Её Дневник

Андрей подался вперёд и стянул с верхнего лотка дневник. Я проскулила, на сей раз в голос. На самом же видном месте лежал! С замираем сердца наблюдала, как он лениво раскрыл толстую тетрадь и пробежался по первым строчкам глазами. Немного осел в кресле и стих. В кабинете воцарилась мертвая тишина, лишь ты изредка щёлкал мышкой компьютера. Я же пылала от стыда и до крови прокусила губу, ту самую, верхнюю, без ложбинки. Через пару минут Андрей Воронцов выглядел не менее смущенным, чем я. Он, немного озабоченный странной находкой, пролистал несколько страниц, осматривая их задумчивым взглядом.

– Выглядишь так, будто читаешь новую версию Камасутры.

– Если бы… – Он ответил очень тихо и нажал на кнопку телефона. – Рад, что вы подошли, Наденька, – мягко пропел в трубку. – Поточнее скажите, пожалуйста, кто принёс жёлтый конверт?.. И это всё?.. Почему просили передать именно мне? – затем добавил более раздражённо: – Дословно скажите мне, что вам сказали?.. Ах вот как. Значит, руководитель здесь только я?.. Спасибо, Наденька, рад, что вы тоже в курсе!

Слова звучали довольно едко. Андрей положил трубку и пролистал ещё несколько страниц.

– Что с тобой? – Ты ошарашенно моргнул.

Твой партнер не ответил. Только покачал головой, захлопнув тетрадь.

– Расскажи лучше, как у тебя продвигается с Олесей?

– Всё хорошо, – довольно улыбнулся ты, а меня словно за горло схватили. Цепко и больно. – Она замечательная.

И всё-таки, глядя на Андрея, во мне теплилась надежда – вдруг не отдаст?

– Вот и славно. А сколько ей, ты говорил?

– Двадцать два.

Андрей снова открыл первую страницу, я знаю – он вчитывался в дату и прикидывал мой возраст. В глазах промелькнула досада.

– Так что за тетрадь?

– Да так… – Его ответ несказанно радовал, Андрей всё ещё сомневался, отдавать мои откровения другу или нет. – Слушай, а у тебя есть… подруга, которой лет восемнадцать?

– Да нет вроде…

– Совсем? Хорошо подумал?

– С чего такой интерес?

– Чистое любопытство.

– То есть ты просто так спрашиваешь меня о малолетках?

И тогда меня словно громом поразило. Так вот, значит, как ты считаешь? Несмотря на то, что мне через полгода будет девятнадцать лет, для тебя я всё так же… малолетка? Всего какие-то три года разницы с той самой Олесей, которая… замечательная…

– Я спрашиваю тебя о совершеннолетней девушке. Не о малолетке, – немного напряжённо возразил Андрей, не спуская взгляда со страниц.

Я была безумно ему за это благодарна и невольно прониклась теплом. Не только за то, что он не согласился с твоим мнением, ещё и за то, что он, в отличие от Леры, прежде чем просто отдать дневник, прощупывал почву. Гораздо умнее…

А ты тем временем продолжил:

– Так, кажется, я понял. Тебе кто-то приглянулся из моих знакомых? И ей на вид лет восемнадцать.

– Да, – не растерялся Андрей. – У неё есть брат и сестра. Ты к ним домой периодически захаживаешь.

– Стоп, – чуть помедлив, произнёс ты и склонил голову. – Ты мне сейчас не о малышке Соболевой говоришь?

– Соболевой? – Почему-то Андрей резко изменился в лице и почти выплюнул мою фамилию.

Испугано округлила глаза, не понимая, чем и когда смогла не угодить Воронцову. Его ведь я точно видела впервые!

– Больше никто на ум не пришёл. Извини.

– Не думаю, что у Соболева может быть такая сестра.

– Какая такая?

– Которая бы мне понравилась, – усмехнулся Андрей. – Как зовут?

– У него их две. Среднюю Миланой, младшую… Кирой.

– Милана, значит…

– Так, друг. Не нравится мне это. Отстань от сестры Соболева.

– Самому нравится? – подловил тот, а я непроизвольно подвинулась ближе к дверце, с надеждой вглядываясь в твоё лицо. И… ничего.

