Проклятый граф. Том IV. Идеально безумный мир

– Да, – девушка безнадежно опустила руки и, опять отступив, практически упала на кровать, – Через некоторое время ты станешь дядей, Луи. Если… теперь станешь.

– В каком смысле «если»?! – потенциальный дядя, вне всякого сомнения, недовольный тем, как беззастенчиво его пытаются лишить присвоенного титула, вскочил на ноги, упирая руки в бока, и немного надвинулся на собеседницу, – Перестань запугивать меня, объясни толком, в чем дело!

– В том, что я не беременна! – Татьяна, опять вскочив, взмахнула руками и неожиданно сжала собственное горло, хрипло шепча, – Беременна… но не здесь, не в этом мире, я… Здесь Эрик не был знаком со мной, не женился на мне… Луи, что мне делать? – глаза ее наполнились слезами, и молодой человек, как-то сразу забыв про шутки, посерьезнел. Как утешитель он не был слишком уж хорош, обычным его занятием были стычки, наполненные кровью и болью, и как вести себя с плачущей девушкой, представлял слабо. Однако, торопливо вспоминая все, что видел и слышал, а может быть, и читал, даже мельком, Людовик неуверенно шагнул вперед и, подняв руку, пару раз осторожно хлопнул девушку по плечу.

– Ну… ты, это… ты не плачь, ладно?.. Я… Честно, не знаю, чт… – он поперхнулся собственными словами. Татьяна, так уставшая от безумства этого мира, мира, где все было перевернуто с ног на голову, где не было ничего, что было дорого и привычно ей, так нуждающаяся в поддержке хотя бы отдаленно близкого человека, неожиданно подалась вперед и, обняв собеседника, прижалась к нему, утыкаясь носом в грудь. Молодой человек обалдело опустил руки, пару раз моргнул, но затем вздохнул и обнял свою соратницу в борьбе против самого большого зла этого мира…

…Более или менее взять себя в руки Татьяне удалось не скоро. Людовик несколько раз отводил ее на кухню, поил водой, заставлял умыться, как мог успокаивал, говорил, что мир они обязательно вернут на место, что, если не восстановят прежний, так создадут новый, свой собственный, который будет еще лучше старого.

– В конце концов, когда мы спасем Эрика, кто мешает вам наделать еще детей? – рассудительно говорил он, протягивая шмыгающей носом девушке очередной стакан воды, – От Альберта мы избавимся или, в самом крайнем случае, спрячем вас от него, так что переживать тебе нечего! А то, что сейчас ты не беременна, это даже хорошо – представь, как бы ты себя чувствовала на борту корабля, если бы тебя тошнило и без качки?

– Корабля?.. – девушка в очередной раз шмыгнула носом и, глотнув воды, попыталась вытереть слезы, – Разве мы поплывем на корабле?..

– Извини, я не настолько свят, чтобы ходить по воде, – Людовик наигранно вздохнул и, сжав губы, разочарованно добавил, – Хотя надеялся, что утешение страдающей девушки мне зачтется…

– Все бы тебе шутки шутить, – Татьяна тяжело, устало вздохнула и, покачав головой, попыталась отогнать мрачные мысли, – Не представляю, чтобы было, если бы сейчас здесь был еще и Роман. Вы вдвоем даже Альберта чуть с ума не свели!

– Поверь, мы оба этим гордимся, – величаво кивнул собеседник и, задумавшись на мгновение, уточнил, – По крайней мере, я точно. Что в мозгах у Романа в этом мире я даже представлять боюсь, если говорить откровенно… Ладно. Раз уж ты все-таки заставила меня проснуться и даже встать, собирайся. Пойдем в порт, будем хватать корабли под уздцы и требовать подбросить нас до Англии… Кстати, к угрозам, видимо, и вправду придется прибегать – денег у меня нет ни сантима, я жил и питался подпольной магией.

– Почему ты не можешь наколдовать нам свою лодку? – девушка, поднявшись на ноги, недовольно огляделась, прикидывая, что из находящихся в этой квартире предметов она имеет право упаковать с собой в чемодан, – Или, может быть, даже корабль… Альберт ведь тебя, кажется, многому научил?

– Корабль я наколдовать могу, – Людовик, сам вставший из-за стола, воодушевленно кивнул, – Большой, красивый, с парусами… Но вот команду придется нанимать, потому что в результате моего колдовства, боюсь, у нас по мачтам полезут обезьяны.

