Невеста на убой

Глава 16. Люка

Горный воздух колол своей свежестью. Голова немного кружилась то ли от высоты, то ли от неописуемых красот, представших перед моим взором. Вереница вековых великанов, изредка прореженных хвойными лесами, тянулась далеко вперед, образуя нескончаемую цепь из белых остроносых вершин.

Резкий сильный порыв ветра чуть было не сбил меня с ног. Я с ужасом опустила взгляд – пологий обрыв уходил вниз, превращаясь в черное пугающее пятно. Даже будучи не в силах разглядеть, что ждет там, внизу, я ощутила жгучий страх – падения с такой высоты явно не пережить.

– Как я сюда попала? – сорвалось с губ, прежде чем раздался звонкий смех детей за моей спиной.

Обернувшись, я увидела небольшую веселую компанию из пятерых озорников: двух девочек и трёх мальчиков. Черные толстые косы, горящие зеленью глаза (под стать летнему лугу), босые пятки, мелькающие из-под белых длинных сарафанов, их нежные улыбки и воинственные кличи ребят, что столь угрожающе махали длинными палками и подгоняли невидимых коней ? все это заставило меня улыбнуться.

– Эй! – позвала я их, но меня даже не заметили. – Эй! – повторила я еще громче, помахав руками над головой, но и это не помогло.

Я бросилась к ним, но они, словно назло, метнулись в другую сторону.

– Подождите! Стойте! Эй!

Дети будто и не слышали моих криков. Они задорно нырнули в высокую траву, что почти полностью скрыла их из виду, и бросились наутек, даже ни разу не посмотрев в мою сторону. Я обернулась, чтобы еще раз получше рассмотреть это место, но вместо прошлого обрыва передо мной предстала пустота… даже не так, чернота! Тьма наступала с каждым шагом, уже почти поглотив все, что некогда зияло за моей спиной.

– Твою… ? я стояла с широко распахнутым ртом и с ужасом наблюдала эту картину: ? Это что еще такое?!

Дети уже успели пересечь странное поле с высокой травой и один за другим, перепрыгивая большую поваленную сосну, скрывались в тени деревьев. Я с опаской посмотрела на приближающуюся тьму, продолжающую поглощать все на своем пути, и больше не стала терять ни секунды – бросилась вслед за детьми.

Сердце бешено колотилось, каждый стук отдавался в барабанных перепонках, я лихорадочно разгребала высокие заросли травы перед собой, стараясь как можно быстрее нагнать сорванцов. А непонятная опасность продолжала наступать мне прямо на пятки. В какую-то секунду моя рука скользнула по траве, и та вмиг испарилась. Я видела, как мое тело окутал черный цвет, он поглощал все вокруг меня: траву, небо, землю, лес впереди, но я не ощутила ни боли, ни страха… Стало спокойно, настолько спокойно, что мне было трудно в это поверить. Мозг начал искать причины для паники, и их было здесь немало: я стояла посреди тьмы, у которой черт его знает, что на уме, в полном одиночестве – и это как минимум главная причина для того, чтобы уже начать голосить во все горло. Но почему-то… Почему-то мне совсем не хотелось паниковать. Напротив, я чувствовала себя… Даже не знаю, как лучше описать… В полном порядке? Да, наверное, так и было.

Неожиданно яркий белый огонек зажегся вдали. Он был похож на холодную звезду, которая отчаянно взывала ко мне. Я сделала шаг, за ним еще один и еще. Свет становился все ярче. И я побежала. Побежала прямо ему навстречу, подгоняемая каким-то нелепым любопытством и надеждой, что он приведет меня куда-то, где мне очень надо оказаться. В один момент он вырос прямо на моих глазах. Шаг, и я уже стояла рядом с ним. Только это уже была не звезда, а большая светящаяся воронка. Не задумываясь, я протянула к ней руку и коснулась кончиками пальцев. Свет окутал все мое тело, ослепил, а затем исчез.

Я стояла на пороге ветхой деревянной лачуги. Было темно, в горнице горела только одна маленькая лампада. К потолку была подвешена резная колыбель, застеленная белыми кружевными тканями. Возле нее сидела женщина с черными как смоль волосами. Она слегка покачивала ее и напевала уже знакомую мне песню:

– Ветер-проказник, не шали,

Ветки деревьев не тереби,

Иди в поле, там много ржи,

Ты колоски ее к земле преклони.

