Эволет. Тайна тёмного клана

– Семья, – Алан фыркнул, отворачиваясь. – Я для них чужак. Хоть отец и признал меня, но я для всех в этом доме по-прежнему просто бастард. Если бы не моя способность принимать и удерживать демона, то я давно был бы уже мёртв. Если бы мой брат обладал этой способностью, то от меня избавились бы ещё в тот день, когда умер отец. А может, и намного раньше. Но сейчас у них просто нет выхода. Без демона внутри меня тёмного клана попросту не будет существовать.

– Но почему? – задала я вопрос, который меня давно волновал. – Зачем в тёмном клане насильно впихивают демонов в людей?

– Не в людей, Эволет, – Алан покачал головой, смотря на меня, как всегда, пристально и внимательно, будто пытался заметить любое изменение на моем лице. – А только в одного. Люди, способные принять демона внутрь себя, рождаются ещё реже, чем видящие. Намного реже. В последние столетия такие дети рождались только в главной ветви верховного рода тёмного клана. То есть в семье НордБерг. В одном поколении – один человек. И именно он становился главой клана. Конечно, сначала он принимал демона внутрь.

– Но зачем? – спросила нетерпеливо, подгоняя Алана.

– Всё очень просто. Тёмный клан всегда занимался тем, что уничтожал демонов, которые постоянно проникают в наш мир и питаются людьми. Это была прямая обязанность нашего клана. Нас могли не любить, ненавидеть, презирать за владение тёмной магией, но наша способность видеть и уничтожать демонов удерживала всех остальных от расправы над нами. Люди просто понимали, что без тёмного клана демонов больше некому будет сдерживать. Светлые паладины? Сколько их? Пять? Десять? Этого мало, они просто не в состоянии справиться со всеми демонами, которые приходят в наш мир. Но если ты помнишь, видящих рождается очень мало. Даже в тёмном клане их не так много. Когда новый глава клана принимает пост и демона внутрь, проводится специальный обряд. Весь клан привязывается кровно к главе, благодаря чему у всех на время появляется способность видеть демонов. Такой обряд нужно постоянно повторять. Хотя бы раз в год. Теперь ты понимаешь, почему мне нужен был наследник именно от видящей?

– И сейчас больше нет никого, кто мог бы принять демона внутрь? – спросила, размышляя над тем, что наши с Абсолоном догадки оказались верны. – А если он родится у кого-нибудь другого? Например, твой брат женится и у него родится сын с такой способностью? Что тогда?

Алан тяжело вздохнул.

– У меня есть подозрения, что такой ребёнок уже родился, только его тщательно от меня скрывают.

– Боятся, что ты убьёшь его? – спросила, размышляя, чем нам всё это грозит. – А с чего у тебя такие мысли?

– Я и раньше догадывался, что печать, удерживающую демона внутри меня, скажем так, расшатывают. И не только демон. Но с приходом Абсолона полностью убедился в этом. Вернее, сам Абсолон и сказал мне, что в последние годы мою печать умышленно повреждали. То есть тот, кто за этим стоит, хотел, чтобы я либо сошёл с ума, либо выпустил демона, не удержав его внутри. Если у него или у них нет человека, который способен занять моё место в тот же момент, то я просто не понимаю их намерений. Без демона в главе тёмному клану придёт конец. Не сразу, но как только люди поймут, что мы больше не можем выполнять свои обязанности, то начнётся война. Тёмная магия всегда была чужда людям. Они боятся её, ненавидят, не понимают, поэтому я уверен, захотят стереть её с лица земли. Увы, мало кто понимает, что тёмная магия, как и светлая, нужна этому миру для равновесия.

– То есть точно ты не знаешь, что такой ребёнок есть? – спросила то, что меня интересовало больше всего.

– Нет. Но как иначе?

Я улыбнулась.

– Ты ведь знаешь, что люди могут быть глупы. К тому же кому может быть более всего выгодно падение тёмного клана?