Татьяна только покачала головой. Шутки Луи, порою глупые, порою забавные, действительно заставляли ее отвлечься от собственного горя, удивительным образом вынуждая обратить внимание на дела куда как более важные и касающиеся не только непосредственно ее самой, но и многих других людей. Может быть, даже всех людей, поневоле попавших в эту безумную фантазию Альберта…

Когда они покидали квартиру, было еще довольно рано – не взирая на время, потраченное на утешение Татьяны, утро еще только начинало вступать в свои права и день, которому предстояло быть насыщенным, лежал перед ними во всей свой красе.

– Как ты думаешь, нам удастся как-нибудь найти Романа? – они уже шагали по одной из улиц, которые, как утверждал Людовик, спускались прямиком к морю и, соответственно, к порту. Молодой маг слегка пожал плечами.

– Мир большой, – обтекаемо отозвался он, – Быть может, где-нибудь мы и отыщем его… Хотя, если я знаю своего брата, то даже в этом перевернутом мире он должен бы желать прийти на помощь Эрику или, по крайней мере, отомстить за него. Может, он уже в Лондоне и сейчас подбирается к Альберту!

– Все может быть, – представив, как виконт де Нормонд в одиночку пытается справится с опасным противником, а может быть, даже и не с одним, девушка поежилась, – Ты уверен, что мы идем правильно?

Луи окинул ее надменным взором наглой мыши, отобравшей молоко у кота.

– Я прожил здесь неделю! Неделю, Татьяна, этого времени вполне достаточно для того, чтобы как следует изучить городок! Сюда, налево.

Они свернули налево, миновали еще несколько кварталов, прошли извилистой тропинкой между тремя сквериками и, наконец, оказались… на той самой улочке, где вчера состоялась неприятная встреча с Ричардом.

Людовик, озадаченный таким окончанием пути, остановился и, оглянувшись назад, почесал в затылке.

– Значит, все-таки надо было направо, – резюмировал он и невинно улыбнулся. Татьяна, едва удержавшись, чтобы не отвесить горе-проводнику подзатыльник, глубоко вздохнула и предпочла спросить дорогу у прохожего…

…В порту, в результате всех блужданий, они оказались уже ближе к обеду. Девушка, изрядно проголодавшаяся, уже не бывшая в состоянии думать ни о чем, кроме вкусного и сочного перекуса, безрадостно скользнула взглядом по кораблям, стоящим у причала – всем, как один, парусным, деревянным, явно бывшим одной из тех частей средневековья, что Альберт решил сохранить в своем мире, – и, наконец, остановила его на приземистом зданьице, с полустертым названием на вывеске и красноречивым изображением сосисок, обернутых вокруг бутылки с вином.

– В первую очередь нам туда! – категорически заявила она, и уже даже направилась, было, к нужному зданию, когда спутник уверенно схватил ее чуть выше локтя и, удержав от опрометчивых действий, очаровательно улыбнулся.

– Не гони коней, дорогая, надо сначала убедиться, что там не подают яд. Мы, казалось мне, пришли сюда корабль искать?

– Луи, я умру от голода и корабль нам уже не потребуется! – девушка, пропустив мимо ушей язвительное обращение к ней, умоляюще прижала свободную руку к груди, – Идем, прошу тебя! Загипнотизируй хозяина и заставь его дать нам поесть!

Молодой маг только покачал головой и, выпустив спутницу, сунул руки в карманы, шагая следом за ней.

– С виду такая милая девушка, а сама только о еде и думает… – пробурчал он, пиная какой-то камешек, – Нет бы спасением… Тьфу ты, черт, Татьяна! Нельзя же так резко тормозить! – едва не врезавшись в действительно очень внезапно остановившуюся девушку, он недовольно схватил ее за плечо и, заглянув ей в лицо, обреченно вздохнул, – В чем еще дело на сей раз? Ты что, привидение родного папы увидела?

Татьяна, не реагируя на глупые вопросы и не менее глупые шутки, медленно повела головой из стороны в сторону и, действуя столь же неспешно, вытянула руку, указывая на что-то, располагающееся рядом с забегаловкой.

Людовик, хмурясь, всмотрелся в демонстрируемый предмет, и брови его поползли вверх.

Рядом с таверной, сверкая на солнце полированными боками, стоял ярко-красный спортивный мотоцикл.

***

– Так-так, – Луи, усмехаясь, сунул одну руку в карман, немного приподнимая подбородок, – Хоть одни знакомые колеса в целом городе. Что же, возрадуемся, что бессмертный придурок-мотоциклист в этом мире все еще существует… и что он сохранил для меня свой драндулет.

