Дурий из Дуракии

Дурий из Дуракии
Светлана Савиных

«Дурий из Дуракии» – фэнтези с подтекстом, где судьба всех действующих лиц – игра. Чья? Узнаете… Имена персонажей, так или иначе связанных с магией, имеют особое значение, открытое для тех, кто знает магический ахинеянский язык. А главного героя зовут Дурий, но кто он на самом деле, решать вам.

Дурий из Дуракии

Светлана Савиных

© Светлана Савиных, 2020

ISBN 978-5-0051-1610-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ГЛАВА 1

Продираясь сквозь кустарник, на звук протяжного стона, молил «только не Ягын, только не Ягын», проклиная себя за то, что задержался в пути, решив перекусить на взгорке, прежде чем войти в лес, где с первых шагов ощутил безотчётное чувство беды, уловив запах чужаков, а затем эхо стона, доносившееся с реки.

Выскочив на берег, шурша галькой, увидел тело учителя, распластавшееся на мелководье, с протянутой рукой вверх, призывавшей небеса помочь ему, и короткий осиновый кол, вбитый ему в грудь. С такой раной не выжить, даже удивительно, как он смог ещё звать на помощь. Вынес его из воды и положил бережно на берег, содрогнувшись от задетого рукой острия кола, выступающего из спины.

Блуждающими глазами уходящей жизни, он уставился на меня, запекшиеся губы скривились в улыбке, попытался что-то сказать, булькающей кровью, гортанью.

– Д-у-р-ий… ты… жив… Хва..ала… Иди… к Асу… скажи… он…

Рука упала вниз, глаза закатились, и маска смерти пала на лицо. Слёзы застлали мои глаза, горечь, злость, обида жгли огнём внутри, послав ко всем чертям годы тренировок по контролю духа и тела. Один, совсем один.

Наконец, взял себя в руки, слёзы высохли, мысли прояснились. Пошёл в лес и притащил на берег три сухих поваленных ствола ели, ивовыми ветками переплёл их и скрепил верёвкой, соорудив плот, переложил тело учителя на него и спустил на воду. Теперь самое страшное. Напрягся и вытащил из его груди кол, оттуда со звуком, словно Ягын выдохнул, выбулькнула струйка ещё не засохшей крови. Ополоснув кол, замотал в тряпицу и положил на берег, чтоб обсох, его я возьму с собой, чтоб вернуть тому, кто такое сотворил, с ответкой. Достал из сумки пузырёк с горючкой и полил тело учителя, затем тряпицу, которую поджёг искрой от кремней, положил её ему на ноги и оттолкнул плот на середину речки. Подхваченный серединным водоворотом, плот, с полыхающим телом, завертело на месте, отчего огонь превратился в столб, будь то мой учитель встал и поднял руки к небу в молитве.

Уселся на гальку и пока горел плот с телом, читал мантру о воссоединении души умершего с небесами.

Раздался треск и останки плота и тела ушли в водоворот.

Встал, отряхнул одежду, посмотрел на реку, берег и кустарники у воды, пытаясь осознать, что потеря навсегда и взаправду. Махнув рукой в сторону реки, словно прощаясь, зашагал проверить избушку Ягына, если цела, забрать всё самое ценное.

ГЛАВА 2

Подходя к избушке, внимательно прислушивался к щебетанью птиц, принюхивался к ветру, стараясь уловить посторонние звуки, на случай засады или присутствия тех, кто убил учителя. Вроде спокойно. Дверь избушки открыта, значит в ней уже кто-то побывал, хорошо, что не сжёг. Внутри всё перевернуто, горшки с полок опрокинуты, из сундука в углу вытащены вещи и сброшены в кучу. Понятно, что искали, золото, камни драгоценные, а то, что самое ценное осталось разбросанным на полу, и в голову не пришло. Ясно, что человек, не знакомый с нашим делом, шарил, побросав в пыль корешки и неприметные камешки, которые стоили дороже, чем золотые монеты.

