Согласно купленным билетам

– Если вы собираетесь внести новые изменения в контракт, то не думаю, что руководство фонда пойдёт на это, – сразу же перешёл в оборону Костецкий. – Мы и так пошли на целый ряд уступок и не собираемся увеличивать сумму инвестиций. И если ваша компания с этим не согласна, то следует немедленно отменить подписание контракта. И я очень не уверен, что новые переговоры к чему-то приведут.

– Нет-нет! – поспешил успокоить Олега Герман. – В контракте нас всё устраивает, и никаких изменений в него мы вносить не планируем.

– Тогда в чём дело? – нетерпеливо поинтересовался Костецкий.

– Я звоню, чтобы предложить изменить не текст контракта, а место его подписания, – сказал Герман.

– Вы предлагаете провести встречу не в офисе вашей компании, а у нас? – тут же предположил Олег.

– Нет, не это, – снова не согласился Герман. – У моего начальника возникла очень креативная идея провести подписание нашего контракта на Петушином холме, на смотровой площадке, с которой просматривается весь город.

Олег ничего не ответил, а на его лице появилось недоумённое выражение. И поскольку помощник Эмиля Эдуардовича ничего не говорил, Герман продолжил.

– Это будет очень символично. Две крупные компании, которые собираются построить новый микрорайон в нашем городе, подпишут свой договор о сотрудничестве, глядя непосредственно на те объекты, которые собираются застраивать. Это позволит ещё раз оценить не только масштаб будущей стройки, но и отметить все нюансы, которые следует учесть в работе, а также, вполне вероятно, поспособствует появлению новых идей в этом деле. Ведь сидя в офисе, не всегда можно реально оценить весь фронт предстоящей работы.

Герман всё говорил и говорил, а Олег слушал, не перебивая. И хотя такого ещё не было в практике обеих компаний, отказываться от нестандартных идей лишь потому, что они ещё не стали традицией, было глупо. Поэтому Костецкий произнёс.

– Я так понимаю, это предложение исходит непосредственно от Евгения Виссарионовича?

– Разумеется, – закивал головой Герман.

– Тогда почему же он сам не сообщил об этом руководству фонда? – задал резонный вопрос Костецкий.

– Он собирался это сделать, но так как времени до подписания контракта осталось совсем немного, то Евгений Виссарионович хотел лично проконтролировать мероприятия по подготовке к проведению встречи в новом месте. Ещё час назад он выехал на Петушиный холм, и потому просил меня уведомить руководство фонда о переносе места подписания контракта.

Олег продолжал подозрительно молчать, поэтому Герман решил пустить в ход последний аргумент.

– Но если Эмиль Эдуардович будет категорически против этого, то, безусловно, мы проведём встречу там же, где и планировали ранее, а офисе нашей компании.

– Я доложу об этом Эмилю Эдуардовичу, – сухим голосом произнёс Костецкий и отключил видеозвонок.

А Герман отложил в сторону телефонный аппарат и перевёл дух.

Ну и кашу он заварил! Ведь если всё вскроется или сорвётся, то Герман не просто лишится работы, но его ещё могут привлечь к ответственности за мошенничество и срыв подписания крупного контракта. А если всё получится, то он снова окажется на коне и пожнёт все заслуженные лавры. В любом случае в ожидании ответного звонка следует покрепче сжать кулаки, чтобы всё получилось, как он задумал.

Герман так и сидел со сжатыми кулаками, пока не зазвонил его телефон. И когда наш герой нажал на кнопку соединения с абонентом, на экране его телефона снова появилось изображение Олега Костецкого.

– Признаюсь, я был очень удивлён этому, но Эмиль Эдуардович пришёл в восторг от идеи подписания контракта на городской смотровой площадке. Вероятно, у них уже были по этому поводу разговоры с Евгением Виссарионовичем, поэтому он даже не особо удивился этой новости. Так что в двенадцать часов дня мы с Эмилем Эдуардовичем будем на месте. Постарайтесь не разочаровать нас.

– Об этом можете не волноваться! Всё пройдёт в лучшем виде! Комар носа не подточит! – обрадованно воскликнул Герман.

И теперь, когда одобрение с обеих сторон было получено, он выскочил из дома, сел в свой шикарный автомобиль и помчался на Петушиный холм, чтобы установить временные ограждения на городскую смотровую площадку, перекрыв на неё вход туристам и праздным гулякам, которые вполне могли бы какое-то время полюбоваться красотами их города в других местах.

И на удивление, всё прошло благополучно. Заехав на одну из строительных площадок их фирмы, Герман, сославшись на распоряжение Евгения Виссарионовича, велел строителям установить несколько деревянных ограждений на Петушином холме к одиннадцати часам дня. И те нехотя подчинились.

Затем Герман позвонил Петру Мельникову и велел ему срочно привезти на Петушиный холм пакет документов для подписания. И, естественно, Пётр заартачился.

– Ты мне не начальник! – возмущался Мельников по телефону. – Вот если бы босс лично приказал мне привезти документы, тогда другое дело. А так я не собираюсь подставлять свою голову под удар!