Девушка медленно перевела взгляд на спутника и, устало опустив плечи, поморщилась. Создавалось впечатление, что, изменив объект ненависти, Людовик не слишком-то изменил свое отношение к другим людям.

– Не очень-то ты изменился, – вздохнула она, сверля знакомый до боли мототранспорт пристальным взглядом, – Как думаешь… Влад один в этой забегаловке?

– Тебя интересует, есть ли рядом с ним заступник, который помешает мне при случае доломать ему ребра? – Людовик широко ухмыльнулся и с наигранным безразличием пожал плечами, – Мне до этого дела нет, я могу и с заступником разобраться, если придется. Давно уже кулаки чешутся…

– Уймись, гладиатор, – Татьяна набрала побольше воздуха и, искренне радуясь, что младший из братьев де Нормонд с некоторых пор все-таки прислушивается к ней, решительно кивнула, – Пойдем туда и узнаем. Не думаю, чтобы в этом мире у Влада были другие друзья, кроме… – она не договорила и, не дожидаясь согласия своего спутника, решительно зашагала к приземистой харчевне, испытывая одновременно безумную надежду и, пожалуй, такой же страх. Людовик, негромко фыркая себе под нос, без особого энтузиазма направился следом за ней, изредка почесывая кулаки.

То, что надежды ее себя оправдали, девушка поняла, едва зайдя в харчевню и окинув взглядом весь присутствующий в ней люд.

За дальним от входа столом, немного скрытым в тени, сидел, горделиво выпрямившись, худощавый молодой человек с длинными, черными как смоль волосами, завивающимися крутыми кольцами. Узнать его не составляло труда даже со спины, и Татьяна, замерев на пороге заведеньица, взволнованно и восторженно вздохнула, чувствуя, как губы ее против воли растягиваются в улыбке.

Присутствие рядом Людовика, безусловно, внушало ей уверенность, помогало чувствовать себя несколько спокойнее, но все-таки не заставляло переставать желать встречи с кем-то более близким и более родным. Роман, человек, с которым бок о бок она прожила чуть больше года в большом замке, одним своим присутствием заставлял ее ощущать такое счастье, словно бы мир уже был возвращен на круги своя. А впрочем… для нее это и было его возвращением. Обрести вновь друзей, родственников, опять ощутить их поддержку, их тепло, – вот что было самым важным для заблудившейся в фантазиях Альберта девушки.

Она глубоко вздохнула и, сжав руки в кулаки, взволнованно шагнула, было, вперед, безмерно желая просто броситься сидящему за столом юноше на шею… но сильная уверенная рука, стиснувшая плечо, не позволила ей этого сделать.

– Осади, – тихо велел Людовик, успевший очень вовремя нагнать свою чересчур радостную спутницу и, хмурясь, сам всмотрелся в спину брата, – Он может тебя не помнить.

Татьяна, как-то сразу померкнув, испуганно оглянулась на более мудрого попутчика и вновь перевела взволнованный взгляд на Романа, всматриваясь теперь более внимательно.

Молодой человек, что-то говоря, взмахнул рукой и откинулся на спинку стула. Стало заметно, что беседует он вовсе не с самим собой, как уже могло бы показаться, а со вполне реальным и безо всякого труда узнаваемым человеком.

Владислав Цепеш, известный также как владелец мотоцикла, виденного молодыми людьми на улице, вскочил в некотором возмущении и, опершись ладонями о столешницу, чуть подался вперед, активно что-то втолковывая собеседнику.

Девушка чуть повернула голову вбок и нахмурилась. Странное, лишенное оснований, но исполненное надежды подозрение мелькнуло у нее и, безмерно желая убедиться, что оно посетило не только ее, Татьяна опять обернулась к стоящему рядом с ней парню.

– У меня странное чувство, что Влад пытается объяснить ему… – она замялась, – Рассказать… О настоящем мире. Может быть, он…

– Помнит? – Луи равнодушно пожал плечами. К бравому бессмертному мотоциклисту симпатии он с последней их стычки не испытывал.

– Все может быть, Татьяна, в этом ненормальном мире – все, что угодно. Тем более, что Цепеш всегда был лишь неудачным экспериментом дядюшки, ошибочно созданной игрушкой, поэтому я не исключаю, что магия Альберта на него могла и не подействовать.

– Пошли, – решительно отреагировала его собеседница и, схватив молодого мага за ту руку, что он все еще держал на ее плече, потянула его за собой. Людовик, особенно не сопротивляясь, саркастически хмыкнул, без особого желания подчиняясь.