Мистика

Она кивнула.

Какое-то время в кабинете стояла тишина. Ольга с любопытством разглядывала князя. Отрешившись от окружающего мира, он каждым вздохом, каждым мимолетным взглядом был весь поглощен работой. Как пианист, утопающий в звуках своей музыки…

Всё это действо завораживало. Время потеряло всякий счет. Неожиданно для себя, князь отошел в сторону наклонив голову, последний раз взглядом оценив проделанную работу произнес:

– Всё.

Ольга вышла из оцепенения.

– Как всё? Так быстро?

– С Божьей помощью, – ответил князь. – Никогда не чувствовал такого прилива сил, как при написании вашего портрета. Оля.

– Можно мне взглянуть? – спросила она.

Он подошел и развернул полотно в её сторону.

– Неужели я похожа на эту красивую даму? – кокетливо спросила Ольга.

– Ты прекрасней, – перейдя на ты, заговорил князь. – Но всё что я смог я перенес на холст. Теперь Оля, возьми тонкую кисть и напиши свой адрес, число, год. Кто знает, какая судьба ждет вот этот самый портрет. Я по сути своей скептик, но чем черт не шутит. Прости Господи. Мы сегодня же отпразднуем это событие, вы… ты не против?

Ольга улыбалась, кивала головой.

Вечер на удивление прошел загадочно. Алексей Николаевич попросил Марию и Прокоп Прокопыча хорошо протопить камин в его покоях, больше напоминающую тот же кабинет нежели спальню. Отличие было в том, что в дальнем углу располагалась широкая дубовая кровать. Над камином висел небольшой портрет красивой женщины. Свечи и красиво накрытый стол, стали украшением этого вечера. После дневной прогулки, которую сделали Алексей и Ольга обойдя добрую половину его владений, включая усадьбу и лес, ноги сами просили отдыха. Радостным известием было, когда Прокоп Прокопыч размеренно сиплым голосом произнес:

– Всё готово, Алексей Николаевич. Всё готово. Я могу идти отдыхать?

– Да, конечно. Иди Прокоп Прокопыч. Спасибо тебе старина. Что-то ты совсем еле двигаешься.

– Да вот батюшка, Алексей Николаевич, что-то прихворнул малость, пойду травяного чая попью, да укутавшись потеплее лягу. До утра хворь и пройдет.

Шаркая ногами, он удалился.

– Славный старик, – сказала Ольга. – У него есть семья?

– Я, вся его семья, да Мария кухарка, он с ней большую часть времени проводит. Когда-то он служил у моих родителей, теперь вот у меня. Свою собственную семью, так и не завел. Жалко, если помрет, привык к нему как к родному, но уже возраст дает о себе знать. Хотел молодого помощника найти, так он ревностно к этому отнесся. Что ж ты говорит, совсем меня за рухлядь держишь, я еще любого молодого за пояс заткну. Ну я и не стал обижать старика. Мне-то самому многого не надо. Люблю покой.

Тем временем, открывая перед Ольгой дверь в покои и приглашая пройти к столу, застыл в замешательстве. Ольга впилась глазами в портрет женщины висевший над камином. Ее всю трясло.

– Что случилось? – заволновался князь.

Ольга не могла говорить.

– Оля, милая, что?

Он медленно повернул ее к себе и обнял. Дрожь Ольги передавалась эхом. Ему хотелось стоять так вечно, держа ее в объятьях, и в случаи опасности защитить. В нем теплыми волнами нахлынули чувства, которых он боялся, но от которых ему хотелось летать.

Ольга перевела взгляд на него. Смотря ему в глаза, она хрипло спросила:

– Кто эта женщина?

– Где? – не понял князь, озираясь по сторонам.

– На картине? – шепотом спросила Ольга.

Он ласково улыбнулся ей.

– Ну, вы меня напугали Ольга Николаевна. Это моя матушка, Роза Алексеевна. Да, меня назвали в честь деда, отца матери. Он всю жизнь хотел сына, а родилось три дочери.

