Подработка на том свете

– Нет, не нуждаются. Они думают, что едят и пьют, спят, гуляют и даже флиртуют. Одним словом, живут, – байкер открыл одну из дверей первого этажа и пропустил меня вперед. Мы шли по длинному коридору. – Чего только не сделаешь, чтобы травмированные души оказались в привычных для себя условиях. Каждая из них со своей страшной историей. Дом помогает им чувствовать себя живыми, а я справиться с накатывающей болью.

– Выходит, хозяева гостиницы оказывают заблудшим душам милосердие?

– Не всем. О злых призраках слышала?

– Ну… – возвела я очи к потолку. Почему–то на ум приходило только мультяшное кентервильское привидение. Потом я вспомнила о тени отца Гамлета. Призрака оперы сразу отмела, хотя герой в маске был самым настоящим маньяком. – Какое–то представление имею, – ответила в итоге уклончиво.

– Так вот здесь ты их не увидишь. С ними разбираются еще по пути в «Приют».

– Кто расправляется? Тот усатый дядька?

Мне не верилось, что потеющий водитель способен кого–то обидеть. Да после того, как мне стало известно о других пассажирах, я скорее решила бы, что он их боится. Вспомнить хотя бы, как он держался за руль, и как побелели костяшки его пальцев.

– Чистильщик, – кивнул мне Ви. – Он видит Свет и Тьму. Свет он высаживает на Фонарной улице, а вот Тьму везет на конечную остановку.

– И что он с ними там делает? – мне стало не по себе.

– Проглатывает.

Я рассмеялась. Понятно же, что Ви меня разыгрывает. Намотал, наверное, на ус, что я собираюсь «гулять», вот и стращает, чтобы не ушла, а тем более не села в автобус. Но пути отступления у меня должны быть, и Ви никакими страшилками их не отрежет.

– Скажи, что пошутил, – я пихнула его бедром.

– Если тебе именно это хочется услышать, – Ви открыл вторую дверь.

Внутренний декор ресторана напоминал трактир: деревянные столы со скамьями, в углу барная стойка под стать им, открытая кухня с большой плитой и висящими на крюках кастрюлями.

В высоких шкафах красовались намытые до блеска тарелки. На потолке висело огромное тележное колесо с утыканными по ободу свечами. Их пламя трепетало от сквозняка.

А какие по помещению плыли запахи! Сытного бульона, приправленного зеленью, скворчащих на сковороде чесночных колбасок и свежего хлеба. Я сглотнула голодную слюну.

Посетителей было всего трое, и они что–то горячо обсуждали. Я прислушалась.

– А когда братья вернутся? – спрашивал паренек лет семнадцати – один из новоприбывших, которых я сегодня регистрировала.

– Ждем с минуты на минуту, – бородатый мужик, похожий на упитанного бычка, отхлебнул из кружки пива. На его усах осталась густая пена.

– Скажешь тоже! – хмыкнул второй, явно здешний «долгожитель». Его одежда и внешний вид указывали на то, что он тусуется в гостинице не один десяток лет. Именно такими я представляла хиппи: длинные волосы, цветастая рубашка на выпуск, брюки–клеш. На ногах сандалии. Только венка на голове не хватало. Очевидный представитель «детей цветов» – любителей травки и свободных половых отношений. – Ты, чувак, особо рот не разевай, – он хлопнул щуплого паренька по плечу. – Для кого минутка, а для кого и годы пройдут, прежде чем братья Кристофер изволят внимание на тебя обратить.

Я с укором посмотрела на Ви. Вот оно подтверждение моих опасений! Байкер только улыбнулся и провел меня к соседнему столу. Я специально села лицом к постояльцам. Меня тоже живо интересовал вопрос, когда вернутся братья Кристофер.

Между тем беседа троицы продолжалась.

– Я не могу долго прохлаждаться, – юноша заглянул в свою кружку, но пить не стал. – Мне надо сестре шепнуть, чтобы она от своего мужа быстрей бежала. Он… плохой человек.

– Он, что ли, тебя прихлопнул? – бычок нахмурился. Его кустистые брови сошлись в одну линию.

– Ага. Я случайно нашел его тайник. Там хранились женские вещи. Трусы в основном. А я от соседей слышал, что в нашем городе объявился насильник.

– Фетишист? Да, влип ты, чувак. Если бы ты его сдал, он приличный срок получил бы, – хиппи задумчиво покусывал спичку.

– От же паскуда! – бородач осуждающе помотал головой. – И как он тебя… того?

Взоры обоих обратились к пареньку. Тот вяло показал на горло.

– Придушил. Как котенка.

– А вдруг ему понравилось убивать? – спичка хиппи переползла в уголок рта. – Теперь пойдет косить направо и налево.

– Я нашел его маску, – мальчишка вздохнул. – Если бы в тайнике просто трусы были, я бы не догадался.

– Да, дело серьезное, – бычок указательным пальцем поскреб бороду. – Мешкать нельзя. Надо хозяевам как можно быстрей рассказать.

– Вот и я о том, – паренек опустил глаза в кружку. – Я за сестру боюсь.

– Я тоже за его сестру боюсь, – шепнула я Ви. Байкер сел напротив меня.

– Не бойся, им займутся, – успокоил меня здоровяк и поднял руку, чтобы хлопочущая у плиты женщина подошла к нам.

Та явилась с полотенцем в руках. Замахнулась им на троицу.

– Чего раскудахтались? Только господам настроение портите! Поесть нормально не даете!

Мальчишка испуганно обернулся на нас. Но повариха все не унималась.

– Ладно новенький правил не знает, а вам–то, остолопам, должно быть известно, что в едальне о земных делах молчат!

– Да мы… – уши бородача сделались пунцовыми.

– Все–все, мы уходим! – хиппи, поднимаясь со скамьи, миролюбиво поднял руки. – День волнительный, мы Лидию поминали, вот и не удержались.

Бородач одним махом осушил кружку, парнишка к своей так и не притронулся. Через мгновение троица покинула стол. Проходя мимо нас, каждый из них склонил голову перед Ви и с интересом взглянул на меня. Байкер ответил на внимание привычной ухмылкой.

Хиппи ненароком погладил повариху по заду, отчего тут же схлопотал полотенцем по хребту.

– Сто лет в обед, а все туда же, – зло процедила она.

– Познакомьтесь, – произнес Ви, когда мы, наконец, остались одни. Повариха приветливо ему улыбнулась. – Это Маша Обухова – лучшая стряпуха со времен первой мировой войны, а это… – он сделал паузу, чтобы зардевшаяся от смущения Мария – женщина средних лет и той милой сердцу женской красоты, про которую говорят «спелая», перевела взгляд на меня, – …наша Красная шапочка.

– Какая же она ладная! – неожиданно тонким голоском пропела повариха. До этого выговаривала посетителям так, словно в трубу трубила. – Кожей белая, очами ясная!

– Красивая? – подыграл ей Ви. Мне захотелось залезть под стол, чтобы спрятаться от ощупывающего взгляда Марии.

– Очень. Волосы мягкие, словно шелк, так и хочется потрогать. Глазоньки большие да цветом под лесной орех, бровки темные, губки пухлые, носик уточкой.

Я неосознанно схватилась за нос. Никакой он у меня не уточкой. Прямой и аккуратный. Совсем немного курносый.

Ви, глядя на меня, улыбался, а Мария продолжала плести словесные кружева – моему спутнику в удовольствие.