Элен

– О, Боже! – окончательно проснувшись, Гюстав осознал происходящее.

– Первого готовьте Макара.

– Да, он готов, так же, как и все остальные. Но Поль сильно нервничает, Может его первым? – тихо спросила Мари.

– Хорошо, давай я всех осмотрю и решу, кого и когда. Через десять минут я буду готов.

Во время осмотра Гюстав поглядывал на Джона и пытался найти хоть какие-то внешние изменения, но так ничего и не обнаружил. Поль действительно нервничал, в то время как Макар спал. И первым решили оперировать Поля, дабы он не успел накрутить себя, и чтоб не поднялось давление.

– Мари, готовьте Поля. Позовите Элен. Она будет мне ассистировать. – направляясь в свой кабинет, сообщил доктор.

Бодрая, выспавшаяся Элен завтракала и мысленно планировала свой день.

– Элен, доктор Ричмонд ждет Вас на операцию, он хочет, чтоб Вы ему ассистировали. – запыхавшись проговорила Мари. – Он просил Вас зайти к нему в кабинет. Я пошла, столько дел сегодня. – уже разворачиваясь к выходу, Мари пожелала приятного аппетита.

– Кого оперировать? – немного встревожившись спросила Элен.

– Первый – Поль. Он сильно переживает. Потом Макара.

– Фух, – облегченно вздохнула Элен, – Да, как только Поль узнал об операции, так начал нервничать и только об этом думал, всем задавал вопросы одни.

Очередной насыщенный и сложный день пролетел незаметно. Гюстав был приятно удивлен видеть Элен такой сильной, смелой, наполненной и с нежным румянцем, который делал ее еще привлекательней. За сутки в ней что-то невидимое, но ясно ощутимое изменилось. Такой Элен доктор еще не видел и он ее не узнавал. Да, у нее всегда все отлично получалось, но с усилием, сейчас же дела спорились легко и непринужденно. Пространство вокруг нее было заряжено спокойствием и мощью, не хотелось от нее уходить далеко.

– Как Вы, доктор? – мягким голосом спросила медсестра, собирая инструменты.

– Замечательно, Элен. День оказался весьма продуктивным. И все-таки я устал, да, годы уже берут свое. – улыбаясь ответил врач.

– Вы сами то как? Видимо выспались, сегодня Вы очень легкая и сильная. – с большим интересом Гюстав наблюдал за женщиной, желая узнать причину ее перемен.

– Да, вы правы, полноценный сон лучше всего приводит человека в норму. Такой интенсивный день, а я б еще столько же проработала. – глянув на собеседника, ответила Элен.

– Кто сегодня дежурит в палате Джона? Я совсем не устала и могу побыть с ребятами, если Вы не против? – не глядя на доктора, напрашивалась на дежурство Элен.

– Тогда и договорились, Элен. Дежурьте. Думаю, это будет справедливо по отношению к Мари. Она совсем измученная, столько на себя взвалила. Отпущу ка я ее завтра прям до обеда, пусть прогуляется, проветрится. А то она сбежит от нас. – и они оба рассмеялись.

– А теперь нам пора вкусно поесть. Пойдемте, Элен, мы заслужили хороший ужин. – они направились в столовую, молча, каждый задумался о своем. Напряжение после долгих операций уходило с каждым шагом, приближавшим их к еде. Молча поев за одним столом, они признались, что вкусная еда смогла восполнить силы.

– Вот чудесная наша повариха Сью – настоящая волшебница. Вернула меня к жизни. Я готов на подвиги и свершения. – специально громко проговорил доктор, поднося подносы с грязной посудой к кухне, таким образом каждый раз благодарил работников, которых уже много лет возглавляла Сью – шеф повар госпиталя.

– Ну вот, а Вы говорили старый, старый – Вы голодный были. – бодро сказала Элен.

– Раз так, тогда приглашаю Вас, Элен, на совместный обход. – беря ее под руку, как на вечернюю прогулку, позвал доктор молодую женщину и оба подыгрывая друг другу, вышли из столовой, словно из бального зала.

– А затем Вы отправитесь на дежурство. – уже без всякого баловства проговорил главврач.