Алан задумался, хотя и ненадолго.

– Светлому клану. Если бы не было нас, то их паладины стали бы незаменимыми. Люди и так чуть ли не боготворят их, а если они останутся единственными, кто может противостоять демонам, то власть над миром будет у них в руках.

– Но не стоит исключать человеческую глупость. Вполне может быть, что твой брат осознаёт последствия, но жажда власти сильнее. Почему он вообще ещё жив? – спросила я, чем явно удивила мужа.

– Ты предлагаешь мне убить брата? – спросил Алан, смотря на меня так, словно впервые видел.

– Не предлагаю, а интересуюсь. Ты на самом деле считаете этого человека своим братом? А если он добьётся своего и убьёт тебя? У тебя ведь есть доказательства, что именно он виноват в том, что печать начала ослабевать?

– Не только он. У жены отца было два брата, то есть его кровные дяди. Собственно, всё это придумали именно они.

– Не факт, что они, – я немного подумала и легла на кровать. Сидеть надоело. Вообще сегодня Алан меня удивлял тем, что никуда не бежал и спокойно вёл со мной разговор на протяжении всего утра. – Вполне может быть, что это светлый клан их подбил на подобное предательство. Мне кажется, и меня они тогда отравить хотели. Скорее всего, это было спонтанное решение. Узнав, что я твоя невеста, они испугались, что у тебя в скором времени может появиться наследник, поэтому необдуманно пошли на такой шаг. Потом, правда, остыли и затихли. Видимо, решили, что нужно сначала добить тебя, а потом… Я стала им нужна? Почему прекратились попытки?

Алан наклонил голову и внимательно наблюдал, как я старательно устраиваюсь удобнее на кровати.

– Думаю, они тоже поняли, что найти видящую не так просто, как может показаться.

– А, – я улыбнулась, любуясь резным рисунком на потолке. – От тебя избавляются, а к безутешной вдове приходит любимый брат мужа, который готов предложить плечо. Хм, и не только плечо.

Кровать рядом немного прогнулась. Я повернула голову. Алан покинул своё кресло и перебрался ко мне на кровать.

– Не только плечо? Что же ещё? – спросил он, делая вид, что не понимает. Хотя по чуть сузившимся глазам я видела, что ему резко перестал нравиться наш разговор.

– Ты ведь и так понимаете, зачем спрашиваете? – я отвернулась, продолжая краем глаза наблюдать за мужем.

Вообще я заметила, что нам вместе не так плохо, как мне казалось изначально. Полагаю, мы просто оба понимаем, что дороги назад нет и нам нужно либо ужиться вместе, либо всю оставшуюся жизнь ненавидеть друг друга. А ещё было кое-что, что связывало нас сильнее любых брачных уз.

Абсолон. После того как он поселился внутри нас, я ощутила, что Алан стал мне близок, будто я знала его очень давно. Появилось чувство родства, которое обычно так сразу не возникает. Я уверена, что это дело рук демона внутри нас. Я пока не знаю, зачем ему всё это, но, надеюсь, ничего плохого Абсолон нам не сделает. Он, конечно же, демон, но я успела понять, что он отличается от других очень сильно. Хотя я ведь не видела ещё высших демонов, может быть, они все такие странные.

– У меня почему-то появилось резкое желание убить брата, как думаешь, почему так? – спросил Алан, наклоняясь и кусая меня за нижнюю губу. Заметила, что ему нравится пускать в ход зубы.

Сразу после этого последовал поцелуй. Не мягкий и не нежный, наоборот, кусачий и иногда болезненный, но, вопреки всему, он мне нравился. А ещё горячий, мокрый, с языком, который, казалось, стремился проникнуть как можно глубже. От этого в моей голове стало совершенно пусто. Выгнувшись, обняла Алана за шею и разорвала поцелуй.

– Я думаю, – восстанавливая сбившееся дыхание, начала я, – что во всём виноват Абсолон. Он просто плохо на тебя влияет.

