Ученик мага

Днем на кладбище было так же спокойно, как и ночью. Могилы смотрелись тут совсем неуместно, будто осколки какого-то исчезнувшего мира. Я отчетливо представлял, как английские колониалисты торжественно, при свете факелов, хоронят здесь своих близких. Они жили и умирали здесь, вдали от родины. Но они принадлежали другой эпохе. И теперь их склепы, точно так же, как возведенные ими роскошные дома, были никому не нужны.

В восемь утра Гокул нашел меня у склепа Элизабет Баруэлл – того самого, что в форме пирамиды – я лежал, завернувшись в розовое нейлоновое одеяло.

– Как спали?

– Как убитый.

– Вот и отлично, сахиб, – кивнул он, – Учитель уже ждет.

Такси остановилось перед алипорским особняком, и я понял, что очень хочу вернуться на кладбище. Там, по крайней мере, я мог свободно распоряжаться собой. Я приехал в Индию постигать премудрости волшебства, а узнал о них ничтожно мало. Двадцать лет назад на чердаке нашего английского дома Хафиз Джан и то научил меня большему. Я корил себя за то, что не проявил настойчивость и не упросил пуштуна стать моим учителем. Пока я предавался горестным размышлениям, с веранды вышел Феруз.

– С Новым годом! Как прошел вечер? – спросил он.

– Познавательно. Я многое узнал о Парк-стрит.

– Какие-нибудь необычные встречи были?

– Да я бы не сказал.

Феруз, как всегда, меня не слушал.

– Следуй за мной, Тахир, – громко и торжественно произнес он.

Ух ты! Учитель назвал меня по имени! А я и не подозревал, что он знает мое имя.

– Куда мы идем?

Феруз привел меня в особняк – раньше меня туда не допускали. Мы поднялись по винтовой лестнице тикового дерева с резными балясинами. Оказавшись на втором этаже, волшебник вставил медный ключ в замок массивной, обшитой деревянными панелями двери. Поворот ключа налево, и дверь распахнулась.

Я очутился в роскошной комнате со стенами нежно-фиолетового цвета. В ней стояла огромная кровать красного дерева с балдахином, множеством взбитых подушек и подушечек, застеленная расшитым стеганым одеялом. Для того, кто провел ночь на кладбище, не могло быть зрелища отраднее.

Напротив кровати красовался сосновый комод с открывающейся верхней крышкой, под которой виднелась раковина и даже маленькое зеркальце для бритья. В дальнем углу стоял палисандровый секретер с инкрустированным слоновой костью геометрическим узором. В комнате пахло нафталиновыми шариками от моли.

– В качестве новогоднего подарка разрешаю тебе пожить здесь, – провозгласил Феруз.

– Да мне и в комнатке для прислуги неплохо, – смиренно ответил я.

– Уверен? – изогнул бровь Учитель.

– Но если вы настаиваете, не смею вам перечить, – сказал я, дотрагиваясь до кровати.

– По мне, так можешь ночевать хоть у Гокула под кроватью, – хмыкнул Феруз.

Я молча схватил ключ и пошел за наставником. Неужели тирании конец? Неужели меня ждет настоящее обучение?

Поживем – увидим.

– Покажи руки, – резко потребовал Феруз, едва мы вошли в его кабинет.

Я показал. Он придирчиво осмотрел их, уделив особое внимание коже между пальцами. От его острого взгляда не могли укрыться ни обломанные ногти, ни истерзанные подушечки пальцев, ни израненные ладони.

Оставшись довольным, он, однако, притворно вздохнул. И сказал:

– Очень важно, чтобы ты безукоризненно исполнял все мои указания. Только так ты продвинешься в изучении волшебства. Теперь я вижу, что ты умеешь подчиняться… умеешь быть послушным.

Феруз встал и задумчиво поглядел в окно, собираясь с мыслями. Оказывается, все эти тесты на покорность – вот как это теперь называлось – были чем-то вроде курса молодого бойца в элитных парашютно-десантных войсках британских ВВС. При подготовке британских спецназовцев тоже действует система, при которой нагрузки со временем снижают. Поначалу новобранцы выполняют самые трудные упражнения, дальше становится все легче и легче. Своеобразная прополка сорняков: наименее стойкие бойцы отсеиваются. И хотя может статься, что я уже не оправлюсь от полученных увечий, я пережил эту прополку, остался на грядке.

