Прецедент Маркова

– Кем вам приходилась потерпевшая Овчаренко?

– Ларка… То есть Лариса – моя девушка.

– Официального брака между вами не было?

– Нет, ваша честь. Мы не регистрировались.

– Как давно вы были вместе?

– Точно не знаю, ваша честь. Больше двух лет.

– Вы проживали вместе? Вели совместное хозяйство?

– Лариса часто оставалась у меня, ваша честь. В моей квартире много ее вещей. Но совместно мы не проживали.

– В своих показаниях мать потерпевшей указывает, что ее дочь проживала с вами последние полтора года.

– Лариса на каждые выходные ездила к матери. Несколько раз она и вовсе уходила, ваша честь. Потом мы сходились снова – и она оставалась у меня, но не более того.

– Мать потерпевшей, а также друзья потерпевшей в своих свидетельских показаниях указывают, что отношения между вами были нестабильные. К тому же, по их словам, вы не слишком вкладывались в эти отношения. Как вы это прокомментируете?

– А как я должен был «слишком вкладываться» в эти отношения, они в показаниях не поясняют? \шумный выдох\ Ваша честь, Лариса постоянно ныла, что мы никуда не ходим, что я ее никуда не вожу, цветочка не выпросишь, не говоря о сюрпризах. Пару раз из-за этого тоже она уходила. А куда я ее поведу, если мне не нравится толпа, не нравятся людные места? Не понимаю, чего хорошего в прогулках, когда я могу потратить это время на более полезные вещи? Обычно она приходила, ложилась со мной рядом на диван и смотрела разные видео, или как я играю: мне кажется, мы отлично проводили время. А что касается подарков, так пусть ее мать и друзья подтвердят, что Ларка была страх какая неженка. На то у нее аллергия, на это у нее сыпь, от этого – раздражение. Она вся была настолько тепличная, что не обсыпалась только от того, что сама знала наверняка. И что я должен был ей дарить? Цветы? Духи? Шоколад? Когда мы только начинали встречаться, я все это ей дарил, и через десять минут оно летело в мусорку, потому что она начинала отекать. На игры, диван и видео у нее аллергии не было: этим и занимались обычно.

– Подсудимый! Вы, зная о такой повышенной чувствительности потерпевшей, предложили ей играть при помощи NS–датчика?

– Это было абсолютно безопасно, что бы вы там ни говорили!

– Вы утверждаете, что отношения между вами были нестабильные, но при всем этом вы не пожалели почти 150 000 рублей, чтобы купить ей аккаунт для совместной игры?

– Слушайте, это совсем другое…

– Ваша честь, прошу приобщить к делу переписку подсудимого с Найтан Виолеттой Игоревной, которая происходила в момент с 12 июля 2034 года до 20 сентября 2034 года.

– Ваша честь, протестую! Это не имеет никакого отношения к делу и нарушает право тайны переписки!

– Протест отклоняется. Подсудимый, прокомментируйте данную переписку.

– С Виолой мы познакомились, когда с Ларисой в очередной раз расстались! Потом мы с Ларисой снова сошлись, но переписываться – это еще не преступление, к тому же, с Ларисой отношения у нас были неважные, так что…

– Где вы познакомились с Найтан?

– На сайте геймеров. В разделе игры «VRR». Она тоже хотела попробовать. Изначально эти аккаунты мы планировали купить вскладчину, но ей не нравился класс игроков.

– И поэтому вы подарили его своей вновь вернувшейся девушке…

– Сторона обвинения, без эмоциональной окраски, пожалуйста.

– Извините, ваша честь. Итак, подсудимый, вы утверждаете, что купили два аккаунта: для себя и своей девушки – и начали совместно играть – так?

– Да.

– Как вышло так, что ваш аккаунт был прокачан больше?

– Я играл чаще. Лариса уезжала домой или ходила тусить: а я пока играл.

– Ей не нравилось играть? Поэтому она предпочитала другую деятельность игре с вами?

– Мне она говорила, что нравится. Только, в отличие от некоторых, у нее есть социальные обязанности.

– Зачем вашему герою начальные навыки урона? Они же вовсе не соответствуют его классу.

– Я хотел попробовать прокачать героя в другом направлении. К тому же, если бы мы с Ларой пошли на миссию, хоть кто-то из нас должен был танковать. Я бы и Ларин аккаунт прокачал, если бы она не настояла на таком скором вживлении.

– Лариса была инициатором приживления?

– Да. Когда я распаковал посылку и попросил ее сделать прокол – неудобно делать самому – она тоже попросила. Приживление у нас в один день было, она датчик больше не снимала.

– И вы согласились сделать ей прокол и приживить датчик? Зная, что у нее, по вашим словам, аллергия на все?

– Это же медицинское оборудование: на него не бывает аллергии. И это безопасно!

– Вас не смутило, что ее у нее нестабильная, по вашим словам, нервная система, а вы разрешаете ей вступить в виртуальную реальность с прямым коннектом?

– Я ничего ей не разрешал и не запрещал. Она увидела – и сама захотела, сама села и сама играла. Это был ее выбор, тут я никак не мог повлиять.

– Хорошо. Она была подписана на ваши новости в социальных сетях, так?

– Наверняка. Она же моя девушка.

– У вас вся лента в скрытой рекламе и рассуждениях об игре «VRR». Думаете, это никак не повлияло на ее решение играть?

– Сторона обвинения, вы опять отклоняетесь от сути дела. Переходите к делу.

– Да, ваша честь. Вы говорили, что прокачивали урон и купили дробовик, чтобы танковать в совместных играх. Так почему же вы выстрелили ей в голову?

– Я выстрелил, но это была ошибка! Это был ее первый раз в локации, и все ощущения ей казались новыми и необычными. Она трогала все: воду, землю, пинала и щипала меня. Мы заигрались, и, в запале, чтобы показать ей возможности игры, я достал дробовик и выстрелил. Сначала я выстрелил ей в ногу: она от боли заматерилась и засмеялась. Я хотел показать ей, что в игре работает защита «своих» игроков и она не получит урона – поэтому выстрелил в голову. Откуда мне было знать, что в этой игре не будет защиты от критического урона! В каждой же игре можно нанести небольшой урон игроку своей команды, но нельзя убить: почему тут не было этой защиты?! Когда я понял, что случилось, я сразу же вышел из игры. Лариса была жива, но без сознания. Я сразу вызвал скорую, и через пятнадцать минут мы были уже в больнице, но через час ее не стало. Если бы я знал, что защиты нет, разве я стал бы стрелять?!..

– Зачем вы выстрелили в нее два раза?

– Говорю же: хотел показать возможности игры! Какие будут ощущения, если получишь ранение. Показать, что ощущения приближены к реальности. Откуда мне было знать, что нет защиты! Они же даже ввели поправку в закон и частично распространили конституционные права на мобов: право на жизнь, свободу перемещения, неприкосновенность виртуального тела – так почему они отключили чертову защиту для живых людей?!

– Почему нельзя было ее остановиться просто на физическом контакте: пинках и щипках?

– Не знаю! Говорю же, все в запале произошло!

– От чего вдруг вы были на взводе?

– Не знаю. Был рад, что она согласилась сыграть. Был рад, что мы вместе.