The Miles club. Тристан Майлз

– Ну… – она в ответ пожимает плечами. – А почему бы нет?

– Марли! – я со звоном бросаю вилку и нож. – Секс – последнее, что мне нужно! Я до сих пор чувствую себя замужем за одним-единственным мужчиной.

Выражение лица Марли резко меняется, и она откладывает в сторону ручку и блокнот.

– Но это не так, Клэр. – Она тянется ко мне, мягко берет за руку. – Уэйд умер, дорогая. Уже пять лет как… И я на все сто уверена, что он не захотел бы, чтобы ты навсегда осталась одна.

Отвожу взгляд и смотрю в тарелку.

– Он хотел бы, чтобы ты жила самой полной жизнью… за вас обоих.

Чувствую, как в горле образуется колючий ком.

– Он хотел бы, чтобы ты была счастлива, чтобы о тебе заботились… любили тебя.

Опустив руки на колени, заламываю пальцы. Это невыносимо!

– Я просто… – Голос меня не слушается.

– Ты просто – что? – спрашивает она.

– Я просто думаю, что вряд ли смогу еще когда-нибудь быть с кем-то, Марл, – говорю я грустно. – Разве может хоть один мужчина сравниться с Уэйдом Андерсоном?

– Его никто не заменит, Клэр. Ведь он – твой муж, – она ласково улыбается мне. – Я же просто говорю: сходи на пару свиданий. Получи удовольствие… вот и все.

– Может быть, – фальшиво соглашаюсь я.

– Тебе нужно снять обручальное кольцо и надеть его на другую руку, – продолжает она.

При одной мысли об этом слезы вскипают на глазах.

– К тебе ни один мужик не подойдет: будет думать, что ты замужем.

– И я этому рада!

– А Уэйд не рад! И когда он найдет кого-то, кто покажется ему достойным тебя, он пошлет его тебе. Но ты должна быть готова.

Я смотрю на подругу сквозь пелену слез.

– Он по-прежнему с тобой. Он всегда будет с тобой. Доверься ему – пусть за тобой приглядывает. Тебе нужно отпустить его, Клэр.

Наши взгляды встречаются.

– Ты не погибла в аварии вместе с ним. Живи, пока можешь.

Я опускаю голову, смотрю на еду и чувствую, что аппетит внезапно пропал.

– Я запишу тебя на лазерную эпиляцию во второй половине дня, – подытоживает Марли.

Снова беру в руки нож и вилку и говорю:

– Мастерице, пожалуй, придется прорубаться с помощью мачете. Все это время мне хотелось сидеть в кустах и не вылезать оттуда.

Она хихикает:

– Да, от зарослей нужно избавиться!

Я останавливаю машину и смотрю на дом.

Наш дом.

Тот, который мы с Уэйдом строили вместе, – тот, в котором планировали вместе состариться.

Наш маленький кусочек рая на Лонг-Айленде. Уэйд был твердо намерен растить детей в местности, похожей больше на деревню, чем на город. Он сам вырос в Нью-Йорке и всегда хотел, чтобы у его сыновей был большой участок земли, на котором они смогли бы играть в свое удовольствие, когда вздумается.

Мы купили участок и построили на нем свой дом. Он не бросается в глаза роскошью и дороговизной. Он обшит сайдингом, у него широкая веранда вдоль фасада, к нему примыкает большой гараж, к которому ведет подъездная дорожка, а над ней установлено баскетбольное кольцо. Четыре спальни, две гостиные и большая кухня в сельском стиле.

В этом весь Уэйд. В те времена мы могли позволить себе что-то подороже и получше, но, когда вопрос о жилье встал всерьез, муж захотел деревенский дом, в котором будет много смеха и детей.

И у нас все это было.

Я переношусь мыслями в то раннее утро, когда в мою дверь постучались полицейские.

«Вы – миссис Клэр Андерсон?»

«Да».

«Нам очень жаль; произошла автокатастрофа».

Следующие часы мучительно ясно врезались в память. В моем сознании они так отчетливы, как будто все случилось вчера: я помню, что? чувствовала, какие слова говорила, во что была одета.

Как разрывалось мое сердце.

Я вижу себя, плачущую над ним в морге, шепчущую его безжизненному телу вечную клятву, убирающую волосы с его лица.

«Я буду растить наших детей, как ты хотел. Я продолжу то, что мы начали. Все твои мечты я сохраню, они будут жить… даю тебе слово. Я люблю тебя, мой милый».

Мое лицо сморщивается от слез, и я усилием воли возвращаю себя в настоящее. Нет никакого смысла застревать в воспоминаниях. Давая слабину и позволяя себе вернуться туда, я лишь каждый раз теряю его заново.

Эта боль никогда не исчезает полностью. Но случаются дни, когда мне кажется, что она вот-вот меня прикончит. Я – лишь пустая оболочка. Тело функционирует, как ему положено, но я едва могу дышать.

Я задыхаюсь в мире обязательств.

Выполнение обещаний, которые я дала мужу в первые часы после его смерти, дорого мне обходится.

Я никуда не выбираюсь по вечерам, больше ни с кем не общаюсь просто так и вкалываю день-деньской – как дома, так и в офисе.

Исполняя обещание хранить мечты Уэйда, растить его детей в любви и безопасности. Поддерживать его компанию на плаву. Мне трудно, мне одиноко, и, будь все проклято, мне просто ужасно хочется, чтобы он снова вошел в эту гребаную дверь и спас меня!