Она стояла так близко, что с каждым произносимым словом ему было тяжело сдерживать себя, чтобы без согласия не овладеть Ольгой. Каждое слово действовало на них обоих гипнотически. И вот он уже целует ее голову, щеки, шею. Возникшую между ними страсть, уже нельзя было остановить. Он поднял её на руки и понёс к постели, продолжая целовать на ходу, Ольга не сопротивлялась.

Свечи догорали в подсвечниках на столе. В камине тлели еще угли. Насладив друг друга ласками, и не выпуская Ольгу из объятий, они забылись сладким сном.

Ей опять снилась женщина, которая вела к ней маленькую девочку. На этот раз сон не обрывался. Ольга протянула малышке руки и женщина улыбаясь отпустила девочку к ней. Подняв малышку на руки и обняв как самое драгоценное, Ольга увидела, что женщина одобрительно кивнув головой, стала удаляться. Ольга проснулась. Она еще чувствовала запах ребенка и его приятную тяжесть на своих руках. Взгляд опять упал на портрет матери Алексея.

– Расскажи мне о ней, – попросила она князя.

Алексей резко открыл глаза. Повернувшись к Ольге, он улыбался. Улыбался, той самой улыбкой, которой только что одарила во сне его мать.

– Расскажи мне о твоей матери, – повторила Ольга. – Она мне сейчас приснилась во сне.

– Сон был хороший? – поинтересовался князь.

– Да, хороший. Очень.

– Мне показалось, что ты была напугана этим портретом?

– Ты не поверишь мне, но я тою маму часто видела во снах. Там, в моём мире. Сны повторялись как один и были все время обрывочными. Они сводил меня с ума. А сегодня мне сон приснился полностью. Твоя мама, привела ко мне прекрасное дитя и оставила со мной. Я так счастлива! Я так ее люблю!

– Кого? – не понял Алексей.

– Твою маму, эту малышку, тебя!

– Правда?

Он крепко обнял её, всё время боясь, что вот-вот всё это исчезнет так же внезапно, как и появилось. Вот так в объятиях Ольга слушала рассказ о его матери, как о самом чистом и дорогом человеке в его жизни.

– Когда дед увидел мою мать, после рождения, он воскликнул, имя Роза ей будет! Она прекрасна, нежна, как этот цветок. И косясь на бабушку, произнес: вот она то и родит мне долгожданного наследника – мальчика. Так и вышло, из всех трех сестер, сына родила только моя мать. Только вот деду радости много я не предоставил. Умер он быстро. Как-то раз пришел с поля, сел в уголок, попросил почему-то простой круглой варёной картошки. А когда принесли, он так и сидел, только уже мертвый. Так и не знаем отчего помер. От усталости я думаю. Трудяга он был, за хозяйство радел сильно, за каждого крестьянина. Было мне тогда шесть лет. Любил он меня, баловал. Вот тогда впервые мир для меня рухнул. Такой провал образовался. Мама, как могла закрывала эту брешь собой.

Чувства Ольги были смешанные, вроде реальность и в тоже время, что-то запредельно далекое, древнее. Возникшие перед её взором образы меняли друг друга, пока не появился образ Олега. Ей стало тревожно. Где он? Как он?

Олег сидел у костра. Очередной день не дал никаких результатов. Поиски продолжались до темноты.

– Завтра пойдем до Ветровых дворов, – сказал уже не молодой монах.

– Где это? И что такое Ветровы дворы? – спросил Олег.

– Князь Ветров, когда-то жил там. Поместье большое было. Теперь конечно заброшено все, а что от времени само развалилось. Ушли оттуда люди как князь помер. Вот он то икону чудотворную и передал нашей обители в дар. Тронулся умом этот князь. Люди его жалели. Рассказывали детям своим о его несчастной и необычной любви. Бают, появилась в тех краях молодая женщина. Только вот необычная она была, из будущего. Одета не по ихнему, портрет ее написал. А как исчезла таинственным образом, сидел с этим портретом разговаривал.