Девчонки из провинции

Поезд был пассажирским и останавливался у каждого столба. Ехать до Новороссийска чуть меньше суток, и новые знакомые не спеша расположились за столиком.

– Нелличка, а расскажите мне, голубушка, немного о себе. Должен же я знать, с кем меня судьба свела!

– Вам полностью биографию или только основные вехи жизни? – девушке почему-то хотелось быть немного дерзкой.

– Ну зачем вы так! Я по-дружески, – мягко сказал Александр Васильевич и улыбнулся, открыто и обезоруживающе.

Нелли посмотрела на профессора внимательно и заметила в серых глазах насмешливые искорки. И она сменила гнев на милость:

– Родилась я и выросла в нашем замечательном провинциальном городке. Окончила школу номер пять с золотой медалью, а параллельно музыкальную школу по классу фортепиано. С лёгкостью поступила в муз училище, но учёба совпала с развалом страны. Родители всё равно заставили получить музыкальное образование, хотя материально нам было очень трудно. Вы, наверное, помните, какая чудовищная была инфляция и как каждая семья пыталась выжить. Многие сломались, мы как-то продержались, профессию я получила. Я даже после окончания немного поработала в филармонии, но вы знаете, что в те годы зарплату бюджетникам давали с большим опозданием. И тут в наш город приехал маг и волшебник Георгий. Мы с подругами, Адой и Риной, пошли на его сеанс…

– Так, это уже очень интересно! Наверное, встреча с магом стала судьбоносной, раз вы едете на такую конференцию, где собираются целители и экстрасенсы? Амулет, что у вас на шее, он тоже подарил?

– Амулет у меня от бабушки Елизаветы. Когда нам было по пятнадцать лет, мы с подругами поехали к ней в гости в деревню. У меня бабушка – потомственная гадалка и целительница. За глаза в деревне её называют колдуньей. Она не только лечит, но может видеть будущее, знает заговоры. В деревне есть речка с песчаными берегами, там многие находят «чёртовы пальцы», вот такие заострённые палочки, похожие чем-то на янтарные, – Нелли показала свой кулон. – В деревне есть кузнец, она попросила сделать металлические ушки, чтобы амулет можно повесить на шею. Кроме этого, бабушка прочитала заговор от несчастной любви. Так что у меня, Ады и Рины есть такой оберег.

– И ты в него веришь?

– Конечно! В мире много загадок! Я с детства тоже замечала в себе некоторые необычные способности. А на сеансе, о котором я говорила, я угадывала всё, что делал Георгий – знала, у кого он спрятал платок или часы, к кому подойдёт в следующий раз…

– Тогда я вам о себе рассказывать ничего не буду, раз вы можете читать мысли! – Александр Васильевич посмотрел на Нелли с удивлением и даже уважением.

– Понимаете, как и любой дар, он требует сосредоточенности и определённых усилий, а я сейчас в расслабленном состоянии… Но точно могу сказать, что вы сейчас живёте один. Скорее всего, с женой мирно расстались.

– Нелличка, от вас ничего не утаишь! Именно так. Прожили в браке двадцать лет и поняли, что любовь ушла безвозвратно, а пока ещё есть время, может, повезёт найти новую. Тем более, что расставание коснулось только нас двоих – детей у нас нет. Но с бывшей женой иногда перезваниваемся, я даже кое в чём ей помогаю. Это ведь так важно – не перечеркнуть столько лет совместной жизни! Было ведь много хорошего… – он задумался. – Хотя, конечно, молодость давно ушла.

– Да вы же ещё совсем не старый! Моим бы подругам понравились!

– А тебе? – вырвалось у Александра Васильевича, – ой, простите, я как-то не подумал, да и на «ты» вдруг перешёл.

– Ничего страшного! Мне всего-то двадцать четыре года, можно на «ты». Мне даже так проще. Насчёт понравились или нет, скажу чуть позже. Пока мне с вами безумно интересно. Вы такой внимательный собеседник!

– Ну, слушать я умею, профессия обязывает! Иногда студенты такую лапшу на уши вешают, что приходится долго отряхивать! – он рассмеялся.

– Вы любите свою профессию?

– Конечно! Работа с молодёжью заставляет быть в тонусе, постоянно учиться, следить за новинками… А ещё я, как говорил тебе по телефону, пишу стихи. Раньше посвящал жене, а теперь всё больше рождаются философские…

– Первый раз живого поэта вижу! – воскликнула Нелли, – а что-то можете почитать?

– «Задремали звёзды золотые,

Задрожало зеркало затона.

Брезжит свет на заводи речные

И румянит сетку небосклона.» – начал Александр Васильевич хорошо поставленным голосом.

– Нет, я имею ввиду своё, я знаю, что это Есенин. Кажется, называется «С добрым утром!»

– «Блажен, кто смолоду был молод,

Блажен, кто смолоду созрел,

Кто постепенно жизни холод

С летами вытерпеть умел;

Кто странным снам не предавался,

Кто черни светской не чуждался…»

– Отлично! Только это – Пушкин! Из «Евгения Онегина»!

– Нелличка, а вам лапшу не навесишь! Ну ладно:

«Твой белый дом и тихий сад оставлю.

Да будет жизнь пустынна и светла.

Тебя, тебя в моих стихах прославлю,

Как женщина прославить не могла.

И ты подругу помнишь дорогую

В тобою созданном для глаз раю,

А я товаром редкостным торгую -

Твою любовь и нежность продаю.»

– Гениально! Какие слова, какие чувства! Ай да молодец… Анна Ахматова! – Нелли засмеялась, – это вы решили мне экзамен устроить? Я поэзию люблю, много стихов знаю наизусть. Так вы свои не почитаете?

– Нелли, а тебе кто-нибудь говорил, что ты похожа на Ахматову? Тот же нос с горбинкой, тот же гордый профиль и взгляд. Вот бы волосы выпрямить и собрать в пучок, да чёлку отрезать…

– А мне мои волосы нравятся! Георгий не разрешал имидж менять, он считает, что у колдуньи должны быть волосы до плеч и такие кудрявые, как у меня. А насчёт Ахматовой… Да, говорили. Но я так не считаю! Я сама на себя похожа! Единственная и неповторимая!

– Браво, Нелличка! Умница! Себя любить надо! Если женщина себя не любит, кто же её полюбит? У тебя, наверное, от кавалеров отбоя нет?

– В школе одноклассники меня боялись и уважали, но я умудрилась влюбиться в учителя математики, в музыкальном училище как-то не до романов было, хотя многие коллеги пробовали ухаживать, а когда работала, то время в стране было тяжёлое – тут бы выжить… Так что сердце моё свободно! – кокетливо ответила Нелли.

– Эх, где моя молодость! Был бы моложе, я бы за тобой поухаживал! – и он торжественно продекламировал:

«Когда-нибудь вернусь к тебе дождём…

Дождём осенним в памяти шумящем…

Ты скажешь мне: «Всё это было сном!»