Подозрительные предметы

Я посмотрел на стол – действительно, на звёздном небе лежал кривоватый, уродливый, но по-своему обаятельный осьминог. А мы сами находились в его голове – какую бы систему координат ни признать за основную.

Дальше текст уходил совсем в другую сторону – герой обращался к каким-то воспоминаниям – а потом снова вроде бы выворачивал на тему созвездия Осьминога: вроде бы, согласно сюжету, с древнейших времён вся концепция города Москвы была согласована с неким полуязыческим тайным орденом, так или иначе манипулировавшим властями России. На самом интересном месте текст обрывался.

И что было потом?

Соня огляделась вокруг в поисках продолжения. Через некоторое время она обнаружила, что множество подобных распечаток разложено по разным углам квартиры. На первый взгляд их присутствие было ненавязчивым, но если присмотреться, можно было обнаружить их везде. Буквы были представлены во всех возможных вариациях: распечатки, рукописи, кое-что было напечатано на машинке. Соня нашла пару исписанных тетрадей – в клеточку и в линеечку. Бумагами были заполнены урны на кухне и в обеих комнатах. Кое-что лежало в туалетном ящике в ванной комнате.

Был ли на этих распечатках тот же текст или его продолжение?

Соня не нашла этому никаких свидетельств. Это всё были разные тексты, в разных жанрах (проза, стихи, эссе, воспоминания, дневники и чёрт ещё знает что) и, насколько Соня могла судить, совершенно разного качества. Она взяла телефон и вбила в гугл первые строки нескольких страниц – никто и никогда не складывал слова в таком порядке, так что, очевидно, найденные ею листы были заполнены произведениями обитателя этой квартиры. Совершенно забыв об усталости, она принялась читать эти бумаги – и с каждой новой кипой бумаг она понимала, что живёт в этой квартире если не гений, то, во всяком случае, кто-то ей очень близкий.

Когда Соня ушла из квартиры?

Уже светало. Она перебрала множество бумаг, но ни в какую систему они не складывались – это были совершенно оторванные друг от друга фрагменты разных произведений, которые должны быть либо закончены, либо каким-то причудливым образом объединены. Ей было понятно, что покинувший квартиру жилец – человек импульсивный, нервный, неповоротливый – и ей было страшно, не случилось ли с ним чего-нибудь. Она решила обязательно прийти туда вновь и поговорить с интригующим соседом.

Удалось ли ей это?

Спустя пару дней Соня позвонила в дверь, но там не открывали. Она нажала на дверь и поняла, что в квартире ровным счётом ничего не изменилось. Заметив, что рыбки в аквариуме не кормлены, она покормила их – хозяин, видимо, уехал в отпуск, да не позаботился о рыбках. Повезло же ему, что нашлась такая ответственная Соня, которая случайно попала в его квартиру и спасла рыбок от гибели!

Вернулся ли хозяин из отпуска?

Нет, не вернулся. Через несколько недель знакомства с этой квартирой Соня поняла, что ни в какой отпуск он и не уезжал – видимо, с ним действительно что-то случилось: сошёл с ума, погиб или бросил всё и уехал из города навсегда. С пониманием этой мысли Соню нещадно захлестнула тоска.

Насколько подробно Соня изучила творчество соседа?

Она прочитала несколько десятков распечаток, но их было гораздо больше. Соня была убеждена, что в этой квартире жил новый Кафка – гений-отшельник, который забросил своё творчество и исчез (хорошо ещё, что он не попытался здесь ничего поджечь). Она приняла решение сохранить его творчество для истории.

Что она стала для этого предпринимать?

Она стала приходить в квартиру каждый день после работы и строго систематизировать найденные распечатки, классифицируя их по жанрам, местам их расположения в квартире, а также по типу самого носителя информации (распечатка, рукопись, тетрадь и т. п.). Она бережно раскладывала тексты по папкам, сканировала или, при необходимости перепечатывала их, потихоньку сводя их в крепкое собрание сочинений. Работа над рукописями совсем избавила её от привычной сонливости. Тем не менее ей грезилось, что автор будет найден уже когда книга будет опубликована (под каким-нибудь урбанистическим названием, что-то вроде «Забытые вещи»). Он войдёт в квартиру, и вместо вороха неясных рукописей его будет ждать на столе книга в подарочном издании. А если бедняга всё-таки погиб, то здесь будет организован необычный дом-музей, который будет являть собой его квартиру именно в том виде, в котором однажды ночью её обнаружила Соня.

Надо думать, всё сложилось не так, как она ожидала?

Да. Однажды, когда Соня поздним вечером перебирала бумаги загадочного автора, она услышала скрип открывающейся двери (всё это время она ни разу не запирала дверь – хотя бы потому, что у неё не было ключей). Она бесшумно выбежала в коридор – в дверном проёме стоял незнакомый ей человек.

И что было потом?

Расскажу потом.

V

Нет, это я тебе всё расскажу сейчас, милок, как оно бывает.

В СЕРОМ-СЕРОМ ГОРОДЕ

Как-то раз, проснувшись утром, одна девочка нашла у себя под дверью СЕРЫЙ КОНВЕРТ. Цветом он был похож на невкусный кисель, который в школьной столовой черпали половниками и выплёскивали в гранёные стаканы.

