Эрик Рыжий

Эрик Рыжий
Тата Апполонова

Многие ошибочно полагают, что человеку, во избежание душевных волнений и переживаний, достаточно иметь власть над собственным сердцем, но держать под браздами своего правления возбужденный мозг – задача куда посерьезнее, с которой и предстоит справиться героине моего рассказа Лолите.

Тата Апполонова

Эрик Рыжий

– Когда он надо мной склонился, я почувствовала резкий аромат его парфюма, и меня пробрало током… Я опустила глаза, передо мной были его руки… На правой я заметила маленькую, но глубокую ранку, наспех обработанную йодом… Было в ней что-то уродливое, но… мне захотелось до нее дотронуться… Это длилось несколько секунд, но… их было достаточно, чтобы испытать… – я прервалась.

С быстрым вдохом поток холодного воздуха ударился о стенки гортани.

– Испытать что? – Аля переминалась с ноги на ногу.

– Роковое влечение.

– Выглядит он, конечно, старше… – Ника с пристальным вниманием изучала фотографию, которую я сохранила себе на телефон. – Но он высокий. Это хорошо.

– И брутальный. Думаю, меня именно это в нем и зацепило…

– А сколько ему? – поинтересовалась Аля. – Не очень взрослый для тебя?

– Тридцать три. Нормально. – не понимая, где мы находимся, я осмотрелась.

Пешая прогулка на каблуках оказалась не самой лучшей моей идеей…

Автомобили рассекали широкую трассу, оставляя за собой густые клубы серого дыма. Ночь, обещавшая дождливый день, черной гуашью распласталась по небу. Тяжелый запах придорожного кафе вперемешку с бензином и табаком упрямо бил в ноздри…

– Мы вообще туда пришли или не туда? – я беспокойно выдохнула. – Такое ощущение, как будто этого бара не существует.

– Минуточку…

Тонкие пальцы Али застучали по экрану смартфона.

– Раньше мне не нравились такие мужчины, как он, а теперь… стоит мне о нем подумать, как… – я судорожно сглотнула. – У меня пересыхает во рту. Я чувствую жажду. Голод. Животное начало. Может, это весна? Или овуляция? Или и то, и другое… Я не знаю.

– Это страсть. Природные инстинкты. Твой организм биологически стремится к продолжению рода, хочешь ты этого или нет.

Ника вытянула оголенную шею и обвязала вокруг нее шерстяной шарф.

– С одной стороны, я уверена, что он чувствует то же, что и я, а с другой… Убежденный холостяк. К тому же – трудоголик…

– Неженатый мужчина за 30 – это всегда масса вопросов…

– Или проблем. – скептически произнесла Аля. – Карты показывают, что мы на месте.

– Но здесь ничего нет… – волосы Ники путались на ветру. – Вам не кажется, что мы заблудились? Может, попробуем обойти через мост?

– Да. – согласилась Аля. – Там какие-то здания… Я тоже вижу.

– Давайте, – поддержала я. – Только для начала нам нужно перейти дорогу…

Поиск пешеходного перехода, напоминавший покаянное шествие, успехом не обвенчался. Перебежав дорогу под протяжные сигналы машин, мы поднялись на мост и остановились перевести дыхание.

– А там что? – я облокотилась на парапет. – Такой вид… У ночной Москвы есть свой особый шарм… Я успела по ней соскучиться.

– Смоленская. – ответила Аля, не отрываясь от навигатора. – Все равно непонятно, где мы конкретно находимся… Я уже и приложение перегрузила, и телефон…

– А по нему ты скучала? – спросила осторожно Ника. – Только честно.

– Ты о ком? – я пошатнулась.

– Ты называла его мужчиной своей мечты.

– А… Да, но… сейчас я ловлю себя на мысли, что уже и не помню некоторые моменты, связанные с ним… Как будто все это было не со мной.

– Когда переходишь из одних отношений в другие, предыдущие начинают забываться. – Аля затянула ремень на пальто. – Короче. Я вызываю нам такси. До «Челси».

– Я три года не могла ни с кем забыться… после него. Постоянно сравнивала… И дело даже не в лучше или хуже…

– Три года – это срок. – заключила Ника. – Люди успевают выйти замуж, родить ребенка, развестись…

– Это были платонические чувства. Возвышенная любовь… Мне казалось, что с ним я смогу быть счастлива… Разве такое забывается? Но… ничего не вышло. Он так и не смог побороть ни себя, ни обстоятельства… А мне нужно двигаться дальше. Не хочу провести всю свою жизнь в ожидании…

– Мужчины… – Ника болезненно вздохнула. – Они такие неопределенные… Сегодня он хочет покорить Эверест, а завтра не может встать с дивана.

– А с этим какие чувства? – задала вопрос Аля.

– Ничего возвышенного. Он меня развращает, но… В его присутствии я забываю обо всем на свете. Это так глупо… Я ведь даже не знала, что у меня могут быть какие-то такие фантазии, да еще о мужчине, которого я едва знаю. Нет, я была знакома со своей темной стороной и до этого, но, по всей видимости, я плохо, очень плохо представляла то бесчисленное количество оттенков, из которых она состоит…

Достаточно было на секунду закрыть глаза, и маленькая уродливая ранка просачивалась нечетким образом в мое воспаленное сознание… Его прокуренные пальцы, блуждающие по моим безвольным губам… Руки, которыми он жадно мял мои покрасневшие, то ли от стыда, то ли от стеснения, щеки… Он гладил меня, трогал и сжимал. Так, будто все, что принадлежало мне и только мне, было в его безграничной власти…

– А ты чувствуешь себя рядом с ним в безопасности? – Ника остановила мой бурный поток мыслей. – Это важно. Ощущение безопасности дает уверенность в партнере.

– Не знаю… Он говорит, что я смотрю на него так, как будто я его боюсь.

– А ты его боишься? – Аля замерла в удивлении. – Ни за что в жизни не поверю, что ты чего-то, а уж тем более – кого-то, можешь бояться… Не твоя история. Нет, нет…

– Не то, чтобы боюсь… Просто я не была готова к такому стремительному развитию событий. Мы ведь только недавно познакомились… И общаемся от силы неделю-две максимум… А то, что он мне говорил… Боже.

Такси прижалось к обочине.

Аля, которая успела замерзнуть, села вперед. Пристегнувшись, она попросила водителя включить подогреватель на полную мощность. Я и Ника разместились сзади. Откинувшись на спинку кожаного кресла, я сняла сапоги и вытянула, на сколько это было возможно, уставшие от долгой ходьбы ноги…

– Вот мы говорим «зрелый мужчина»… А в каком возрасте наступает зрелость? И наступает ли – еще вопрос… – Ника достала из сумки прозрачный пластиковый гребень, чтобы расчесать волосы. – Пришел он, значит, к нам домой… Тридцать пять лет. Чуть выше меня… Не в моем вкусе, но ничего, симпатичный… – она сделала паузу. – Если прищуриться и уйти в другую комнату…