После осмотра, попрощавшись, Элен осталась в палате Джона, а Гюстав направился к себе в кабинет. Пациенты все были очень довольны, что сегодня будет литературный вечер. Жан уже держал для нее книгу. О том, что Джон спрашивал ее имя, Ричмонд, конечно, не проронил ни слова Элен.

– И так, Вы не потеряли закладку, Жан? Где мы остановились? Или кто-то еще приходил читать вам? А, ну ка, признавайтесь? – в прекрасном расположении духа, Элен начала свое дежурство. В госпитале все было относительно спокойно, стабильно, и весь персонал, да и сами пациенты как минимум смерились, как максимум были удовлетворены положением дел.

– Элен, как Вы могли о нас такое подумать, чтоб мы позволили читать кому-то еще. Эта книга Ваша. У нас есть же другие книги. – и все, кто был в комнате рассмеялись, все кроме Джона. Он лежал так же тихо и не подвижно, как и всегда – У нас для каждой сестрички по книжки – добавил Жан.

– Я почему-то ни капельки не удивлена, Жан. Вы такие большие любители литературы, что мне порой неловко Вам читать. Но, все ж давайте приступим. – открывая книгу, хотела начать Элен, но Жан ее прервал, попросил подойти к нему поближе.

– Элен, Вы знаете, что вчера ночью Джон очнулся и спрашивал Ваше имя у доктора Ричмонда? Доктор Вам рассказал об этом? Нам Макар перед тем как его отвезли на операцию все уши прожужжал.

Элен взглянула на Джона, потом на Жана, не веря ему, так как солдат лежал абсолютно неподвижно. Если не знать, что он живой, то вообще можно было бы подумать, что он мертв. заметив сомнения в глазах Элен, Жан продолжил.

– Да, да, серьезно. Макар бы не стал придумывать такое. Он сам слышал, как Джон спрашивал Ваше имя, правда, потом он отключился, как будто и не говорил ничего. До сих пор не подавал никаких признаков сознания, даже воду не просил. Представляете?

– Скорее всего Макару приснилось все. – желая побыстрее закончить разговор, Элен демонстративно открыла книгу и указала на Джона, который лежал практически не дыша. – Посмотрите, он и живым то не выглядит.

– Это навряд ли. Макару снится Мари, ему до Джона нет большого дела.

– Наша Мари? – обрадовалась Элен, что тема окончательно сменилась.

– Да, только я Вам ничего не говорил. Ни по первому ни по второму вопросу. – укладываясь поудобнее Жан, приготовился к слушанию.

Элен чуть оторопев от новостей, быстро собралась и принялась читать как всегда эмоционально, присваивая каждому персонажу его личную интонацию и манеру говорить. У слушателей появлялись яркие образы, и в палате царила полнейшая тишина. Кто стонал – прекращал, кто спал – просыпался, и она чувствовала на себе 12 пар внимательно слушающих глаз. С живой мимикой и мастерки меняя голоса, Элен читала своим подопечным, иногда поглядывая на них незаметно. Все кто мог смотрели на нее, у кого не получалось пока приподнять голову, превращались в сто процентный слух и с закрытыми глазами слушали свою дорогую Элен.

И только Джон был безучастен к происходящему. Его лицо иногда искажалось то ли от боли, то ли от воспоминаний, но большую часть времени на нем была маска отрешенности и абсолютного безучастия к этому Миру. И никто из присутствующих не мог даже себе представить, что творилось у него внутри, в его Мире, с каким усилием воли он сдерживал свой пронзительный крик от невыносимой, казалось бы, боли. Она искажала его лицо в гримасу страдания и за тем отчуждения. Физическая боль сменялась болью потерь и воспоминаний, которые волнами разбивались о скалы настоящего и с новой немыслимой силой накатывали вновь и вновь, проверяя его на прочность. Войне Джон даже был рад, он там почувствовал облегчение, осознал и смерился с потерей своей единственной любви и настоящей жизни. Там он решил начать новое существование и больше не возвращаться в прошлое. Но судьба решила убедиться на сколько серьезным было его намерение, и готов ли он отречься теперь уже сам от любви. Его сила воли была подавлена таблетками и голосом, таким родным и далеким. Из последних сил он притворялся, он не был готов ко встречи с Элен. И даже радовался, что она сидит далеко от него и ей не видно его лица, а он мог аккуратно и незаметно для всех слушать ее. «Ее взгляд я не выдержу и сдамся, она поймет, что я узнал ее, что все помню, что все также свежо, как будто это было вчера. Я люблю Элен еще сильнее, хотя раньше мне казалось, что это невозможно. Я ошибался. Я не могу ей причинить еще раз боль. Она, надеюсь, меня не простила, злится или разлюбила вообще. Я не хочу привязывать Элен к себе, я – инвалид, я не готов так поступить с ней. Я больше не испорчу ей жизнь.» – гонял разные мысли Джон в своей перегруженной болью и лекарствами голове.