Пусть колоски прошепчут земле,

Сколько звезд воцарилось во тьме,

Пусть ей расскажут и о луне,

О белолицей расскажут во сне…

Дверь горницы отворилась прежде, чем я успела заглянуть в колыбель. На пороге появилась Гладия, со своей копной седых волос, которые, как и плечи, были покрыты толстым слоем снега. Она брезгливо стряхнула его на маленький, местами вытертый до дыр коврик, и перешагнула через порог, не забывая оббить об него длинные войлочные сапоги.

– Тише, сестра, ? взмолилась женщина возле колыбели.

Она подняла голову и укоризненно посмотрела на гостью. Я ахнула. Передо мной сидела Нирая! Только лет на двадцать, а то и тридцать моложе.

– Он только уснул, ? ласково добавила она и поспешила проверить младенца. Маленькое круглолицее чудо, сладко посасывая палец, слегка поморщилось, а затем, немного поерзавши, вновь предалось нежным сновидениям.

– Как он сегодня? – спросила Гладия, проходя в горницу и пристально вглядываясь в лицо ребенка.

– Хворь отступила, ? улыбнулась Нирая. Она бросила взгляд на плечо сестры, где меховая мантия скреплялась брошью в виде зеленого паука: ? Он тебе идет.

– Да, ? угрюмо отозвалась та.

– Ты совсем не рада? Мне казалось, что ты мечтала занять место матери?

– Не я должна была занять ее место, Нирая, ? Гладия с грустью покосилась на сестру, а затем вновь устремила печальный взгляд на младенца.

– Нет, ? испуганно воскликнула та: ? Нет! Гладия, ты же знаешь! Прошу, все должно оставаться так, как есть.

Гладия положила руку на плечо сестры, Нирая крепко сжала ее ладонь, продолжая вопрощающе смотреть в ее глаза.

– Не губи, Гладия!

– Не я твоя погибель, Нирая, а твои страхи.

– Сильные в этом мире долго не живут, вспомни нашего отца. Мать всегда говорила…

– Наша мать была трусихой!

– Не говори так! – Нирая возмущенно привстала. – Благодаря ее осторожности мы выжили!

– Разве это жизнь? Нирая, посмотри вокруг! Мы любого шороха боимся!

– Пока они думают, что мы слабы – нас не трогают.

– Не трогают? – ухмыльнулась Гладия. – Лучше скажи, не добивают!

– К чему этот разговор? – Нирая сдвинула брови и приблизилась к сестре вплотную. Она нежно провела рукой по ее щеке, а затем притянула лицо к себе, соприкоснувшись лбами. – К чему нам огласка, коли мы и дня после нее не проживем? Все ринутся к нам: колдуны, оборотни и… драконы. Они все нападут. Наших сил не хватит. Так к чему, скажи мне?

Гладия зажмурила глаза и поджала губы. Выражение ее лица было преисполнено боли и отрицания. Она насилу сглотнула их, словно пытаясь переступить через себя, и ответила:

– Ни к чему.

– Вот видишь, ? улыбнулась Нирая и растаяла в темноте.

Я снова очутилась в окружении черной пустоты, снедаемая любопытством. В голове крутился ворох вопросов, и казалось, что ответ совсем рядом… Было такое чувство, будто я уже его знаю, просто никак не могу преобразить в слова.

Передо мной вновь вспыхнул свет. Я тут же бросилась к нему. Всего три шага ? и яркая точка уже превратилась в большую воронку. Одно касание ? и меня вновь унесло.

На этот раз я очутилась на том же поле, на котором еще недавно резвились дети. Только теперь здесь уже были не они. Передо мной стояли подростки – мальчишки лет тринадцати: черноволосые, худощавые, с изобилием странных витиеватых татуировок на руках. Их глаза сияли подобно драгоценным изумрудам, и это было единственной роскошью в их внешнем виде. Потертые серые штаны, местами латанные майки того же цвета. Их легко было принять за нищих, но весьма счастливых. На их лицах красовалась широкие улыбки, доносился громкий и звонкий смех. Солнце припекало, легкий горный ветерок своими редкими порывами словно снимал излишки летнего зноя. Зеленый луг, прореженный яркими цветами, добавлял красочности беззаботной картине.

– Пойдешь к ним? – раздался женский голос за моей спиной.

Я обернулась. Позади стояла Нирая, рядом с ней поникший мальчонка. Пригляделась к пареньку, и меня передернуло. Передо мной стояла маленькая версия Люки! Точь-в-точь как он, только лет десяти.