– Как хочешь, – тут же изменил тактику уговоров Герман, на которого сегодня просто сыпались всевозможные озарения. – Можешь хоть до завтрашнего утра сидеть в своём кабинете в обнимку с этими документами. Мне всё равно. Но если сделка с фондом сорвётся, и все попадут под раздачу, то даже не думай упрекать меня в том, что я тебя не предупреждал. И в этом случае я не стану брать вину на себя, а расскажу боссу всё, как есть. Что я лично передал Петру Мельникову его распоряжение, но Пётр отчего-то засомневался в словах руководства и решил, что будет умнее всех, если спрячет все документы себе под зад и будет сидеть на них до тех пор, пока кто-то из высших мира сего не снизойдёт до личного визита к его ничтожной персоне и не укажет ему пальчиком, как крохотному младенцу, что нужно делать, а что – нет. Так что, Евгений Виссарионович, сами думайте, кто в этом деле виноват, а кто прав.

– Ладно, – словно сквозь силу процедил Мельников. – Привезу тебе документы. Но если всё это окажется лишь дурацким розыгрышем, я знаю, где тебя найти. И уж не сомневайся, сумею подставить тебя так, что мало не покажется!

– Продолжай мечтать! – перебил его Телегин. – Ровно в одиннадцать ноль-ноль жду тебя на Петушином холме вместе с документами!

И к одиннадцати часам дня в руках у Германа был кейс с полным пакетом документов для подписания, а строительные рабочие установили временный кордон вокруг городской смотровой площадки на Петушином холме, чтобы случайные зеваки не помешали подписанию важного контракта.

А к двенадцати часам дня туда прибыли босс Германа, Евгений Виссарионович, и уполномоченный руководитель инвестиционного фонда «Делай деньги» Эмиль Эдуардович со своим помощником.

Даже погода благоволила Герману. Небольшие тучки, которые утром слегка прикрывали небо, дружно разбежались. Ветер утих, и тёплое ласковое сентябрьское солнце любовно согревало землю. Деревья уже начали покрываться золотой оправой, и оттого красота этого дня стала ещё ослепительней и душевней.

– Боже, как хорошо! – выдохнул Эмиль Эдуардович, глядя вокруг усталым, но довольным взглядом.

Это был пожилой мужчина лет шестидесяти, но ещё сохранивший юношескую осанку и копну рыжеватых волос, покрывавших всю его голову.

– Стыдно признаться, но последний раз я был здесь на школьной экскурсии в выпускном классе, – добавил Эмиль Эдуардович со вздохом. – За это время я объехал полмира, побывал в таких далёких уголках планеты, о которых многие и не слышали, а в родном городе не бываю нигде, кроме офиса, пары ресторанов и своего дома. Разве это правильно?

– Полностью с Вами согласен, – подобострастно проговорил Евгений Виссарионович, несколько раз кивнув головой.

В отличие от Эмиля Эдуардовича босс Германа был крупным грузным мужчиной, и необходимость даже короткой пешей прогулки немедленно вызывала в нём крайнее отвращение и одышку. Поэтому идея встречи на Петушином холме была ему ужасно неприятна и нежелательна. Но ради подписания выгодного контракта Евгений Виссарионович был готов пойти на любые жертвы. В разумных пределах, конечно же. Поэтому он собрался с духом и притащил своё большое тело на городскую смотровую площадку и теперь изо всех сил старался не выдать своего беспокойства и дискомфорта, чтобы не спугнуть важного клиента.

– Вы приятно удивили меня сегодня, – продолжая жадным взглядом осматривать окрестности, сказал Эмиль Эдуардович. – Надеюсь, что в процессе нашего сотрудничества нас ждёт ещё много перспективных и выгодных открытий.

– Даже не сомневайтесь в этом! Все наши сотрудники являются просто кладезями свежих идей! Других не держим! – поддакивал в ответ Евгений Виссарионович.

– Очень хорошо! – произнёс Эмиль Эдуардович и поставил свою подпись под документом, который Герман предупредительно положил на кейс и поднёс руководителю инвестиционного фонда.

Затем свою подпись поставил Евгений Виссарионович, и сделка состоялась. Руководители пожали друг другу руки. Затем дошла очередь до рукопожатий с Германом, а когда Эмиль Эдуардович уехал, Евгений Виссарионович облегчённо выдохнул и сказал:

– Ну слава Богу! А то я до последнего сомневался в разумности этой затеи. Это же надо было такое выдумать: устроить подписание важного инвестиционного контракта на виду у всего города! Но теперь я вижу, что это было очень даже умно задумано. Нужно будет поискать в твоей голове ещё какие-нибудь интересные идеи, которые придутся по душе нашим клиентам!

После этих слов Евгений Виссарионович слегка постучал кулаком по голове Германа, а затем обнял его.

– Сообразительный ты дурень, Телегин! Надеюсь, идея с Петушиным холмом была не последней твоей мудростью, потому что приказ о твоём повышении уже готов, и я подпишу его сразу же, как только мы вернёмся в офис.

– Большое спасибо Вам, Евгений Виссарионович! – сердечно поблагодарил начальника Герман. – Но у меня к Вам будет огромная личная просьба.

– Что?! – тут же заревел Евгений Виссарионович, отстраняясь от своего подчинённого. – Мало тебе должности партнёра в моей компании, так ты ещё и условия мне ставить собираешься!

– О, нет! – поспешил успокоить вспыльчивого босса Герман. – Я просто хотел у Вас сегодня отпроситься по личным делам. Мне очень нужно.

– Какие ещё могут быть личные дела в такой день? – продолжал реветь Евгений Виссарионович.

– Понимаете, я собирался сегодня сделать предложение своей девушке, – проговорил Герман, умоляюще глядя на босса.

– Девушке? – переспросил Евгений Виссарионович, словно не услышал последнего слова.

– Да, Ниночке, – подтвердил Герман.