Кровавый след

Холодный нос ткнулся Вики в колено, и она вздрогнула.

«Как же тогда его называть – щенком? Волчонком? О боги, дельце будет сложным».

Стараясь не показать своих сомнений, Вики наклонилась и протянула руку. Мрак тщательно обнюхал ее и подсунул голову под ее ладонь. Его шерсть все еще была мягкой, как пух.

– Если вы начнете почесывать его, мисс Нельсон, это затянется на всю ночь, – со вздохом сказала одна из сестер.

Мрак задрал нос и демонстративно повернулся к ней спиной, прислонившись к ногам Вики так же, как Шторм прислонялся к Розе в квартире Генри. Что напомнило Вики…

– А где Питер и Роза? Питер… – Она осеклась и тряхнула головой. – Я имею в виду, Шторм – он встретил машину, и я точно видела Розу… В смысле, Тучу, когда сюда вошла.

– Они пошли за своим дядей Стюартом, – сказал седеющий мужчина, стоящий рядом с Генри.

Он, как и все, поздоровался с гостями, но после этого не произносил ни звука, а вот сейчас протянул руку через стол. Старый шрам сморщил кожу на его предплечье. Вики не дала бы голову на отсечение, но это смахивало на след от укуса.

– Я Дональд Хиркенс, отец Питера и Розы.

– Я Дженнифер, – встряла ближайшая из сидящих на диване девочек, прежде чем Дональд успел еще что-нибудь сказать.

– А я Мари, – сообщила другая.

«И как, черт возьми, родственники вас различают? – удивилась Вики. По крайней мере, сейчас, сидя, девочки казались совершенно одинаковыми, вплоть до выражения лица. – Уж я-то точно не смогу отличить вас друг от друга. Все дети в этом возрасте кажутся мне одинаковыми».

Обе девочки захихикали, увидев притворный свирепый оскал своего дяди.

– Итак, теперь вы познакомились со всеми, кто здесь есть, – продолжила Мари.

– Со всеми, кроме папули, – добавила Дженнифер, – потому что с Розой и Питером вы уже знакомы.

Близняшки улыбнулись в унисон. Даже ямочки у них на щеках были одинаковыми.

Папуля, это, должно быть, Стюарт, поняла Вики – муж Надин, отец Дэниела, шурин Дональда, дядя Питера и Розы. Доминирующий самец. Встреча с ним будет интересной.

– Приятно, когда тебя игнорируют в собственном доме, – прорычал голос от двери.

Мрак выскользнул из-под руки Вики, с лаем пронесся через кухню, как маленький пушистый маньяк, и прыгнул на мужчину, который только что вошел. Мужчина поймал его, поднял, покрутил над головой и поставил на пол уже мальчиком Дэниелом.

Вики не нужно было представлять вошедшего. Та же внутренняя сила, которая чувствовалась в Надин, просматривалась и в Стюарте, и он определенно был очень мужественным… Последнее наблюдение весомо подкреплялось тем, что он вошел совершенно обнаженным. Вики пришлось признать, что она впечатлена, хотя при росте в пять футов десять дюймов она, пожалуй, была выше его дюйма на четыре, не меньше. По человеческим меркам (а Вики могла оперировать только ими, если не считать объяснений Генри) Стюарт выглядел моложе своей жены лет на пять. Его волосы – их росло немало по всему телу – не тронула седина.

– Стюарт…

Надин сняла со спинки стула синие спортивные штаны и бросила мужу. Тот поймал их одной рукой, зажав Дэниела под другой, и с отвращением уставился на одежду. Затем повернулся и в упор посмотрел на Вики.

– Я не очень люблю одеваться, мисс Нельсон, – сказал он, очевидно, отлично зная, кто перед ним стоит. – Одежда тормозит перекидывание и в такую жару чертовски неудобна. Если вы собираетесь пробыть здесь какое-то время, вам придется привыкнуть, что мы мало что носим.

– Ваш дом – ваши правила, – спокойно ответила Вики. – Не мне указывать, что вам носить.

Стюарт пристально вгляделся в нее и вдруг улыбнулся. У Вики создалось впечатление, что она прошла некоего рода испытание.

– Людей обычно очень заботит одежда.

– Я приберегаю свою озабоченность для более важных вещей.