Ничего не подозревавшая Элен, увлеченно читала книгу, когда же подопечные один за другим начали засыпать, она отложила чтение, умылась и приготовила свою постель. Перед тем как лечь, медсестра обошла каждого, укрыв и оглядев всех, остановилась у кровати Джона. Его лицо было сильно напряженно, что не могло не удивить ее. Сев на край кровати, она взяла руку такого близкого ей человека и стала разглядывать его лицо. «Он такой же, как и много лет тому назад при нашей первой встречи, только уставший и замученный. Интересно, взгляд остался таким же воинственным и смелым или жизнь его сломала, как и многих?» – размышляла Элен. Чтоб не вызывать лишнего интереса у других, медсестра поправила Джону одеяло и пошла к своей кровати. Ночь была тихая, пару раз ее будили с просьбами, но в целом все спокойно спали. Джон видимо спал плохо, ему снились кошмары, каждый раз, когда Элен смотрела на него, его лицо никак не расслаблялось. И так изо дня в день Джон притворялся спящим и все не решался встретиться с Элен, он не был готов, он не знал ее реакцию и не мог предсказать своей. « Какое это мучение видеть ее так близко не иметь возможности обнять. Какое это счастье – дышать с ней одни воздухом. Только бы она не догадалась, что я притворяюсь. Когда же она уйдет? Как я не хочу, что б она уходила.» – каждый раз терзал себя Джон.

– Элен, ложитесь спать. завтра как и обычно, сложный день. – заглядывая в -палату посоветовал доктор Гюстав.

– О, да, конечно, доктор. Я уже собиралась. Спокойной ночи, доктор. – укладываясь тихо прошептала Элен.

Утром медсестра проснулась от стонов, доносившихся из другого конца комнаты. Она вскочила и побежала на голос. Это был Джон. Он стонал и был покрыт испариной. Сестра выбежала из палаты за доктором.

– Доктор Гюстав, Джон, Джон очнулся. – задыхаясь, выпалила Элен.

– Пожалуйста, помогите ему.

Ричмонд в оцепенении смотрел на женщину, которая взволновано объясняла ситуацию, за это время доктор успел собраться, и взяв медсестру за руку, он пытался ее успокоить.

– Элен, тише, Вы сейчас распугаете всех вокруг. Пойдемте же к Джону, хватит причитать. – и оба быстрым шагом направились в палату.

– Так что случилось? – зайдя в палату, спросил доктор.

Четверо больных окружили койку Джона и разговаривали с ним, но он был в агонии.

– Ну ка разойдитесь все, идите на свои места, ребята. Не толпитесь, ему нужен воздух. – твердо проговорил доктор и все разошлись.

– Джон, Джон посмотри на меня, взяв его за руку, чтоб померить пульс.

– У него жар, дайте ему жаропонижающее, Элен, что Вы стоите, как вкопанная? – прикрикнул врач. – И позовите Анну.

Быстро поставив укол, Элен побежала за Анной. Найдя ее в приемном покое, женщина поторопила медсестру. Анна, как всегда невозмутимо, но быстро направилась к доктору, прихватив инструменты и лекарства, которые могли понадобиться. Никто не знал, что вообще могло вывести ее из равновесия, такая выдержка, спокойствие некоторых даже пугало.