– Что именно она сказала?
– Господи, да что я, помню, что ли – сколько дней прошло. Я просил ее, чтобы она не подвела меня, а то ты шкуру с меня спустишь.
– Шкуру! Да я сто шкур спущу с тебя и буду ждать, пока отрастет новая, чтобы потом снова содрать ее, – орал Юли.
– Ладно. Сдерешь, но потом. Где сейчас искать ее?
– Где? Да, где? Где же ты, ребенок? Она спрашивала о Смите… Ага… Значит, видела документы. Так. Значит, и телефон видела. Смит… Вот где она… Глупенькая. Пошла к волку в логово.
– Может, Ритусу позвонить?
– Я тебе позвоню! С того света будешь звонить! Два автомата мне с комплектом!..
– Папочка, привет, – Сонечка улыбалась в дверях. – Ты чего такой хмурый? Папуль, а я маме письмо сочинила, что мы с тобой отдыхаем.
– Отправила?
– Да.
– Твоя мама никогда больше не доверит мне ни тебя, ни мальчишек.
– Это еще почему?
– Какой отдых в разгар учебного года?
– Ой, правда. Я как-то не подумала. Папуль, ты не расстраивайся. Вот поправишься, помиришься с мамой, и не придется переживать, доверит или нет тебе мамочка нас. Мы всегда будем рядом.
– Соня, чуть медленнее, а то у меня в глазах зарябило от смены кадров. Хорошо?
– Хорошо, – девочка помолчала, а потом, не выдержав, сказала:
– А Артур говорит, что я твоя копия.
– Вот как. Что ж, пожалуй, он прав.
Помолчали.
– Он не только в этом прав, – пробормотала Соня.
– Соня, я же просил: помедленнее.
– Хорошо, – вздохнула девочка.
Она еще о чем-то болтала, но не значительном, а так, пустячном. Больше девочка разговора об Артуре не начинала. Юли понимал, как ей тяжело терпеть, молчать, даже загадал про себя: если три дня не будет упоминать – сам о нем заговорит. То ли сердце-вещун подсказало Соне, то ли судьба распорядилась, но она молчала. Более того, в последний день Юли сам наталкивал на разговор о нем – молчание. Перед самым ее уходом спросил:
– Ты одна ездишь ко мне?
– Нет.
– Завтра не приходи. Пусть он придет.
– Хорошо, папуль, пока…
Юли не спал всю ночь. Он с тревогой ждал этого разговора. Пожалуй, самого главного в его жизни. Артур пришел после обхода, принес Сонечкин рисунок, сел. Нужно было о чем-то спросить, о незначительном, чтобы завязался разговор, но ни один, ни другой не знали, с чего начать.
– Это правда?
– Что?
– Что пистолет соскользнул?
– Да.
– Обычно у тебя руки не скользят.
– Было много крови.
– Чьей?
– Нашей.
– Расскажи.
– Вряд ли это нужно сейчас.
– Со мной все в порядке.
– Я обещал Соне, что с тобой и будет все в порядке.
– Чертова пигалица всех заставила под свою дудку плясать.
– Она миротворец. Сделала то, что даже маме с Ритусом не удалось.
– Почему не сказал?
– Тебе надо было жить. Любовь и ненависть – две силы, способные подвигнуть человека на великие подвиги и свершения. Любви не осталось. Все, что я мог, – обеспечить ненавистью.
– У тебя получилось.
– Я старался.
– Ты сказал, что Даша – моя дочь. Так у меня может быть ребенок?
– Не знаю.
– Провалы памяти?
– Сознания.