Письма из Терра Арссе. Часть 2

Поскольку магическое пламя погасло, в зале стало значительно темнее, и два Следующих на лестнице превратились в очертания смутных фигур.

– Ааааааа! – Взвыл Тулемий. Несмотря на одинаковый с Тиал-Араном рост он явно был более худым и слабым.

– Говори! – Прорычал Четвертый Следующий.

Казалось, он был в ярости.

– Если его продолжать трясти, Ваше Высочество, он вряд ли сможет нам что-то рассказать, – назидательно заметил Таламур.

Тиал остановился, а, все еще удерживаемый на весу, Тулемий странно задергался и снова закричал:

– Ааааа! Садист! Предатель! Отцеубийца! – Завыл он, тыча длинным пальцем в нашу толпу, в изумлении, застывшую внизу лестницы. Впереди стояли Следующие и Таламур, стражники выстроились по обеим сторонам от нас.

– Это он про одного из нас или про всех говорит? – негромко уточнил я, задумавшись на мгновение над его словами.

Таламур перевел на меня выразительный взгляд и скептически поджал губы:

– Это он несет чушь, подтверждая слухи о своем сумасшествии.

И, видимо, объект обсуждения в тишине услышал наш разговор, потому что истерически завопил:

– Я не сумасшедший! Я видящий! И знаю обо всем, что с вами произошло и произойдет! К примеру, по твоей вине, на рассвете погибла светловолосая девушка! – Ткнул он пальцем в меня, а я застыл, не понимая, о чем речь и поначалу, как и все, счел его вопли бессмысленным бредом.

А потом меня осенила страшная догадка, заставив похолодеть.

Светловолосая. Светловолосыми могли быть лишь метисы и вивианцы. Вспомнил странную боль в груди и ощущение отчаяния во время утреннего боя. Неужели эти ощущения говорили о гибели носителя артефакта, а той смелой и безрассудной принцессы, письмо которой я позавчера читал, больше нет?

– Прекрати нести бред! – Встряхнул провидца Тиал-Аран. – Ни одной девушки на поле утреннего боя не было! И я не собираюсь умирать в ближайшее время от чего бы то ни было!

– А никто не собирается, – огорошил его Тулемий. – Но все мы обречены. И ты вскоре умрешь. От любви! – Патетично воскликнул он.

Все вокруг продолжали считать ересью каждое произносимое хозяином замка слово, а я сомневался. Неужели Четвертому и правда предстоит умереть от любви? Это вообще как, интересно?

– Что за бессмыслица! От любви не умирают! – Возмущенно воскликнула за моей спиной Титория, делая шаг вперед.

Осколки хрустнули под подошвами ее сапог. Третья Следующая выглядела воинственно, уперев руки в бока и сведя на переносице красиво изогнутые брови.

– Не чушь, а чистая правда, Ваше Величество! Еще как умирают! Любовь пронзает сердца не хуже артефактных мечей! – Пропищал видящий, а я переглянулся с Тэтрилин.

Он правда сказал «Величество», вместо «Высочество»? Или я ослышался?

– Величество? – Переспросила Титория, тоже не оставившая ошибочное обращение к себе без внимания.

Теперь ее брови вопросительно приподнялись, а пухлые губы раскрылись от удивления. Остальные тоже внимательно смотрели на провидца, ожидая объяснений:

– Величество! Величество! – Подтвердил Тулемий, по-дурацки, словно шут, безостановочно кивая головой.

Титория удовлетворенно хмыкнула.

– То есть Тори суждено стать королевой, а я умру от любви? – Усмехнулся Тиал-Аран и бескомпромиссно добавил: – Если она и станет королевой, то только при мне, в качестве короля.

– А вот и нет! – Пискнул все еще висящий в воздухе сумасшедший.

Теперь он бестолково мотал головой из стороны в сторону, тряся, и без того растрепанными, грязными волосами.

Тиал все же отпустил его и брезгливо вытер руки о дорожный плащ. Осведомился недоверчиво:

– И кто же из присутствующих станет королем?

– Не ты. Да и то ненадолго. А после него – этот. И он не очень-то будет этому рад.

Тиал удивленно посмотрел на меня, поскольку помимо него, претендентов на место короля было двое: я и сумасшедший Тулемий.

Последний, проследив за его взглядом, снова захохотал, а Четвертый не спешил обрывать зловещий смех новым ударом кулака, вероятно, решив, что бить юродивых ниже его достоинства.

– Убийца неизвестной девушки, гибнущий от любви, королева, король, – загнула четыре пальца Тэтрилин. – А кто тогда «садист», «предатель» и «отцеубийца»? Или я что-то упустила?

И тогда сумасшедший почему-то на мгновение замолчал. И в тот момент когда он пристально смотрел на Тэт, он почему-то показался мне разумным. Словно всё, что мы видели только что, было искусной актерской игрой. Он приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, потом снова его закрыл, будто не решившись. А потом часто заморгал и позволил маске безумия снова вернуться на собственное лицо.

– Упустила, – тихо, резко и как-то зло выплюнул Тулемий. – Себя упустила! Ты умрешь первой из всех – выпадешь из башни и захлебнешься в Инглоте! А если и выживешь – пожалеешь, что не погибла. И я пожалею. В любом случае, мы все обречены!

После этих слов он снова заливисто и визгливо захохотал, откинув голову назад, а я заметил, что Тэт нервно дернулась и сжала кулаки.

Взгляд ее стал невидящим, на мгновение остекленев, словно она тоже отлично поняла, что именно сумасшедший предсказатель имел ввиду.

Любимое платье и иллюзия свободы

Тэтрилин Тэле Фэанааро Арссе

Терра Арссе. ДорогаОнодрим – Сарн-Атрад.

? Two Steps From Hell – Wolf King

Слова, сказанные Тулемием, никак не выходили из головы.

«Выпадешь из башни и захлебнешься в Инглоте».

С одной стороны, на общем фоне чуши, которую Второй нес там, на ступенях своего полуразрушенного замка, можно было подумать, что его предсказание – очередная выдумка сумасшедшего.

От меня не укрылось, как он, делая свои громкие заявления, внимательно следил за реакцией слушателей. Ждал, что они выбьют нас из колеи. Заставят занервничать, проявить слабость. Словно чужие отрицательные эмоции доставляли видящему радость и удовольствие. Возможно, причина такого странного поведения – своего рода энергетический вампиризм.

Очевидно, именно после его ужасающих и непрошеных предсказаний, жители города и Второго замка и предпочли держаться подальше.

Но почему тогда пророчество совпало с недавно увиденным в ночном кошмаре? Откуда он мог об этом узнать? Или именно он наслал на меня этот странный сон? Вопросов после сегодняшнего прибавилось, а ответа ни на один так и не нашлось.

После представления, устроенного Тулемием, каждый из нас, за исключением, разве что, самого видящего, чувствовал себя не в своей тарелке.

Даже гвардейцы, которых мрачные предсказания не коснулись, скакали угрюмые и мрачные, чего уж говорить о Следующих.