Девочка спросила у соседей по коммуналке, не видели ли они, кто принёс этот конверт. Никто из соседей не видел, и девочка решила, что конверт принесли её маме, которая сейчас была в командировке. Открывать его девочка не стала: положила конверт на комод, и к вечеру совсем об этом забыла.

Но ночью девочку разбудил незнакомый голос. «Открой меня, открой меня», – слышала она. Это говорил СЕРЫЙ КОНВЕРТ на комоде, дёргаясь и слегка подпрыгивая.

Девочка очень испугалась, но не захотела притрагиваться к конверту. Она накрыла голову подушкой и решила просто не обращать внимания на происходящее. Через некоторое время шум как-то сам собой утих.

Утром девочка взяла конверт и выбросила его в мусоропровод. Но когда она вернулась из школы, он снова лежал на комоде.

Ночью она вновь проснулась от шума – на этот раз от страшного грохота, который стоял по всей комнате. И снова кто-то говорил «Открой меня!», но теперь дёргался и разговаривал не только СЕРЫЙ КОНВЕРТ, но и сам комод, на котором он лежал. Комод приплясывал на месте, грозно хлопая дверцами.

Девочка снова накрыла голову подушкой в надежде, что этот ужас прекратится. Но это всё продолжалось и продолжалось. Ей не удавалось уснуть до самого утра, пока первые лучи рассвета не проникли в комнату девочки. С этими лучами комод вдруг остановился сам собой.

Днём девочка взяла конверт и пошла на Большой Устьинский мост. Она кинула конверт в воду Москвы-реки в надежде, что её воды понесут конверт вниз – сперва в Оку, потом в Волгу, а потом, наконец, в Каспийское море. Географию девочка знала очень хорошо. Эта девочка вообще была очень хорошей девочкой.

Так или иначе, в третий вечер конверт вновь оказался на комоде. Девочка #заплакала, но вскоре вновь уснула, так как за предыдущую ночь почти не выспалась.

Ночью она проснулась от страшного грохота и тряски. Вся комната ходила ходуном. Комод, шкаф, стол, стулья и кровати – всё плясало и подпрыгивало и велело девочке открыть конверт. Им вторил хор стаканов, тарелок, вилок, ложек и ножей. Сам СЕРЫЙ КОНВЕРТ висел посреди всего этого бала мрачным серым фантомом.

Девочка не смогла больше терпеть, вскочила с трясущейся кровати и разорвала конверт. Внутри был всего-то лишь какой-то порошок. Всё быстро стало на свои места, а девочка тут же упала без чувств с половинками конверта в руках.

Утром мама вернулась из командировки и обнаружила, что дочь её страшно больна. Доктор сказал, что она подцепила страшную заразу – АФРИКАНСКУЮ ЧУМУ СВИНЕЙ. Штамм этой болезни и хранился в зловещем сером конверте…

Девочка долго и мучительно болела, а потом умерла. Так никто и не узнал, какая же она была хорошая.

.
<…>

А ещё один интеллигент мечтал о революции.

Он жил в своей тёплой просторной квартире с эркером на Чистых прудах. Интеллигент любил сесть у окна, налить себе чаю и макать в него бублики и пастилу, которая была разложена перед ним на красивой тарелочке. Он курил папиросы через длиннющий мундштук и смотрел, как идёт снег над Чистым прудом, который когда-то назывался Поганым болотом.

Так вот интеллигент так мечтал о революции, что устраивал у себя дома спиритические сеансы, на которых он просил духов предков как-нибудь устроить революцию. Духи предков вроде бы многое обещали, но на деле обещанного совсем не выполняли. Интеллигент вздыхал и думал о том, что на том свете все тоже жутко безответственные. Наливал себе ещё чаю, и раскладывал перед собой на тарелке свои любимые мягкие французские булки.

Но вот однажды интеллигент услышал голос.

– Добрый вечер, Аристарх Плутониевич.

Ему показалось, что разговаривал кто-то знакомый. Вроде бы это был один из беглых еврейских бандитов, которых интеллигент укрывал у себя дома, проникнувшись их симпатиями к Марксу.

– Добрый вечер. Только меня по-другому зовут…

– А это не важно. У меня для вас важное сообщение. Извините, я с мороза…

И действительно, на интеллигента повеяло холодком, хотя окна были плотно закрыты. За окном был суровый морозный февраль, и от скуки и холода так хотелось писать стихи…

Долго ли, коротко ли, невидимый гость с мороза изложил интеллигенту свою просьбу. Интеллигент должен был ровно в полночь выйти на центр Поганого болота, постучать по льду и спросить: «Как пройти к библиотеке?». Это, значит, такой пароль.

Ночью интеллигент надел свою лучшую шубу, валенки, галоши и каракулевую шапку, и при параде вышел на хрупкий чистопрудный лёд. Отмерив центр, он встал на четвереньки и посмотрел на часы. Немного подождав, он ровно в полночь постучал по льду и спросил «Как пройти к библиотеке?».

Глухой, раскатистый голос из пруда медленно ответил ему: «Ещё не время». Смекнув, что речь идёт о приближающейся революции, интеллигент сказал: