Возвращение черной луны. Книга 2. Горькая линия

– Я готов! – воскликнул он с куражом в голосе.– Перейти на «ты» с прекрасной Татьяной из Калининграда.

– Только я еще не готова. – Охолонула она его.

В эту секунду раздался звонок его мобильного телефона.

– Батя, я уже рядом. – Коротко ответил он. – На лице его проявилось сожаление.– Меня ждут. Дела. Хотя я совсем не деловой человек. Но я надеюсь уже вечером увидеть вас. Я назначаю вам свидание. И остаюсь в вашем полном распоряжении, Татьяна! – он вынул из кармана визитку, положил перед ней. – Я доступен в любое время дня и ночи.

Теперь Лора слегка растерялась. Оттого, что прочла знакомую фамилию на клочке лощеного картона. Он увидел эту растерянность, и на наивном его лице проступила детская обида – ну почему, почему я не нравлюсь ей? Я ведь все сделал, чтобы понравиться!

Она вынула ручку из сумки, висящей на спинке кресла, и на салфетке написала номер своего мобильного. Он подхватил его, как подарок, едва не подпрыгнул, послал ей воздушный поцелуй и быстрым шагом направился к зданию ресторана, похожего на огромный стеклянный аквариум.

Лора еще долго сидела в растерянности, ставшей на время оцепенением. Тут же начались сожаления. Зачем она это сделала? Зачем дала ему свой номер? Не надо, не надо было этого делать!

Мимо сновали люди, шли по своим делам, дети играли на непроезжем бульваре в свои игры, мужчины пили пиво, а женщины лениво курили, демонстрируя свою самодостаточность. И она тоже. Она знала, что жить опасно, но она привыкла жить и любить жизнь, какой бы опасностью она ее не пугала. По сути, со времени прибытия на родину, началась новая история ее старой жизни. И она знала, что всегда была храброй, и что бы ни случилось, все равно будет идти только вперед. Она привыкла отвечать за свою жизнь лишь перед собой.

Но и это была всего-навсего полуправда.

Вскоре подошла Фаина, и они отправились по магазинам покупать вещи для обустройства квартиры.

Лора купила раскладной диванчик, крохотную стеночку, кресло качалку, все же Алексею пятьдесят восемь, – телевизор и видео, кухонный гарнитур, шкаф в коридор. Фаина со знанием дела выбирала подушки и матрац.

– Фая, мне квартира эта ужас, как нравится.– Радовалась Лора. – Весь Вознесенский, как на ладони. Помнишь, как мы завидовали тем, кто жил в этих первых благоустроенных квартирах?

– А как же! У нас печки топили, а у них центральное отопление. – И это кафе внизу, в подвальчике. И беляши там вкуснейшие были, и пирожные корзиночками с кремом! А будка Ленечкина, она та же.– Продолжала Лора без перехода.– Всегда здесь стояла.

– Ну, да. – Согласилась Фаина, привыкшая к этой будке, как и ко всему в этом городке.

– Я теперь к нему не хожу.

– А что так?

– Да денег не берет с меня.

– Нормально. Помнит родителя твоего, раз он ему профессию дал. А что еще может Ленечка?

Фаина вздохнула.

– На кусок хлеба зарабатывает, и то хорошо. Живет ведь!

Фаина видела, что подруге нравится приятное занятие – обустройство жилья Алексея, и она не скупится. Она даже пыталась сдерживать ее в расходах – совсем ни к чему Алексею дорогая посуда.

Сама Фаина задавала себе вопросы, например: на что Алексей будет жить в этой красоте, когда Лора уедет? Только что дворником пойдет. И то, если возьмут. Нормальному мужчине предпенсионного возраста, не пьянчужке какому, найти работу нелегко. А он зэк. Да и коммунальные услуги надо оплачивать. А это уже ползарплаты. А что он умеет делать, чтобы выжить? Как после стольких лет отсутствия адаптироваться в социальной жизни этого городка, где каждый знает свое место, пасется на своей полянке и никого к ней не подпускает? Не лучше ли оставаться ему с тетей Катей в деревне? Нет, Лора чего-то не понимала в жизни, от которой она ушла давным-давно.

Фаина все же спросила ее о Цишине, почему на днях, когда они встретились на перекрестке, она так обошлась с ним? Зачем проявила обиду прошлого? И откуда эта обида? Что плохого ей сделал друг Халетова двадцать пять лет назад?

– Цишин – хороший человек. – С неким недоумением в голосе сказала Фаина. – Я не могу сказать о нем ничего другого. Ты ведь понимаешь, когда люди сохраняют отношения с молодости на долгие годы, – это ведь говорит о человеческой порядочности обоих. Сколько лет они вместе! Полжизни! Он верный друг Александру Николаевичу, и других друзей у Халетова просто нет. Да Цишин за Александром Николаевичем и в огонь, и в воду. Они, Халетовы, его вторая семья, у него ведь кроме Степаниды Михайловны никого нет. И детей своих нет. Евгения он, как собственного сына любит. Кроме того, Женька крестник – Цишина и Степаниды. Напрасно, напрасно ты его обидела.

Лора ничего не ответила на монолог Фаины, просто махнула рукой, мол, не спрашивай. А про себя подумала, ведь, Цишин, знает, за что я его обидела. Пусть считает, что я такая же злая.