– Андрей, она сестра Кирилла. Причём его маленькая и любимая. Какой там нравится?

– Так симпатичная или нет? – не отступал Андрей, хотя мне было уже настолько тоскливо, что хотелось в голос кричать, чтобы он замолчал. Я боялась услышать правду!

– Да не смотрел я на неё так! Я её узнал, когда ей было лет двенадцать-тринадцать. Малышка Соболева. Тихая и замкнутая. Постоянно терпит нападки сестры, которой почему-то всё спускают с рук. Порой за выходки мне самому хочется настучать младшенькой, а тут все молчат, будто так и надо. Да и вообще, складывается впечатление, что они Милану всей семьёй изводят, и, если бы не Кирюха, было бы хуже.

– Вот как…

– Не создавай мне проблем, Андрей. То, как ты общаешься с девушками… С Миланой так нельзя.

Брови Андрея сдвинулись к переносице. Черные, вразлет, такие ровные, явно ухоженные. Он, не отрывая взгляда от тетради, молчал долгое время, бегая глазами по строчкам, будто уже и не слушал собеседника. Без зазрения совести читал мои откровения…

– Дай посмотрю, что пришло, – напряжённо потребовал ты, словно чувствуя, что не для Воронцова написаны эти строки, которые он так варварски у тебя крадёт. Ты встал со своего места и подошёл к столу напротив.

Андрей закрыл дневник и убрал подальше от протянутой руки друга – неописуемое облегчение. Хоть ты и не хотел, чтобы друг по работе проявлял ко мне интерес, но это было не то! К сожалению, ты переживал не из-за тайных, тщательно спрятанных чувств, которые я себе воображала, а из-за того, что я была сестрой твоего лучшего друга…

– Это не по работе. Пришло мне, – невозмутимо произнёс Андрей, глядя тебе прямо в глаза.

– Тогда, может, всё-таки займёмся работой? – съязвил ты, явно недовольный таким недоверием.

– Как скажешь, – всё так же невозмутимо согласился Андрей и убрал тетрадь в ящик стола.

Прошло ровно три часа сорок минут. Я сидела уставшая, прислонив голову к стенке шкафа. Никакой надежды на высвобождение. Виновница всех моих бед, Лера, оборвала телефон, но ответить не было возможности. Мы недолго переписывались. Подруга наивно считала, что после того как ты прочитаешь о моих чувствах к тебе, наши отношения изменятся. Глупая…

За пределами шкафа работа кипела. Первое время я наблюдала за вами, разглядывала людей, что приходили с рабочими вопросами, даже подслушала совещание, что было назначено на десять часов. Несмотря на явное пренебрежение к порядку, твой напарник умел работать и руководить. По крайней мере, на совещании он, несомненно, лидировал, это сразу бросалось в глаза. Неудивительно, что персонал в первую очередь считает здесь руководителем именно его. Мне почему-то стало обидно за тебя. Ведь ты умный, уравновешенный, рассудительный, справедливый и совсем не бабник…

Через ещё два часа я убила почти всю батарейку на своём телефоне, играя в «Зуму». Мне дважды пришлось сбросить звонок от отца, отчего сердце сжималось от страха – он точно подобного не стерпит. Нужно было срочно придумать причину гораздо весомее, чем пребывание в шкафу твоего офиса. А сколько придется здесь ещё сидеть, одному богу известно. Ведь даже когда один из вас покидал кабинет, второй оставался на месте. Обед Воронцов просидел в кабинете, спокойно попивая кофе с сэндвичем. А ближе к вечеру, когда ты отъехал с работы забрать замечательную Олесю из института, твой напарник не уходил дальше приёмной. Ну а про Наденьку теперь я могу с полной уверенностью сказать, что своего босса она действительно соблазняла. Причем очень настойчиво и откровенно. Постоянно наведывалась к нему в кабинет под любым предлогом. А я тайно радовалась, что клеится она не к тебе… В последний раз блондиночка несла документы на подпись. Встала непозволительно близко к креслу Андрея, пока тот читал бумаги, и на вежливое предложение присесть ответила отказом.