора и лечебной физкультурой заняться.

– Хорошо. Идём.

Мы прошли в гостиную, сели на ковёр. Алекс внимательно изучил инструкцию и начал мне объяснять и показывать упражнения. Сначала помогал мне сгибать ногу, затем следил, как я выполняю самостоятельно, подсказывал, поправлял, всячески старался рассмешить. Я несколько раз падала на него, как будто случайно. Он спокойно сажал меня обратно и продолжал занятие. У меня не получалось отвлечь его от упражнений и обратить внимание на себя.

Какой же он упёртый. Неужели не видит, что пора уже повалить меня на ковёр и поцеловать, хорошо, на худой конец – обнять. Нет. Он продолжал заниматься. Зануда!

– Так, всё. На сегодня хватит, а то мы перенапряжём сустав и будет ещё хуже. – сказал он и встал с пола. – Я, пожалуй, пойду.

– Уже?

– Да. На сегодня хватит. Спасибо за пирог и чай. Было очень вкусно. До вечера. – быстро произнёс он и ретировался.

Расстроенная, я продолжала сидеть на полу в полном недоумении. Было такое ощущение, что он просто – сбежал. Странно!

Бросил меня одну. Неужели всё это только из вежливости? Я же видела, как он вчера наблюдал за мной и Костей, когда Костя мне гадал. Как сегодня расхваливал мой пирог и говорил комплименты о фигуре. Неужели, он и вправду ко мне не испытывает ничего кроме дружеских чувств.

Я разрыдалась. Лежала на ковре и плакала навзрыд, не могла остановиться, слёзы сплошным потоком текли из глаз, обида, разочарование, чувство опустошённости, одиночества, всё это поглотило меня, а внутри появилась огромная чёрная дыра. Я больше не хочу его видеть и сегодня я не выйду на улицу. Притворюсь больной. Всё пора заканчивать это. Раз и навсегда.

5 июня 1998 год.

Дорогой дневник. Так плохо мне ещё никогда не было. Моё сердце разбито, в груди чёрная дыра ….

И я описала всё, что произошло сегодня и сейчас, включая свои чувства.

Закрыв дневник, я ещё долго плакала. Слёзы все текли и текли.

В комнату вошла мама:

– Ты здесь? А, то зову – зову, а в ответ тишина.

Я вытерла слёзы и посмотрела на неё, но поток из глаз не прекратился.

– Что случилось? – она подбежала ко мне и села рядом.

– Мама, – я кинулась в её объятья и снова зарыдала.

– Объясни толком, что случилось? Тебя обидели? Кто?

– Алекс.

– Что он сделал?

– Вот именно, что не сделал. Не поцеловал, он меня не любит.

– О Господи. Я то думала. Успокойся! Доча, это всего лишь первая безответная любовь. Такое случается. Это нужно пережить и жить дальше. Ты ещё встретишь своего единственного. Значит это не Алекс, может быть это Костя. Обрати внимание на него.

– Я не хочу.

– Тогда просто постарайся отвлечься и выбросить его из головы.

– Почему у Таси взаимная любовь, а у меня нет?

– Потому что у нашей Таси другой быть не может. Она всегда получает – то чего хочет. Она сильная, ей парни отказать не могут. Посмотри, как она их строит.

– А я?

– А ты – очень ранимая, тихая, спокойная, никогда не показываешь свои чувства. Может, ты ему сама признаешься, тогда всё узнаешь сразу.

– Нет. Ты что, – отпрянула я и слёзы сразу остановились. – А если и вправду он меня не любит и скажет мне это прямо в глаза, я сразу умру.

– Хорошо, не говори. Останься сегодня дома. Выспись, подумай. «Утро – вечера мудренее». А завтра всё решишь.

Я вытерла слёзы.

– Спасибо, мам.

Мама обняла меня и поцеловала в затылок. – Я всем скажу, что ты себя плохо чувствуешь. Иди, поешь и отдыхай.

– Я не хочу есть.

– Хорошо. Тогда, просто отдыхай.

Я лежала и смотрела в потолок. В голове роились мысли. Но собрать их вместе я не могла.

Девчонки приходили, но мама их не пустила, сославшись на моё плохое самочувствие.

Забежала Тася. – Ты чего на улицу не идёшь? Там все в сборе, даже Алекс с Костей. Все о тебе спрашивают.

– Я плохо себя чувствую, ногу перетрудила и температура поднялась.

Тася потрогала мой лоб. – Холодный, не ври. Нет у тебя температуры. Ты от Алекса прячешься?

Какая проницательная. Сразу догадалась.

– Нет. Я уже сказала. Плохо себя чувствую, а температуру только что сбила.

– Ладно, прячься. Скажу всем, что заболела.