Взломать смерть

– Спасибо, мама, со мной всё в порядке, – сказала Валери.

– Надеюсь. Ну, рассказывай, как там твои исследования, – миролюбивым тоном произнесла мадам Дюран. – Выяснила, кто из королей грешил инцестом?

Мать, отец и даже брат не считали генеалогию чем-то достойным внимания. «Это никому не нужно, это пустая трата времени, займись чем-нибудь полезным», – говорили они. Зная это, Валери не собиралась посвящать Каролину Дюран в подробности своих научных изысканий. Беседуя с матерью, Валери всегда чувствовала бессилие, словно играла в карты, не имея на руках ни единого козыря. Ей не требовался психолог, чтобы понять – занимаясь наукой или программированием, она подсознательно пыталась добиться похвалы у матери. Впечатлить Каролину Дюран было непросто, но сегодня у Валери имелся козырь. Именно поэтому она назначила завтрак с матерью сразу после собеседования в Геральдической палате.

– Мама, сегодня у меня было собеседование.

– Правда? И как?

Прежде чем девушка успела ответить, дверь распахнулась, выпустив на улицу густой запах сдобы, молотого кофе, а заодно – официанта с подносом. Молодой человек поставил перед Валери чашку кофе и тарелочку с круассаном, а перед Каролиной Дюран – бокал белого вина.

– Меня пригласила на работу Геральдическая палата, – сообщила Валери, когда официант, пожелав им приятного аппетита, удалился. – Они узнали про «Червонную Королеву» и сами обратились ко мне. Представляешь?

– И что это за контора? – поинтересовалась мадам Дюран. – Серьёзная?

– Ещё бы! Конечно, серьёзная. Геральдическая палата вообще-то относится к Министерству культуры Франции.

– Звучит солидно, – сказала мать, пригубив шардоне. – И тебя взяли?

– Разумеется. Я же говорю, они сами меня пригласили.

– Поздравляю! Постарайся ничего не испортить.

– Спасибо, постараюсь.

– Ну а если что, у тебя всегда есть запасной вариант.

– Какой такой вариант? – насторожилась Валери.

– Ну как же, – пожала плечами мадам Дюран. – Ты можешь обратиться к Лорану. Он же трудоустроил твоего приятеля… Не помню, как его зовут. Ну которого выгнали за неуспеваемость.

– Вообще-то Луи – блестящий программист! Его отчислили за то, что принимал участие в студенческих протестах!

Луи был однокурсником Валери. Он с треском вылетел из Страсбурга, когда ударил полицейского транспарантом с надписью «Ни Макрон, ни Ле Пен». Видео с этим эпизодом попало в новости на канале France 2, и уже на следующий день Луи Габен паковал вещички. Валери обратилась к Лорану, своему старшему брату, который занимался частным сыском. Теперь Луи отвечал за сбор и анализ электронных данных в агентстве «Инкогнито».

Мадам Дюран пожала плечами, как бы говоря: «Да мне без разницы, за что там его отчислили».

– Меня не просто взяли на работу, – сказала Валери, пытаясь вернуть разговор в нужное русло. – Я уже получила первое задание.

– Любопытно. И что же тебе поручили? Только не говори, что снова будешь рыться в каких-нибудь старых, пыльных бумажках.

В списке эпитетов, которыми Каролина Дюран награждала старинные документы и хроники, «пыльные» был, пожалуй, самым безобидным. Иногда милые сердцу Валери «бумажки» именовались заплесневелыми и даже воняющими мышиным дерьмом.

– Нет, – сказала Валери. – Меня отправляют в командировку. Есть одно местечко в Западных Альпах…

– Тебя только что взяли на работу и уже отправляют в командировку? – Мама вскинула бровь. При этом её лоб остался совершенно гладким, как лакированное чело Девы Марии, взирающей на прихожан в любом костёле Парижа. – Неужели?

– Понимаешь, в Геральдической палате не так уж много сотрудников.

Уже сказав это, Валери поняла, что Каролина Дюран сделает из её слов свои выводы. В первую очередь, что служба, нанявшая её дочь, не так уж важна. Пытаясь исправить промашку, девушка произнесла:

– При такой узкой специализации им не нужен огромный штат. Как правило, нескольких человек достаточно. Но на днях в палату пришёл срочный запрос, а все, кто мог бы взяться за это дело, оказались заняты.

– Судя по названию, Геральдическая палата отвечает за фамильные гербы. Что там может быть срочного? Людовик XIV восстал из гроба и решил первым делом дорисовать на своем гербе парочку флёр-де-лис?[2 - Геральдическая или королевская (бурбонская) лилия. Один из самых популярных геральдических символов Франции.] – Мадам Дюран усмехнулась собственной шутке.

– Ты когда-нибудь слышала об Этьене Моро? – спросила Валери, тем самым выложив на стол свой главный козырь.

– Ты про того бизнесмена? – Каролина Дюран удивлённо моргнула. – О нём часто пишут в журналах. Впрочем, как о любом холостяке, состояние которого исчисляется суммой с множеством нулей. А что?

