– Может, с ее слов, конечно. Да и про шары она ему не рассказывала. Странно, да? – Джа помахал своей тетрадью перед Браном и ухмыльнулся. – Занятно, что ее история выглядит как по инструкции, описанной тут.
– Раз ты такой осведомленный, Джа, то что это за шары?
– Ты и впрямь любопытный, но, так и быть, расскажу, – он перешел на шепот. – Это своего рода сигнализация, защита от вторженцев.
– Почему же тогда не тронули ее?
– Всё просто, друг мой, не всем можно ступать на берег острова Творца. Лишь тому, кто сам Творец или несет его частицу. Шары атакуют недостойных с целью показать остальным, что среди них враг. Они раскрывают в человеке самые потаенные, скрытые темные стороны. – Джа замолк. – Кира умолчала о чем-то…
– О чем?
– Что-то произошло прежде, чем она затащила его в воду. Возможно, вернувшись, узнаем, – египтянин улыбнулся и затушил сигарету об урну. – Потому что, как только взойдет красная луна, он всё вспомнит. Так что ждать осталось недолго.
– Н-да, чувствую, я попал в очень странную компанию, – поджал губы Князев.
– Зато с нами не будет скучно, – развел руками Озаз и, развернувшись, вошел в ресторан.
Бранимир увидел приближающуюся Вереск. Она помахала ему рукой и широко улыбнулась.
– А чего ты тут один стоишь, скучаешь?
Кузьма спустился на землю и принялся обнюхивать архитектора, а затем забрался к нему на плечо. Вид у белки был триумфальный и очень довольный.
– Ого! Как ты его носишь? Он же тяжеленный! – воскликнул Князев.
– Тренировка, – улыбнулась девушка.
– Я решил тебя дождаться. Всё в порядке? Ты будто чем-то обеспокоена.
– Неужели так заметно? «Оскара» мне точно не видать, – подмигнула она ему. – Буду держать себя в руках.
– Джабари обмолвился, что подслушал твою историю про остров, и сказал, что у Петра другая версия.
– Разумеется, – кивнула Кира. – У Петра всегда своя версия на все события. Такой человек.
– Еще Джабари считает, что ты что-то утаила. Не то чтобы это мое дело, но я решил, что тебе лучше знать об этом. И да! Он сказал, что Петр всё вспомнит, как только взойдет красная луна.
– Знаю, – грустно ответила Вереск.
– М-м-м? – Князев откровенно удивился. – Откуда?
– Когда ему снились кошмары, он разговаривал во сне, иногда кричал о том, что ему нужно вернуться, чтобы всё вспомнить. – Девушка огляделась и посмотрела на небо. – Но вот небо действительно становится таким же, как четыре года назад. – Она убрала руки в карманы толстовки.
– Я сейчас себя почувствовал героем романа Стивена Кинга. – Бранимир погладил Кузьму и даже удивился, что тот ему это позволил.
– Главное, чтобы не героем сводок «Дежурной части», – она хмыкнула, и Князев улыбнулся ей в ответ. – Кузьма, марш в машину. Со зверями дальше не пустят.
Белка недовольно перекочевала на руки к Кире, и та отнесла ее к машине. Она так же обиженно расположилась на водительском сиденье.
– Кроме тебя, никто не сможет приглядеть за нашими вещами, – сказала Кира, погладив Кузьму. Он понимающе дернул ухом. – Всё. Теперь, Бран, пойдем есть! В этот раз мне попалась группа явно после голодовки!
– Погоди минутку, – остановился Князев, доставая из кармана телефон. – Я что-то никак не могу дозвониться до своего товарища. Не отвечает ни на эсэмэски, ни на звонки. Вдруг случилось что…
– Вы с ним прям друзья-друзья? – осторожно спросила девушка.
– Эм-м, почему ты спрашиваешь?
Кира молчала, не зная, что ответить.
– Хорошо, мы не друзья, он пытался меня подставить и украсть мои работы. Это путешествие было своеобразной попыткой наладить отношения и расставить все точки над «i». Ну так почему? Ты что-то знаешь?
– …Нет. Откуда?.. – соврала Кира.
– Ладно, попозже еще попробую. Домой ему звякну.
Тем временем компания выбрала место у окна и уже вовсю делала заказ. Петр посматривал в окно на свою бывшую жену и Брана, мило болтающих у машины.
– Ревнуешь? – с ухмылкой спросил Джабари, откладывая меню в сторону.
– Нисколько, – мотнул Русов головой. – Было бы к кому и было бы кого.
– Она же явно его бесит, – вставила слово Рисё. – Еле сдерживается. Иногда мне кажется, ты ее ударить хочешь, – обратилась она к Русову. – Кстати, за что? Как-никак женаты были.
– Да, были, – кивнул Петр. – Молодо-зелено, все делают ошибки. – И все-таки? – полюбопытствовал Озаз. – Она оказалась умнее тебя, и тебя это крайне беспокоило? Или, хм-м, – задумался на пару секунд египтянин, – или это было наваждение? Вся эта ваша любовь.
– Отличное слово, кстати, – закивал Русов, – наваждение. По-другому и не назовешь.
Все трое устремили на него любопытствующие взоры.
– Знаете, – Петр наклонился поближе и понизил голос, – после самой первой красной луны, одиннадцать лет назад, всё и началось. Уже начинаю думать, что всё произошло из-за того камня.
– Камня? – переспросил Озаз, достав из нагрудного кармана куртки блокнот, и пролистал почти до середины, словно ища там ответы.
– Да. Все начали орать, мол, вылезай, посмотри на луну, я вылез из палатки, пьяный был. Смотрю на спутник этот чертов, и вдруг с неба падает прямо под ноги черно-алый камень. Я к нему, как дурак к золоту, потянулся – и всё… погрузился в сон, точно младенец. Только Киру эту и видел всю ночь. А когда глаза открыл, ни о ком другом думать не мог. Поплелся на озеро ее искать и, будто больной, плавал, искал, ждал. Супермен чертов. Но вся эта любовь-морковь закончилась, когда я потерял камень четыре года назад. И хорошо, а то бы так и мучился. После того путешествия словно глаза открылись…
– Тебя использовали, значит, – улыбнулась Рисё, проведя кончиком языка по верхней губе. – Должно быть, неприятно.
– Всё это было предсказано, – цокнул языком Джабари, сделав отметку в блокноте. – Если бы не эта ваша интрижка, ее бы тут не было, и никто бы не привел нас к острову. Так что первомонада сама ведет нас к цели. Творит мир так, как надо.
– На ее беду. Ей это не на пользу, – засмеялась Рисё, хлопнув в ладоши.
– Ничего не понял, но если вас это радует, то ради бога, – примирительно поднял руки Петр.
– Конечно, радует! Влюбленная первомонада куда дороже простой первомонады.
– Не понял? – вскинул брови Русов.
– Если я тебе скажу, что этим двоим, – он кивнул на Киру и Брана, – суждено быть вместе, ты сильно расстроишься?