Фаине некогда было погружаться в эту давнюю историю, от которой она была отстранена еще тогда, двадцать пять лет назад. В то время она была счастлива, и ей было не до подруги. Этот фрагмент из жизни Лоры выпал из ее благополучного восприятия того времени, она осознавала лишь, что с Лорой что-то случилось, и это было связано с Халетовым, который женился на Верочке, дочери директора крупнейшего в городе завода. Женился он явно из корысти, ведь был он гол, как сокол, детдомовский, хотя и делал успешную карьеру в комсомоле. Хорош собой, умен, он производил неизгладимое впечатление, особенно на женщин. Краем уха, услышав новость о женитьбе Халетова, Фаина решила, что пережить предательство Александра Лоре будет трудно, однако таких историй с несостоявшейся первой любовью пруд пруди. В каждом городе, в большом и маленьком, первые любови нежных девочек разбиваются о лед неразделенного чувства. Время пройдет и все забудется, сердечная рана закроется. Это закон жизни. И если б не существовал этот закон, перестали бы рождаться дети, и сама жизнь превратилась бы в тягостное существование.

Даже когда Лора исчезла, а исчезла она с единственной целью —забыть Халетова, Фаина продолжала верить в то, что рукопись с недописанным сценарием Лоркиной любви, сожжена и пепел развеян. Тогда Фаина не обладала ясновидением, училась в мединституте и была весьма далека от мистики и сопутствующих ей понятий.

Фаине и теперь через много лет было понятно только то, что Цишин как-то был причастен к любовной истории Лоры и Халетова. Но как? Фаина впервые задала себе этот вопрос, внутренним чувством зная, что ответ к ней придет сам собой.

Расставшись с Фаиной у подъезда квартиры, Лора позвонила Алексею.

– Леха, ближе к вечеру, часов в семь приезжайте в город. Оденьтесь, как полагается в новые вещи. Леха, обязательно надень костюм! Рубашку сиреневую. Валентину приглашаю, а как же! Про Катю я не говорю, ее с места не сдвинешь теперь… Но на всякий случай, позови. Да нет, не поедет она! А Вовке собраться только подпоясаться. Сегодня у нас в программе – ресторан! Встречаемся в ресторане. Ну, понятно в каком! В «Ишиме»!

– Лорхен, есть повод для такого праздника? – поинтересовался Алексей.

– Дорогие мои, учитесь просто радоваться жизни. – И едва не добавила.

– Я приехала, чтобы радовать вас!

Музыкальная программа вечера начиналась со всем известной цыганской песни: «А в ресторане…» Едва они устроились за столиком, на подиуме появился щеголевато одетый при галстуке – бабочкой приятной внешности мужчина лет пятидесяти – конферансье. Представился просто Семеновичем.

– Ну, что вы поете!? Я еще не начал, не поздоровался. Добрый вечер! Друзья! Как жизнь? В полоску? Тогда все нормально! Будем жить! Один мой знакомый дед, в Романово или в Новокаменке живет уже 120 лет.

– Вот врет! – возмутилась Валентина. – Нет у нас такого долгожителя! И в Романово про такого я тоже не слыхала.

– Я спрашиваю, дедушка, ты, наверное, никогда в жизни не пил, не курил, один раз женился? А он говорит: И пил, и курил, и пять жен похоронил. Я даже смутился. Ну, говорю, наверное, теперь не будешь… чтоб подольше пожить? А он, знаете, что мне отвечает? Буду! Еще как буду! Вот жениться больше не буду! Виагра больно дорогая! Пенсии не хватает! – Семенович сделал паузу, чтобы гости оценили шутку.– А пить, и курить, говорит, буду. Иначе я вообще не сдохну!

– Ой, сочинитель! – догадалась Валентина. – Ну, и чешет! Артист!

– Начинаем наш добрый вечер в нашем добром ресторане! – конферансье широко раскрыл объятья. – Как замечательно, что почти все столики заняты и заполнены самыми вкусными, и заметьте, полезными блюдами…

При виде входящих гостей, конферансье прерывал свою речь и бросался к ним, чтобы усадить за столик.

– Добрый вечер! Где пожелаете присесть? Пожалуйста! Пожалуйста! Проходите! Этот крайний столик вас устроит?

Из-за ширмы за подиумом появилась официантка Анюта.

– Анюта! Что это такое?! – притворно-возмущенно восклицает конферансье.

– Семен Семенович, вы чем-то недовольны? – спрашивает Анюта, капризно передернув плечиком. Поверх маленького черного платья на ней надет белый кружевной фартук официантки.

– У нас в зале сидят люди, которых надо поздравить с днем рождения…

– Вот и поздравляйте! Кто у нас затейник – самый веселый человек в городе Кручинске? Вы, Семен Семенович!

– Минуточку! Вот здесь у меня все написано. Сегодня день рождения у Эдички. Случайно не у Лимонова? О, нет! Нашему Эдичке сегодня исполнилось 27 годиков, и он со своими друзьями пришел в наш ресторан, чтобы повеселиться… оторваться, как теперь говорят… Ну, и все такое. Ну, что ты стоишь? Анюта! Ну, что ты стоишь? Ты где уже должна быть?

– Там. На сцене.

– И что, ты должна сейчас делать, Анюта?

– Петь!