Подобрав валявшиеся на полу снадобья, забрал их к себе в котомки, а вещи, раскиданные по избе, уложил в сундук, заперев его на замок, решив, что одежда лишняя мне сейчас ни к чему, а вот немного деньжат бы не помешало, но я не знаю, где их Яныга хранил, да и знать пока не хочу, надеюсь, что удастся немного раздобыть у Асу. Осмотрел ступу, стоящую в углу – цела. Мне она долго ещё не понадобится, пусть тут и стоит. Закончив с приборкой, сходил за ветками бузины, заросли которой росли за избушкой, разложил её по углам и на входе, обрызгал углы настоем лунной травы и запер дверь на засов, предварительно подсунув под него иголки ежа, смазанные ядовитой мазью. А чтобы ни у кого, случайно здесь оказавшегося, не было желания заглянуть в избушку, навтыкал вокруг неё черенков прутняка зыбучего, который рос неподалёку на взгорке. Это он на солнце такой тихий, а если посадить в тени, где избушка, то за месяц обовьёт её своими крепкими ветками, превратив в кокон.

Прощальным взглядом окинул место, где прошли детство и юность, и зашагал прочь, пытаясь вдолбить себе в голову, что больше учителя нет, и я один, совсем один и надо решать, что делать дальше, но сначала повидаюсь с Асу, как просил учитель, может у них был какой-то план на такой случай.

ГЛАВА 3

Сам того не замечая, в состоянии полного отупения, прошёл весь день, пока не заметил, что солнце клонится к закату. Решил, по привычке, заночевать у реки, тем более, что припасов из избушки не взял, а свои почти закончились, а тут можно наловить рыбы. Соорудил из веток, под высоким обрывом, шалаш, сплёл ловушки для рыбы и притопил их у берега, затем, набрал сушняка для костра и приволок поваленный ствол засохшей берёзы. Наломал еловых лапок и накосил серпиком травы для подстилки. Когда костёр хорошо разгорелся, проверил ловушки, рыбы набилось немало, перемазал её речной глиной и засунул, сбоку, под головешки. Чтобы не чувствовать голода, пока готовится рыба, вскипятил воду в котелке и бросил туда сбор сушёных ягод, который всегда со мной в странствиях.

Уставившись на огонь, предался воспоминаниям, о том, как Ягыном, вытащил меня совсем маленьким из кустов с огромными колючками, где меня спрятали родители. Но от кого? Куда делись все жители? Эти вопросы учитель запретил ему задавать, сказав, что сам не знает на них ответы, а пустые разговоры на эту тему, будут только вредить мне, вселяя тщетные надежды. Он привёз меня в свою избушку и заставлял дни напролёт просиживать в бочке с водой, пока у меня не зажили все раны. Теперь то я понимаю, что вода была не простая, а лечебная, а тогда мне такое исцеление казалось чудом.

У Ягына тогда жил его ученик Асу, который должен был скоро уйти в мир, чтобы занять своё место. Он целые дни проводил в тренировках, не только оттачивая боевое искусство, но и техники маскировки. Потом я узнал, что ему предстоит путь воина, телохранителя, если потребуется шпиона и наёмного убийцы. Я был уверен, что мой спаситель будет учить меня тому же и с нетерпением ожидал начало занятий, но оказалось, что он присматривался ко мне, выбирая для меня свой уникальный путь.

Когда Асу покинул учителя, хозяйственные дела легли на мои плечи, приходилось всем заниматься: и дрова собирать, и бельё стирать, и еду готовить. Помимо этого, ещё и ходить с Ягыном по лесу, учиться собирать травы, коренья, различные камни, змей, пауков, насекомых, лягушек и ящериц, а потом, перерабатывать на особые снадобья, которыми пользуются знахари и маги. Мне по началу было всё это скучно и в тягость, но потом втянулся и начал кое-что понимать, даже сам себя лечить от мелких болячек и простуды.

Вечерами мы развлекались тем, что Ягын рассказывал о своих путешествиях в лицах, изображая тех, кого встречал на своём пути. У него это получалось настолько здорово, что я невольно заразился этим и сам стал пытаться изображать зверюшек, птиц и людей, которых мы встречали в наших путешествиях, к примеру, покупателей зелий в окрестных селениях. Потом, я стал один ходить за сырьём, относить товар на продажу. К этому времени, я умел не только собирать, заготовлять и обрабатывать добытые вещества, но и научился притворяться, в случае необходимости, в умалишённого или больного разными неприятными болезнями человека, от которого все будут шарахаться, типа падучей или паралича. Однако, лучше всего у меня получалось прикидываться больным на голову, нравилось пугать людей или вводить их в ступор своими странными речами. Я мог скопировать речь любого человека или животного и использовать это, чтобы обмануть преследователей. А такое тоже бывало, когда занимаешься торговлей таким редким товаром, да ещё и дорогим.

