Чокнутая будущая

– Спасибо, – прощебетала я, – что предложил. От кофе, пожалуй, не откажусь. И хорошо бы с конфеткой.

– С конфеткой, – повторил Антон несколько обескураженно. – Ну конечно же.

И принялся кому-то звонить, требуя напитки.

Букет так и торчал в его подмышке, но отчего-то это не было смешно.

Это было, если хотите, устрашающе.

Как будто хищник вздумал прикинуться травоядным, но зубы у него уже нетерпеливо пощелкивали.

– Гольфы забыла, – перестав терзать интерком, небрежно заметил он.

– А? – пришла моя очередь удивляться.

– Милое платьице, цветы, кудряшки, конфетки. Еще бы гольфики – и образ Лолиты-переростка был бы более полным.

Лолита-переросток!

Стало так обидно, что на несколько минут я почти забыла о своем возрасте – полновесный тридцатник на носу.

Все дело в том, что я слишком чернявая. Блондинки выглядят легковеснее, им больше сходит с рук.

Будь мои кудряшки золотистыми, а глаза голубыми – ему бы и в голову не пришло рассуждать о всяких дурацких гольфах. Он бы просто любовался персиками моих губ и озерами моих глаз.

Что и говорить: вечно приходится делать лимонад из лимонов, и хоть бы раз получилось малиновое варенье, например.

– Теперь ты будешь надо мной глумиться, потому что я нахожусь в постыдном и унизительном положении попрошайки? – уныло уточнила, разглядывая бесполезные кружева моего подола.

Он хмыкнул и уселся на стол, небрежно бросив цветы на документы.

– Удивительно, но ты первая из Лехиных жен, кто заговорил о стыде. Прежние все больше напирали на то, сколько я ему должен.

– А ты должен? Я бы тоже напирала, но не знаю, о чем именно мы сейчас говорим.

В кабинет вошел грузный мужик в синем рабочем комбинезоне и грохнул на стол огромные кружки с кофе.

Некоторое время мы все завороженно смотрели, как раскачивается кипяток, гадая, выплеснется он наружу или обойдется.

Обошлось.

Мужик вздохнул с явным сожалением и так же молча вышел.

– Кто это? – спросила я ошарашенно. – Он же не копает могилы, в перерывах исполняя обязанности твоей секретарши?

Антон перегнулся через стол, открыл верхний ящик, достал оттуда наполовину съеденную шоколадку и протянул мне.

– Конфет нет, прости, – сказал с улыбкой. – А Мишка… он просто сотрудник, не думай слишком много.

Я вздохнула.

Вот зачем этот человек улыбается, когда прекрасно видно, что ему вовсе не хочется этого делать?

– Не думать я могу, – согласилась, – это гораздо приятнее, чем думать.

– Какое счастливое умение, – иронично заметил Антон.

Шоколад был пористым, горьким, безо всяких приятных добавок вроде орехов или хотя бы изюма.

Люди, которые покупают такой шоколад, вряд ли умеют по-настоящему радоваться жизни, я давно это заметила. Зато твердо стоят на ногах и точно знают, чего хотят.

И нет, я не гадаю по шоколадкам, хотя могла бы.

– Значит, Леха перестал рассказывать всем девицам подряд, что был мне вместо родителей, что всю свою юность потратил на такого сложного подростка, как я? – задумчиво спросил Антон. – Недоедал, недосыпал, но поставил младшего брата на ноги?

– Серьезно?

Это было неожиданно. Алеша не казался человеком, который способен недоедать и недосыпать.

– Это он последние пятнадцать лет такой… сибаритствующий, – проницательно объяснил Антон, не спуская с меня глаз. – А до того был вполне себе и матерью мне, и отцом… Так сколько хочет Лиза?

Я сомнамбулически протянула ему записку с аргументами.

Шоколад был горьким, а кофе – сладким. Неправильное сочетание наоборот.

Антон тоже был неправильным наоборот: пока все люди пытались казаться лучше, чем они были, он пытался казаться хуже.

Зачем?

– Все понятно, – деловито проговорил Антон и сунул записку в карман. – Теперь поговорим о тебе, Мирослава. Какой у тебя доход? Ты планируешь детей? Сколько?

– Пятерых, – ответила без промедления. – Трех девочек и двух мальчиков. Правда, не от Алеши, от другого мужа.

– Какого другого? – не понял он.

– Второго другого, – объяснила я. – Алеша мой тестовый муж, я вышла за него замуж для опыта. По любви я собираюсь выскочить потом за нового мужчину, может, даже за тебя, жизнь ведь такая вся внезапная.

Он закашлялся и кашлял так долго, что я успела выдуть добрую половину огромнейшей кружки кофе.

– Любопытно, – наконец обронил Антон. – А Леха знает о твоих планах?

– Я ему наверняка что-то такое говорила. Почти уверена, но это не точно. В любом случае я вряд ли приду к тебе за алиментами на моих пятерых детей, так что смело вычеркивай меня из списка людей, на которых надо настраивать автоплатежи. Мой бизнес в последнее время процветает.

– И что же это за бизнес? – спросил Антон, почти вернувшийся к первоначальной невозмутимости.

– Потомственная гадалка Мирослава Видящая, – представилась я скороговоркой, – расклады на судьбу, любовь и деньги. Онлайн и офлайн. Скидка десять процентов на каждый пятый расклад. Составление натальных карт и астрологические прогнозы.

Выдохшись, я снова сделала глоток кофе.