Алан зарылся пальцами мне в волосы и снова поцеловал, явно давая понять, что говорить сейчас не намерен.

«Конечно, во всём я виноват. Кто же ещё? Хотя Алан прав, мне тоже не нравится этот его брат. Твой муж на меня плохо влияет. Сделай с этим что-нибудь», – недовольно сказал Абсолон и исчез из моей головы. Я же почти сразу увидела в глазах напротив алые искры.

Кажется, я знаю, куда он делся.

***

Приняв ванну, с помощью Виви оделась. Сегодня я снова планировала наведаться в библиотеку. Как оказалось, в свободном доступе ничего серьёзного нет, а вот в специальном отделе можно было найти много учебников. Как сказал Алан, копии этих книг находятся во владении семьи Мигреб. Эта семья испокон веков занималась тем, что обучает новоиспеченных магов тёмного клана.

Стоило мне подойти к двери, как в неё постучали. Подумав, что всё равно собиралась уходить, открыла дверь и вышла из комнаты.

– Бернард? – спросила, заметив своего охранника, который до сих пор был весь в бинтах. И неудивительно, учитывая, что времени с инцидента прошло мало. – Что случилось?

– Гера, – Бернард, как обычно, слегка поклонился. Отступив чуть в сторону, он показал рукой на второго человека, который пришёл, по-видимому, вместе с ним. – Это Вагнер, он будет охранять вас вместе со мной.

Мой взгляд тут же прикипел к новому лицу. Выше меня, стройный, подтянутый, возраст не больше тридцати. Скорее всего, и того меньше. Черты лица правильные, утончённые. Ровный нос, красивые губы, затягивающие карие глаза. Высокие скулы и лоб. Волосы прямые, коротко стриженные, чисто чёрного цвета, без всяких оттенков. Внимательный и чуть любопытный взгляд.

Невольно сравнила его с Бернардом. Этот самый Вагнер совершенно не выглядел бойцом, скорее аристократом, который из-за причуды зачем-то взялся за работу охранника.

Нахмурилась. Сюрпризы я не очень любила.

– Буду надеяться на твою помощь в случае чего, – сказала спокойно, продолжая исследовать взглядом Вагнера, чем, кажется, его смутила.

– Конечно, гера, – ответил он и, будто только вспомнив о правилах приличия, быстро и немного неловко поклонился. Это только ещё больше укрепило меня в мысли, что ему такое совершенно непривычно.

– Я сейчас в библиотеку, – произнесла, повернувшись к Бернарду. – А пока мы идём, расскажешь мне, Вагнер, немного о себе.

– Да нечего толком рассказывать, гера, – пожал он плечами, вышагивая рядом. – Родился, жил всё это время в квартале бедняков. Магии никогда не было, но однажды повстречал демона. Наверное, мне стоит его поблагодарить за это. Благодаря этой встрече у меня проснулся тёмный источник. И вот я тут.

– А как же родители? – поинтересовалась, размышляя над тем, что всё слишком уж складно.

Да и его лицо… Конечно, и среди обычных людей встречаются люди с привлекательной внешностью, но этот Вагнер вёл себя так, словно с детских лет крутится среди знати. Идёт рядом, хотя положено чуть позади. Взгляд не опускает, смотрит прямо, будто его вовсе не волнует, кто перед ним. Хотя, может, он просто глуп или же его попросту не обучали тому, как нужно вести себя среди людей из аристократии. Мне, конечно, не так уж важно, что он не соблюдает какие-то там правила, но это вызывает у меня недоверие.

– Своих родителей я не помню. Меня на улице подобрала и воспитала другая женщина, – Вагнер ответил, но я видела, что ему совершенно не хочется говорить об этом. Причина? Да какая угодно. Вплоть до того, что эта женщина умерла и ему на самом деле больно об этом вспоминать. Или он попросту врёт.