Постигая мудрость

– Анатолич, что у нас есть вкусное и горячее? – и, выслушав абонента, подмигнул девушке, – Юлия, есть гуляш по-венгерски с чипетками! Все хвалят! Будешь? – спросил он у журналистки, – Очень советую!

Гостья кивнула в знак согласия. Тут же прибежала официантка, поставила чистый прибор и рядом салат. Мужчины разлили коньяк и, кивнув девушке на ее рюмку, безмолвно выпили за Вику.

После нескольких минут молчаливого застолья, «сыщица» тихо спросила у Кузнецова:

– Сергей, когда можно с тобой поговорить наедине?

– На тему? – коротко, по своему обыкновению, уточнил мужчина.

– Хочу помочь в расследовании убийства. Мне бы узнать некоторые детали последних дней жизни моей подруги.

– Ну, по-моему, этим занимается Никаноров. А он меня уже обо всем расспросил… Извини, Юль, но я сейчас не в том состоянии, чтобы одно и тоже вспоминать и рассказывать по несколько раз, – он поднял тяжелый взгляд и похлопал ее по плечу, – без обид, хорошо?

Девушка с явным сожалением пожала плечами. Конечно, заставить давать показания она не могла, но все-таки настойчиво сказала:

– Я с тобой хотела поговорить не потому, что мне нечего делать. Я очень, – Юля сделала ударение на последнее слово и повторила для большей убедительности, – очень хочу, что бы нашли убийцу Виктории.

Кузнецов медленно достал пачку сигарет, прикурил и, посмотрев на девушку, кивнул:

– Хорошо, но позже, – и добавил, – не сегодня.

3. Еми

Понимание

Выйдя из кафе вместе с Воробьевым, Юля решила, что надо ехать к Никанорову. Ничего она «не нарыла» и это было обидно.

– Ты на Серегу не обижайся, я знаю: ему сейчас очень нелегко, – прервав молчание, проговорил друг Кузнецова.

– Мне тоже несладко, Леша, но только убийцу надо обязательно найти! – уверенно проговорила девушка.

– А я волнуюсь за друга: как бы не запил с горя, как в прошлый раз! – Алексей подошел к своей машине, – куда тебя подвести?

– Если не трудно, давай в Управление внутренних дел, – ответила журналистка.

– К Володьке? Садись, – он открыл дверцу.

– Леш, расскажи, что случилось с дочкой Сергея? – по дороге спросила Юля и увидела, как нахмурился доктор, услышав эту просьбу.

– Даже вспоминать тяжело, – он вздохнул и начал рассказ, – в последних числах января это случилось. Кристинка, дочь Сереги, после школы пошла к подружке. Стояли девчонки на переезде, болтали. А у нее пуховик такой объемный, да еще рюкзак, набитый учебниками. Как выражаются автолюбители: не почувствовала габариты. Кто-то ее окликнул, она повернулась, а в проходящем составе штырь торчал и, подхватив ее за рюкзак, затянул под состав на скорости…

Юля так ярко представила эту картину, что ойкнула.

– А у меня в этот день дежурство. Тут Серега заехал, говорит, давай встречу выпускников в феврале организуем у меня в кафе? Мы же с ним бывшие одноклассники, – уточнил Воробьев, – ну, я ему халат дал, предложил обсудить в отделении. Не успели договориться, прибегает медсестра и сообщает, что мертвого ребенка привезли, надо смерть зарегистрировать. Я пошел, а Серега за мной…

Алексей залез в бардачок и достал сигареты. Потом затянулся и вздохнул:

– Медсестра откинула простынь и говорит мне: «Алексей Вадимович, надо бы опознание погибшей девочки организовать», а Кузнецов из-за моего плеча посмотрел и тихо так, – собеседник перевел дыхание, – говорит: «Не надо опознание. Это моя дочь».

После долгой паузы Алексей закончил рассказ:

– Досталось тогда им всем: и Сереге, и Ленке и Никитке…

Юля молча слушала и понимающе кивала. Потом спросила:

– А Никитка – это кто?

– Их сын, – и добавил, – точнее, сын Лены от первого брака. Но Серега его с трех лет воспитывает и считает своим родным.

– А сколько ему сейчас лет?

– Школу заканчивает, значит уже семнадцать…

– Спасибо тебе, Алексей, – журналистка посмотрела в окно, – и за рассказ, и за доставку.

– Да не за что, – он грустно улыбнулся, – удачи тебе и привет Никанорову передавай!

– Обязательно, – и попрощавшись с Воробьевым, Юля зашла в Управление внутренних дел. Дежурный приветственно улыбнулся знакомой корреспондентке и позвонил в кабинет начальнику уголовного розыска. Получив «добро», он пропустил Юлю, и через несколько минут, она уже появилась в кабинете майора Никанорова.

– Сразу огорчу: ничего не нарыла, – с порога начала она.

– Да, дело непростое, – Владимир предложил гостье кресло и продолжил, – без улик можно только предполагать и подозревать, – он почесал затылок, – чувствую, будет «висяк»…

– Нет, что ты, – начала с энтузиазмом Юля, – надо обязательно раскрыть это преступление! Среди белого дня убили молодую красивую девушку, прекрасного специалиста и руководителя, единственную дочь, да и просто хорошего человека, а ты так говоришь: «Висяк»!

– Юль, у меня уже третий день мозги кипят! Ты думаешь, я не хочу раскрыть? – Володя обиженно отвернулся и уставился в стенку, – Тут такой ажиотаж творится вокруг этого убийства! То следователь с прокуратуры теребит, то начальство дергает, еще твои коллеги активизировались: подавай им горячую информацию по расследованию!

– С телевидения?

– И с телевидения, и из газеты! Дело-то громкое, а у меня работников: раз-два и обчелся!

– А у тебя, сколько в распоряжении оперативников? – более миролюбиво спросила девушка.

– Этим преступлением занимаются двое: Гриценко и Маслов, ну и я, конечно. Ребята толковые. А что?

– А можно я буду вам помогать? Может быть, на что сгожусь?

– Ты что, Юль, решила тут остаться? А как же работа?

– Да, решила остаться, на некоторое время. А с работой я договорюсь, – она хитро улыбнулась.

– Так-так, – Никаноров посмотрел остановившимся взглядом на журналистку, – это – хорошо, но ты же понимаешь, что потратишь время и не заработаешь ни копейки, а у тебя дочка!

– Я заработаю, – Юля широко улыбнулась, – ну берешь старательного волонтера в свою группу?

– Беру, – ухмыльнулся майор, – попробуй тебе откажи! Но, – он поднял указательный палец и на мгновенье стал серьезным, – о нашей устной договоренности никто кроме личного состава знать не должен! Надеюсь на твою, Юлия Сергеевна, скромность!

– Я – самая скромная подчиненная, вот увидишь! – девушка энергично подскочила и вытянулась в «струнку».