Ветер времени. Вспоминая отца и деда

Папа – красивый, сильный, спортивный. Слегка похож на Евгения Евстигнеева. (О, «Золотой телёнок»! Александр Иванович Корейко!)

Помню, как он учил меня ходить на лыжах. Мне, неуклюжему заморышу, было трудно, но папа был настойчив. В итоге – я могла гордиться своим умением взбираться на крутую снежную гору особым, папиным стилем. Все ковыляли или боком – «лесенкой», или врастопырку – «ёлочкой». А я шла прямо, ставя лыжи параллельно друг другу, только за счёт силы рук, упираясь в землю лыжными палками.

А в бассейне я никак не могла научиться плыть, дыша в воду. Задыхалась, барахталась – наверное, из-за астмы. Девчонки в группе надо мной смеялись, а над другой девочкой – так просто издевались, травили её – больно было смотреть и слышать их язвительные гадости. Я страдала – больше за неё, но не знала, что делать. Когда я наконец решилась рассказать папе о своих муках, он посоветовал по-мальчишески: «А ты – дай в морду!» Но, как в песне Высоцкого,«Бить человека по лицу я с детства не могу»…

«А ты – учись. Вот, представь – это морда, и бей!» – и папа поставил свою широкую ладонь на уровне моего лица, дабы я потренировалась. Да, тут не промахнёшься! Я несколько раз вяло стукнула… Нет. Бороться – пожалуйста, а вот бить… «Морда, морда! Я – кулак! Иду на сближение!» – так шутили у нас во дворе…

Конечно, я ни с кем не стала драться, но вскоре научилась и дышать, и плавать так быстро, что обгоняла всех своих обидчиц…

Однажды папа повёз меня из бассейна домой на велосипеде – по тёмным вечерним улицам… Было немного страшно и не очень удобно – сидеть на раме. Но папа меня обнимал, и осенние клёны были так чудесно подсвечены уличными фонарями…

УРОКИ ПЛАВАНИЯ

Я – заморыш ангинный,
Худосочный зверёк;
Я – угар скарлатинный,
Пневмонии комок…

Я в бассейне зелёном
Бултыхаясь, плыву;
Задыхаясь от хлора,
Унижение пью…

Хуже всех – как обычно
И дурнее дурных…
Я бледна неприлично
От злорадства пловчих…

«Ты представь – это морда» —
Говорит мне отец,
И ладонь держит твёрдо :
«Бей же, бей наконец!»

Я теряюсь немного,
Пару раз поддаю,
Но в лицо бить – ей Богу,
Не хочу, не могу!

И не скоро сумею…
Но уже через год
Я плыву – всех быстрее
И красивее – вот!

6. Тайна имени

Что ещё я думаю о папе?

Папа-герой. Он воевал с фашистами, но почему-то о войне ничего не рассказывает, а жаль… Мне очень интересно и важно знать, но я думаю, что спрашивать нельзя. Может быть, это ему будет больно… И награды свои он не показывает и не носит. Скромный… Ну и правильно.

Зато я знаю, что он назвал меня в честь своего боевого друга, танка Т-34. Ведь ТАНК = ТАНьКа… Так я думаю.

Папа – смелый. И виртуоз вождения машины. Мы все замираем от страха, когда он останавливает наш синий «Москвичик» на самом краю крутого обрыва над Днепром. В пяти сантиметрах от пропасти! Ну, а вы как думали? Если папа виртуозно управлялся с тяжёлым танком, то уж с этой-то легковушкой – легко!..

С появлением интернета я нашла множество вариаций моего экзотического имени – Татьяна – в других странах.

ИМЯ

Ты знаешь, я по-фински – ТАЙНА…
А по-японски я – ДЗЁШИКО!
А по-болгарски просто ТАЙЯ.
По-чешски – ТАША и ТАНИНКА.

А по-украински – ТАЦУНЯ…
А по-немецки – ТАННИ, ТАТА!
Хочу любви… и поцелуя…
Простого в щёку поцелуя…
Ну, просто друга или брата…

7. Полоска света

Мама спит…

Такого радостного отношения к жизни я не видела ни у кого. И такого интереса к ней.

Жаль, что папа так мало со мной разговаривает. И не знает, о чём я думаю, чего боюсь…

Хочу, чтобы у Ихтиандра были новые лёгкие, а к Русалочке вернулась её бессмертная душа… и глупый принц, если уж ей так хочется. Чтобы «СКОРАЯ» никогда не опаздывала, и у каждого была своя собака.

По вечерам я слышала доносившиеся из другой комнаты разговоры папы с Андреем, моим старшим братом. Их споры, смех, музыку. Пожалуй, я чувствовала себя немного одинокой.

И всё-таки… Я была счастлива. Помню чувство радости и защищённости, когда я, засыпая в темноте, видела золотую полоску света под дверью родительской комнаты…

СОКРОВЕННОЕ…

Я была такая пацанка…
Я была такая сеструха…
В джинсах брата, в рубашке брата,
С голубиными пером за ухом.

Я горланила песни барда,
Вдоль дороги бродя железной…
Мне немногое было надо —
Не любимой быть, а полезной.

Я пыталась спасти лягушек,
Дождевых червяков и птичек…
Никогда мне не было скучно
быть одной… Да, грустно… Привычно.