По ту сторону ада

Глава 3

Знакомые лица – такие близкие, но теперь недосягаемые, – исчезли. На экране вновь понеслась резня. Окровавленные тела, пылающие крыши жилищ, вой и стоны – всё каскадом обрушивалось на несчастную душу Кирилла Андреевича.

Он напряжённо осмотрел «пол» в желании найти кнопку отключения, но её надёжно скрывала чёрная мгла. «Странно, почему свет экрана дьявольского компьютера не распространяется сюда – в мою… – Кирилл Андреевич задумался, не зная, как назвать место, где находится. – Обитель? Да, так и есть! Когда-то Тая увещевала меня, читая из библии: Христос говорил ученикам, что в доме Отца его обителей много… А я-то насмехался. Дурёхой называл, темнотой внушаемой. Понял теперь, тупица безмозглый, где она – настоящая темнота».

Профессор принялся судорожно шарить по полу, пытаясь хотя бы случайно попасть пальцем на кнопку отключения.

Внезапно, как и в первый раз, ужасы прекратились. Кирилл Андреевич увидел дочь в храме.

Лера заказала панихиду. Купила свечу. Поставила перед иконой и начала молиться.

Кирилл Андреевич явственно слышал, что это были просьбы о спасении его души.

«Только бы не погас экран, только бы не сменился сюжет», – беспокойно думал он, наблюдая начало панихиды. Тревога не оставляла и дальше.

– А-а-ми-и-инь, – пропел священник, завершая обряд.

В тот же миг всё вокруг мелко задрожало.

– Боже, – прошептал Кирилл Андреевич, ощутив резкие толчки.

Его вырвало из обители, как подсечённую рыбу из воды, и, мотая по сторонам, снова куда-то понесло…

Упав на твёрдое, профессор долго оставался недвижимым. Потом поднялся. Осмотрелся.

– Кажется, у меня сменилось место жительства, – подумал он в страхе и заметил, что мгла перестала быть беспросветной.

Теперь, напряжённо всматриваясь, можно было различить на полу бледно-голубоватый круглый ободок.

Кирилл Андреевич кинулся к нему. Остановился в нерешительности, опасаясь ужасов, до того преследовавших с экрана. Но из нестерпимого желания увидеть родных робко приложил палец.

***

– Алло. Денис? Слушаю.

– Была у нотариуса?

– Вот, только что вышла. Всё оформили. Она сказала, что мне одна треть квартиры полагается. А тебе, вроде как, ничего.

– Знаю-знаю. По закону наследники первой линии – мать, жена и дети.

– Что ж ты так печёшься?

– За мать хлопочу. Не будет же она по конторам шнырять.

– Отстань. Баба Фая в свои восемьдесят четыре любому фору даст. Тебе-то всё это зачем? И тут выгоду ищешь?

– Думай как хочешь, племяшка. Я звоню сообщить, что нотариус не в теме.

– В смысле?

– Да в том смысле-коромысле, что тут ещё одна претендентка на квартиру нарисовалась – Эльвира, вторая жена Кирилла. В общем, ты её не знаешь. Короче, эта авантюристка решила через суд кусок пирога оттяпать. Я сегодня повестку в почтовом ящике нашёл. Жди, тебе тоже должно прилететь.

– Хм, если ей полагается, пусть забирает, – задумчиво проговорила Лера.

– Х-ха! В том-то и дело – ничего ей не светит. Брат говорил, что до развода выкупил её долю. Он ещё у меня тогда денег занимал. Так вот, я адвокатшу нанял, но пока с баблом засада. Давай скинемся по десятке. Дело-то общее. Потом верну.

– А ты уверен, что выиграем?

– Стопудово! Но, если даже что-то пойдёт не по плану, всё равно деньги твои верну.

– Ну-у, хорошо, – неуверенно пробормотала Лера.

– Отлично! Номер карты скину. Переводи, не задерживай. Яночка уже выступление готовит.

– Яночка?

– Ну да – адвокатша. Она молодая. Красотка. По-другому и не назовёшь. Не парься, короче. Давай! Встретимся в суде.

Глава 4

С «переселением» в новую обитель демонстрация откровенных кровопролитий прекратилась. Однако сменилась ужасающими картинами отказа матерей от новорождённых, домашнего насилия, детских суицидов.

«Господи! Когда же наконец эти мучения прекратятся?! – сокрушался Кирилл Андреевич, склоняясь над экраном. – Невыносимо видеть, что творят эти люди, но я вынужден терпеть, чтобы ненароком не прозевать своих. Ну вот, опять какой-то суд… Это кто в зале – Денис? Ба-а, и Эллочка здесь. Только Раисы не хватает».

Кирилл Андреевич напрягся, забормотал:

– Что там судья про Валерию Кирилловну говорит? Так-так-так, объявляет об отсутствии по уважительной причине. Разъясняет, что была приглашена в качестве третьего лица.

Слово получила истица, и напряжение профессора усилилось.

Эльвира, промакая под глазами носовым платком, пустилась убеждать судью, что внесла за квартиру, купленную в совместном браке, больше половины стоимости, а при разводе не получила от бывшего мужа ни гроша.

Она драматично причитала, заглядывала представительнице закона в глаза, размахивала перед её лицом какими-то бумагами.

***

– Мерзкая ложь! – вскрикнул взбешённый Кирилл Андреевич. – Не слушайте её! Нет ни слова правды!

Он замахал руками, забарабанил по экрану. Нечаянно задел кнопку. Экран погас.

Кирилл Андреевич несколько раз судорожно прикладывал палец, пытаясь восстановить связь. Ничего не получалось. «Издевательство! – завопил он. – На земле терпел, а теперь и тут!»

Наконец изображение появилось. Денис в машине разговаривал по громкой связи.

***

– Ну что, Лерк. Рано мы губу раскатали. У Эллочки зубки поострее моих оказались. Выгрызла, мразь такая, половину хаты. Нам объедки оставила – по одной шестой.