Генри спрятал улыбку. С тех пор как они с Вики познакомились, он пытался понять – то ли она способна бесконечно приноравливаться к обстоятельствам, то ли из-за своей целеустремленности просто не обращает внимания на то, что не ведет ее к цели. За восемь месяцев наблюдений Фицрой ни на шаг не приблизился к ответу.

Швырнув спортивные штаны в угол, Стюарт протянул руку.

– Рад познакомиться, мисс Нельсон.

Она ответила улыбкой и рукопожатием, стараясь не жать слишком сильно.

«Нет, это слишком сильно для голого вервольфа. Да, вот так».

– Я тоже рада. Пожалуйста, зовите меня Вики.

– Вики.

Стюарт повернулся к Генри, и его улыбка почти неуловимо изменилась. Он снова протянул руку.

– Генри.

– Стюарт.

Улыбка вервольфа была предупреждением, не вызовом – Генри понял это и признал. Она могла очень быстро превратиться в вызов, а ни один из них этого не хотел. Пока Генри знал свое место, их отношения оставались напряженными, но ровными.

Не заинтересованный во всем этом взрослом позерстве, Дэниел извернулся под мышкой отца, обнаружил, что его хватка ослабла, перекинулся и начал лаять. Стюарт опустил его на землю как раз в тот миг, когда открылась сетчатая дверь и вошли Туча и Шторм.

Двое старших вервольфов позволили своему младшему кузену напасть, и завязалась драка с громким рычанием, щелканьем зубами и притворными (по крайней мере, Вики полагала, что они притворные) взвизгиваниями боли. Поскольку никто из взрослых не беспокоился, Вики улучила время, чтобы как следует осмотреться.

Кухонная мебель была тяжелой, старой и слегка потрепанной. За деревянным столом легко могли разместиться восемь-двенадцать человек. Хотя на каждой ножке стульев виднелись следы зубов, эти стулья (если судить по тому, на который уселась Вики) были сделаны на совесть и все еще прочно стояли на потертом линолеуме. Близняшки сидели под окном у задней двери на кушетке, явно купленной в пятидесятых годах и с тех пор не покидавшей своего угла. Вдоль северной стены высились шкафы, двери в южной стене, наверное, вели в другие комнаты дома. Холодильник выглядел новым, как и электрическая плита. Вообще-то плита казалась настолько новой, что Вики заподозрила, что ею редко пользуются. Старая дровяная печь в дальнем углу, вероятно, служила не только источником тепла зимой, но и главным способом приготовления пищи. Если здесь вообще что-то готовили.

Вики и в голову не пришло расспросить Генри, что едят верфольфы и ожидают ли они, что гостья присоединится к их трапезе. Внезапное видение поданного на ужин кровоточащего мяса с дымящимися внутренностями заставило ее желудок сжаться.

Для ее городского носа здесь слишком остро пахло: старым древесным дымом, овечьим дерьмом… Вероятно, и овцами тоже, хотя она понятия не имела, как пахнут овцы. А еще очень сильно пахло, ну… вервольфами. Не то чтобы неприятное сочетание, но определенно острое.

Похоже, уборка в доме не значилась в списке приоритетов вервольфов. Уборка не входила и в десятку любимых занятий Вики, поэтому она ничего не имела против, но ее мать точно закатила бы истерику при виде клочков шерсти, валяющихся по углам.

«Да уж, мою маму просто удар бы хватил от всей этой ситуации».

Питер встал и повесил извивающегося Мрака на плечо – передние лапы в левой руке, задние в правой, – ловко не давая щенку вцепиться зубами в чувствительные, выступающие части своего тела.

«Что ж, наверное, хорошо, что мамы здесь нет».

Как раз в тот миг, когда Вики начала гадать: не следует ли напомнить о причине своего визита, Стюарт откашлялся. Питер отпустил Мрака, приветственно улыбнулся Вики и Генри, перекинулся и свернулся калачиком на полу рядом со своей близняшкой.

Мрак в последний раз возбужденно гавкнул, подошел к матери и рухнул, тяжело дыша, у ее ног. Все остальные, включая двух гостей, выжидающе повернулись к Стюарту.

«А ведь он всего лишь покашлял, – еще раз впечатленная, подумала Вики. – Если бы он мог разливать силу своей личности по бутылкам, он сколотил бы на ней состояние».