Если мадам Дюран перед кем и благоговела, так это перед людьми, лица которых время от времени украшали обложки глянцевых журналов. А Этьен Моро как раз входил в их число.

– Месье Моро желает доказать свою принадлежность к древнему баронскому роду, – произнесла Валери, внутренне торжествуя. – Именно такими вещами и занимается Геральдическая палата Франции.

Каролина Дюран взяла бокал за тонкую ножку и сделала медленный глоток. При этом её взгляд не отрывался от Валери. Давая матери время переварить новость, девушка принялась за круассан. Она точно знала, какие мысли в этот момент роились в голове Каролины Дюран. Согласно её системе ценностей, лучшее, что женщина могла сделать в жизни, – удачно выйти замуж. За свои пятьдесят два года она не работала ни единого дня, зато любила повторять, что жена военного – это особая профессия.

– Умная девушка, конечно же, воспользовалась бы такой возможностью. – Мадам Дюран поставила полупустой бокал на стол.

– Я воспользуюсь, не сомневайся, – кивнула Валери, понимая, на что намекает её мать. – Постараюсь сделать так, чтобы месье Моро успешно получил свой титул.

– Если ты собираешься в командировку, – протянула мадам Дюран, – то, значит, работать вы будете лично? Не по интернету?

– Да, конечно. Первым делом мне предстоит изучить семейные архивы Моро. Ну, знаешь, все эти пыльные бумажки.

На лице мадам Дюран не дрогнул ни единый мускул. Возможно, виной тому был пресловутый ботокс.

– По сути, мне предстоит выстроить генеалогическое древо семьи де Рэ и вписать туда Этьена Моро. Я делала подобные вещи тысячу раз. Так что особых проблем возникнуть не должно. Опять же, у меня есть «Червонная Королева», и с её помощью…

– Съедобно? – вдруг поинтересовалась мать. – Когда я последний раз заказывала здесь круассан, мне показалось, что я жую папье-маше.

Валери ощутила, как внутри сплетается и стремительно растёт клубок из множества эмоций, среди которых не было ни одной приятной. Так перед приступом рвоты к горлу подступает горечь.

Каролина Дюран гордилась своим старшим сыном и постоянно, начиная с детских лет, ставила его Валери в пример: «Смотри, Лоран выиграл соревнования (вошёл в сборную, снова едет на турнир, побил собственный рекорд – нужное подчеркнуть). Почему бы и тебе не заняться стрельбой? Хотя это едва ли получится, с твоим-то зрением…»

Позже было: «Лоран хочет открыть детективное агентство. Он настоящий герой, мы так им гордимся!» И наконец: «У Лорана уже четыре сотрудника, скоро ему можно будет не рисковать самому, подставляясь под пули бандитов!»

Само собой, старший брат Валери не имел дела с бандитами. По закону частным сыщикам даже не полагалось иметь огнестрельное оружие. Лоран работал с должниками, недобросовестными деловыми партнёрами и неверными жёнами. Но если Валери пыталась донести до матери эту простую мысль, та вставала в позу: «Это всё твои комплексы. Не надо самоутверждаться, обесценивая достижения брата!»

Мадам Дюран читала популярные психологические блоги, смотрела ролики на «Ютубе» и, конечно же, знала, что такое токсичные отношения, пассивная агрессия и обесценивание. К сожалению, она замечала эти проблемы, лишь когда дело касалось других, но никак не себя.

– Спасибо, мама, круассан замечательный, – ровным голосом произнесла Валери. – Что там, кстати, Лоран? Как его агентство?

Каролина Дюран принялась с воодушевлением рассказывать об успехах сына. Валери слушала вполуха, поглядывая на голубей, заполонивших Сен-Доминик, и на редких прохожих. Оторвавшись от родителей, идущих прогулочным шагом, мимо кофейни «Эйфель» пронеслась девочка лет шести. У неё был тот же цвет волос, что и у Валери, – чёрный, с металлическим отливом, – и такое же каре с пробором посередине. Девочка со смехом бежала к стае голубей. Городские птицы, привычные к подобному обращению, не сразу поднялись в воздух, но, когда девочка, раскинув руки, вклинилась в их стаю, разом взмахнули крыльями. На мгновение слова Каролины Дюран заглушило шелестящее хлопанье – как будто сотни призраков, тронутые её монологом о достижениях сына, вдруг принялись аплодировать. Девочка потонула в сером мельтешении крыльев и исчезла из виду. Так грязная морская волна накрывает заигравшегося на берегу ребёнка.

– …Это, наверное, мой крест. Я всю жизнь волновалась за мужа-военного, а теперь волнуюсь за сына-сыщика. Я уже стараюсь не читать криминальные сводки. Париж никогда не был спокойным городом, но сейчас кругом сплошные бандиты и жулики. И где-то там, на улицах, мой мальчик. Совсем как детективы-одиночки в этих старых фильмах…

Заметив, что Валери отвлеклась, мадам Дюран проследила за её взглядом.

– Голуби, – с отвращением произнесла она. – Летучие крысы. Не понимаю, почему их считают символом Парижа…