Тэсса на краю земли

Проснулся он от громкого автомобильного гудка.

Вздрогнул.

Поспешно огляделся.

Длинный «Линкольн» пытался втиснуться в узкий переулок, со всех сторон нависали серые двухэтажные домики, так тесно прилипшие друг к другу, что казались единой стеной.

– Где мы? – хрипло спросил Фрэнк.

– В Ньюлине. – Тэсса еще раз яростно просигналила, сгоняя с дороги автомобиль с надписью «Самая свежая рыба».

Фрэнку помнилось, что собирались они в Эксетер, а Ньюлин находился чуть в стороне. Но он снова не стал задавать никаких вопросов – ему было, в общем, все равно, куда ехать.

Пробравшись сквозь переулок, они вдруг выехали к морю, и Тэсса набрала скорость, заставляя катафалк резво нестись по набережной. Возле рынка она резко притормозила, они синхронно качнулись вперед, а потом Тэсса вышла из машины, и Фрэнк поспешил за ней.

– Тэсса Тарлтон, – прогрохотал громкий голос, и огромный мужчина, подбоченясь, выпрямился над лотками с рыбой. – Ты бы еще на вертолете прилетела. Что это, мать твою, за катафалк?

– Это и есть катафалк! – крикнула она в ответ, открыла вместительный багажник, и Фрэнк испугался, что сейчас он увидит гроб. Но дела обстояли еще хуже: в машине стояли прозрачные контейнеры с обложенной льдом рыбой, ящики с овощами, какая-то зелень и деревянные подносы с кексами.

Тэсса подхватила несколько ящиков и легко потащила к лоткам.

Фрэнк знал, что не надо ей помогать и что она сильнее его, но едва не рванул, чтобы забрать у нее эти ящики.

Вместо этого он взял корзину ровной, крупной и удивительно аппетитной моркови.

– Как там малыш Сэмми? – весело спросил здоровяк, принимая товар.

– Сэммуэль Вуттон, – сказала Тэсса для Фрэнка. – Однажды он психанул, уехал из Ньюлина и основал Нью-Ньюлин. Дедушка нашей Мэри Лу, это которая вчера кормила тебя тыквенным пирогом, Сэму семьдесят восемь лет, и он собирается открыть в деревне устричную ферму.

– Да ладно, – восхитился здоровяк.

– Камила Фрост, как ты понимаешь, против. Она вообще против всего.

Камила – эта та неприятная дамочка из газеты, которая наговорила гадостей про Фанни, сообразил Фрэнк.

– Божечки, – здоровяк с таким восторгом уставился на морковь, будто готов был перецеловать каждую. – Только у Бренды растут такие идеальные овощи!

Бренда – это чокнутая старуха с зомби-курицами.

Нет, Фрэнк не выживет среди этих сумасшедших.

На всю деревню ни одного нормального человека.

От запаха выпечки у него даже голова закружилась – таким голодным он себя ощутил.

– Терпи, – не глядя на него, сказала Тэсса. Она сосредоточенно считала выручку. – Скоро позавтракаем.

– Кто это? – вдруг заинтересовался здоровяк. – Новый житель вашей психушки?

Тэсса подняла голову от пачки купюр и дала ему щелбан.

Глаза у здоровяка стали круглыми и жалобными.

– Как мэр деревни Нью-Ньюлин, я осуждаю подобные высказывания, – рявкнула она.

– Ты совсем обалдела? – возмутился здоровяк, потирая лоб, и Фрэнк опять поразился тому, что люди не ощущают исходящей от Тэссы опасности. – Звезданулась из-за того, что вас настоящая звезда навестила?

– Кто? – рассеянно переспросила она, пряча деньги в бумажник.

– Холли Лонгли! Самый модный художник десятилетия!

– Ты что, Барти, любитель искусств? – прищурилась Тэсса.

Здоровяк стал еще крупнее, поскольку раздулся от гордости.

– Холли – кумир нашего города, – провозгласил он, – ведь он внук того самого Уолтера Лонгли, который прославил Ньюлин на весь мир. Постимпрессионизм, понимать надо.

Лицо у Тэссы стало таким изумленным, как будто одна из рыбин начала читать сонеты Шекспира:

– Подожди, ты-то откуда знаешь, что Холли Лонгли в Нью-Ньюлине?