– Теперь, когда измывательствам пришел конец, можно все-таки узнать, какое они имели отношение к обучению волшебству? – спросил я.

– Это ты про виноград, рытье ям чайной ложкой… поиски ракушек… и все остальное?

– Да… какое все это имело отношение к обучению?

Учитель щелкнул каблуками и кашлянул.

– Все это… – хмыкнул он. – Да ровным счетом никакого.

– Тогда зачем вы меня так мучили?

– Ты что, решил со мной спорить? – Феруз от злости даже щелкнул зубами.

– Нет, конечно.

– Ты говорил, что хочешь научиться волшебству и искусству показывать фокусы! – кричал он, со злобой глядя мне в глаза. – Но перед тем, как ты что-нибудь выучишь… перед тем, как начнешь работать… тебе необходимо кое-что понять.

– Конечно.

– Ты должен помнить, что находишься в Индии. А в Индии иллюзии совершенно не такие, как на Западе, – Феруз сделал глубокий вдох. – В Индии иллюзии, волшебство, фокусы, колдовство – называй, как хочешь – это не какие-то там капризы и причуды. Здесь к этому относятся со всей серьезностью. Это орудие непревзойденной силы. Тут в Индии каждый день, – Учитель вошел в раж, – люди пользуются техникой создания иллюзий по совершенно разным поводам. Садху, целители и попрошайки, мистики и астрологи, так называемые «святые» и уличные артисты – все они пользуются приемами сценической магии. Кто-то зарабатывает фокусами честно, а кто-то нечестно. При помощи иллюзий простые люди воплощают свои мечты, например, о небывалом богатстве или огромной власти.

– Вспомни, что творилось в Европе триста лет назад, – продолжил Феруз, поправив запонки. – Народ был суеверный. Все верили в колдовство, магию и всякого рода сверхъестественные силы. Посмотри на сегодняшнюю Индию – увидишь то же самое. Возьми любого человека на улице, – волшебник показал за окно, – и материализуй у него на глазах золотые часы из воздуха. Он тут же поверит, что это самая настоящая магия.

Феруз был прав. На Западе фокусы низвели до уровня ловкости рук. Всем известно, что фокус с картами – это всего лишь фокус. Но в Индии при помощи простейших приемов обмана можно собрать тысячи последователей.

– Я всю жизнь посвятил изучению иллюзий, – многозначительно сказал Феруз, – я изучал влияние иллюзий на человеческую психику, от «чуда», сотворенного где-нибудь в глухой деревушке в штате Орисса, до простейших уловок жрецов в Варанаси.

– Я объехал всю Индию – от крупных городов до отдаленных селений, – Феруз замолчал и вытер рукой рот. – И везде искал тех, чья жизнь зависит от обмана, тех, кто творит чудеса на потребу толпе.

Я откинулся на спинку стула и смотрел, как волшебник ходит по кабинету. Первым делом он закрыл дверь. Потом подошел к полке с книгами про Гудини – они стояли как раз на уровне глаз. Вернее, носа. Прижавшись носом к крайней книге слева, Феруз двигался вправо, обнюхивая каждую из книг. Делая вдох, он напрягал мышцы спины и сжимал кулаки. Казалось, с каждым вдохом он становится все сильней. И только обнюхав каждую книгу, он продолжил свой рассказ.

– Теперь, когда ты доказал, что умеешь беспрекословно повиноваться, – говорил он, – перейдем к следующему этапу. Со временем я поделюсь с тобой кое-чем из своих секретов. А уж как ты распорядишься этими знаниями – решай сам. По окончании курса обучения ты вполне можешь решить, что инструмент этот дарует слишком большую мощь, и что лучше к нему не прибегать. Решение за тобой.

За окном послышался шум аварии, я отвлекся и выглянул в окно, ожидая увидеть кровавое месиво. Но ничего такого там и в помине не было. Я снова обернулся. Феруза уже и след простыл.

Дверь кабинета была заперта изнутри – в замке по-прежнему торчал ключ. Остальные две двери – тоже на замке. Как и окна. Я принялся искать какой-нибудь люк или потайной рычаг… но ничего не нашел. Единственная подсказка обнаружилась под полкой с книгами о Гудини: темная лужица густой как патока жидкости – машинное масло.

8

Ученик мага