Солнце закатилось, только тонкая полоска неба горела на краю земли, освещая сумерки. Достав испекшуюся рыбу, сунул в костёр берёзу, чтобы хватило огня на всю ночь. Обколотив глину с двух самых крупных рыбёшек, с удовольствием обглодал их до косточек, а остальную завернул в тряпку и сунул в одну из своих котомок, висевших на ветке в глубине шалаша.

ГЛАВА 4

Не спалось. Несколько раз вставал за ночь, чтобы передвинуть ствол берёзы в костёр, прислушивался к голосам леса, плеску рыбы в реке. Каждый раз только закрывал глаза, видел умирающего Ягына и чувствовал, как вытаскиваю кол из его груди и кровь учителя выплескивается из раны мне на руки. Вздрагивал, от этого жуткого ощущения, и просыпался.

Как только забрезжил рассвет, сел, скрестив ноги, чтобы помолиться и привести чувства и мысли в равновесие. Слова, давно заученные наизусть, почему-то сегодня, то пропадали, то складывались не тем порядком. Пришлось приложить немало усилий и времени, чтобы почувствовать, что кошмар покидает меня, и я невольно уснул.

Проснулся так же внезапно, как и заснул. Показалось, посторонний звук нарушил гармонию птичьих голосов. Точно, по лесу кто-то тихо шёл, то удаляясь, то приближаясь, словно петляя, останавливался, будь то что-то искал. Упёршись ногами в шалаш, приподнялся к краю обрыва берега и выглянул.

Услышал голос почти прямо над собой.

– Ну, ты, дрыхнуть горазд. Я твой костёр давно учуял. Не стал близко подходить, чтоб не напугать. Ждал, когда покажешься.

Мужчина средних лет, с курчавой смоляной шевелюрой и короткой бородкой, в холщовой рубашке, с нашим тайным орнаментом по краю рукавов, упершись в бока, стоял над моей головой.

– Вылезай Дурий, Асу послал за тобой. Меня зовут Сит, я был учеником Ягына до него.

– Не знаю я никакого Сита, первый раз слышу. А кто такой Асу?

– Ладно, хватит ваньку валять. Иди огонь потуши, нам пора ехать, потом разберёмся.

Слез с шалаша, затушил пламя, поскидал все головешки, разобранные ветки шалаша и подстилку в реку, потоптался на берегу, чтоб убрать следы моей стоянки и пошёл по пологой части берега наверх, размышляя, как меня так быстро нашёл Сит, и кто он вообще такой. Нутром чую, не похож он на убийцу. Да, и если бы был у него злой умысел, обшманал меня спящим, зачем ждать. А, потом, если он посторонний, то никак не мог знать о связи Асу с Ягыном и что тот был его учеником. Но, почему учитель не предупредил меня о нём?

Выбравшись наверх, увидел, как Сит направляется вглубь леса. Зачем? Словно услышав мои мысли, он крикнул, что тут, недалече, у него лошади стоят. Какой у Сита резон? Не пойму. Может он охотник? Или знахарь? Неужели провидец?

Сит откликнулся.

– Во мне всего понемногу: и охотника, и знахаря, и ворожея, ну и чуть прорицателя, скорее шамана. Такой путь мне выбрал наш учитель. Шевели ножками, а то мы так с тобой и к вечеру не доберёмся.

– О каком вечере речь? До Асу шесть дней пути.

– До Асу да, а до моего дома день.

– А, почему вы столько лет не навещали учителя, а сейчас, раз и пошли искать меня?

– Он мне сороку послал, когда понял, что беда…

– Какую сороку?

– Да ту, что у вас на крыльце постоянно вертелась, и ты её ещё прикармливал.

Точно, в последнее время завелась у нас такая напасть, таскала из дома, то кусок хлеба, то сахар. Пытался её обучить командам за корм, не слушается.

– Я хотел её с собой в походы брать, чтоб веселее было.