Оставьте Гошу в покое!

– Круто! – оценила Дашка. – Почти в яблочко!

– Ну так! – самодовольно хмыкнул Данька… и неожиданно оказался у Таниной парты.

– Молчанова, дай твоим пульну! – Он быстро схватил Капитошку с парты.

– Отдай! – пронзительно закричала Таня, беспомощно пытаясь допрыгнуть до его поднятой руки, но тщетно. Данька увернулся, размахнулся и швырнул… Ударившись о доску, Капитошка жалобно скрипнул и… порвался.

И вместе с ним будто что-то сломалось внутри у Тани. Она безучастно опустилась на стул и, закрыв лицо руками, горько заплакала.

Ребята притихли.

– Да ладно, Молчанова, не реви! – начал подлизываться к ней Данька. – Было бы из-за чего! Он же всего пятьдесят рублей стоит! Ну хочешь, я тебе денег дам, ты два таких купишь?

Таня зарыдала ещё сильнее, громко всхлипывая и содрогаясь всем своим худеньким телом.

Данька занервничал: вот-вот Полина Сергеевна придет, и тогда ему влетит… Ой как влетит!

«Ну и чокнутые же эти девчонки! – сердито думал он, нервно теребя пуговицу пиджака. – Понатащат в школу всякой ерунды: мода у них!..»

В этот момент в класс вошла Полина Сергеевна. Выяснив в чём дело и с трудом успокоив безутешную Таню, она посмотрела на Даньку…

Лучше бы ему влетело! Лучше б влетело! Но Полина Сергеевна только молча качала головой, пристально глядя на него каким-то новым взглядом, взглядом, от которого Даньке делалось нестерпимо тяжело, стыдно и неуютно…

После урока Полина Сергеевна попросила некоторых ребят остаться. Она была расстроена и говорила им, что так нельзя и то, что случилось, серьёзно… И ещё, что всегда очень больно терять тех, к кому привязываешься…

Неожиданно у Даньки ком подступил к горлу: он вдруг вспомнил своего пса Джека, который был его другом с самого детства и в прошлом году погиб. Вспомнил, как плакал и переживал…

– Надеюсь, ты больше никогда так не поступишь, – сказала Полина Сергеевна притихшему Даньке. – Хорошо, если Таня тебя простит.

Таня пришла домой раньше всех. Место под лампой на столе теперь пустовало, и она снова расплакалась.

Данька вышел из школы поздно. Возбуждённый, радостный, даже… счастливый.

* * *

– Таня! – взволнованно, с робкой улыбкой окликнул он её на следующий день перед уроками. – Вот твой друг… Он… он не порвался! Просто развязался шарик. А я его из ведра вытащил, заново перевязал и… Вот, возьми…

В протянутой Данькиной руке и правда сидел её Капитошка. Со знакомым белым пятном на боку, немного помятый, но такой родной!

Может, и странные эти девчонки, только Данька почувствовал себя несказанно счастливым, когда Таня вдруг осторожно взяла у него Капитошку… И, наверное, простила.

Оставьте Гошу в покое!

Как-то утром перед уроком русского языка Толик Бабкин вошёл в класс и обнаружил на своей последней парте пиджак. Он скромно лежал на краю, обычный, тёмно-серый, только бесхозный.

– Фу! – Толик брезгливо сбросил пиджак на пол. – Что за тряпка?!

– Половая! – радостно уточнил Сашка Бойков. – И, схватив с пола пиджак, скомкал его и швырнул в Серёжку Капустина. – Лови тряпку, Капуста! Ты ж дежурный!

– И Рогов тоже! – тут же включился в игру Серёжка. – Рогов, лови!

Мгновение, и из обычного пиджак превратился в летающий. Он то набирал высоту, беспомощно взмахивая серыми рукавами, то падал на пыльный пол, то снова взлетал…

Пытаясь поймать пиджак или увернуться от него, ребята кричали, визжали, толкались, тянули руки, подпрыгивали, залезали под парты – в общем, весело проводили время. Полненький розовощёкий Толик Бабкин радовался больше всех. Это же он обнаружил у себя на парте эту… тряпку и доставил всем столько веселья.

Всем, кроме старосты, Алёнки Смирновой. Красная от возмущения и досады, она бегала по классу, просила мальчишек перестать, отчаянно размахивала руками… Но, увлечённые игрой, ребята не обращали внимания на старосту. И появившуюся на пороге Полину Сергеевну они тоже не заметили. Азарт захлёстывал всё сильнее, движения становились всё резче, крики оглушительнее. Ещё чуть-чуть, и они бы вытрясли всю душу из бедного пиджака. Полина Сергеевна не знала, что предпринять… И вдруг сама собой родилась фраза:

– Пятый класс, оставьте Гошу в покое!

Странная, она, однако, моментально подействовала. Ребята притихли и стали удивленно переглядываться: «Гоша?! Какой Гоша? Нет у нас никакого Гоши!»

– Как нет? А это кто? – И учительница посмотрела под ноги Бабкину.

– Это пиджак! – недоумённо уставился на неё Сашка.

– Правильно, а зовут его Гошей! – уточнила Полина Сергеевна. – Его кто-то оставил, и сегодня он будет учиться вместе с вами. Можно сказать, одноклассник ваш, а вы его в грязь лицом.

– Толя, – попросила учительница, – помоги Гоше подняться, отряхни, и пусть сядет рядом с тобой.

– Почему со мной? – попытался возразить Бабкин.

– Ты ж его нашёл! – быстро напомнил ему Бойков и улыбнулся.

* * *

Пятиклассников позабавило неожиданное превращение пиджака в Гошу. На уроке русского языка они украдкой поворачивались к нему, улыбались и весело шептали:

– Гоша, привет! Привет, Гошаня!

А Толик смотрел на нового соседа, и ему казалось, что тот грустит. Слишком невесёлый у Гоши был вид. Растерянный, помятый, неухоженный… Толику вдруг стало совестно: всё-таки это он первый спихнул Гошу с парты.

После урока, дождавшись, когда одноклассники уйдут, он почистил Гошу в раковине и аккуратно повесил сушиться на спинку стула. А прощаясь, осторожно потряс его за рукав и улыбнулся.

* * *

Вскоре ребята забыли про необычного одноклассника. Но тем сильнее и искреннее оказалась их радость, когда на следующее утро они снова увидели Гошу.

– Гошаня! – войдя в кабинет русского языка, удивился Сашка Бойков. – Ты?!

– Опять с нами! – улыбнулся Серёжка Капустин.

– Гоша, привет! Привет, Гошаня! – послышалось со всех сторон.

Гоша сегодня выглядел опрятным и повеселевшим. Важно сидел на стуле, расправив плечи…

Толик был рад новому соседу. Он не отвлекал, как Рогов, не подтрунивал, как Бойков, да к тому же пользовался огромной популярностью. А вместе с ним внимание доставалось и Толику.

– Бабкин! – шептали ему ребята на уроке. – Сидит?