Три незваных мертвеца на диване

– Офигеть,– покачал брат головой, не сводя с меня огорошенного взгляда.– Тебя бы к нам в полицию, протоколы заполнять. Тебе бы цены не было.

Еще не уяснив для себя, как воспринять слова Алексея: как оскорбление или комплимент, я, на всякий случай, обиделась. Он же, совершенно не придавая значения и не обращая на меня внимания, переключился на Ирину.

– Теперь ты говори,– перешло командование, вновь, к брату (хотя никто ему бразды правления не передавал).

– Мы с Таней тут обсудили…– начала опять блеять Ирина.

– Обсудили они,– как-то уж слишком самоуверенно усмехнулся Алексей.

– Ну, порассуждали,– совсем поникла Ирина,– Так. Немного. В общем, как я уже упоминала, те двое тогда обсуждали, что, что-то находится у какой-то бабы, которую нужно прошмонать. И мы с Таней подумали,– она виновато взглянула на меня.– Что нам сейчас не дают покоя, пытаясь запугать. Но запугать с целью, или, чтобы мы уехали и оставили дом пустым, или наоборот, чтобы вернулись те, кто уже уехал. Нас же было пять баб, а теперь только две: я и Таня. Может же быть такое, что им нужна уехавшая баба, а не мы, оставшиеся?

– Стоп,– оборвал ее Алексей.– То есть, вы предполагаете, что нас пугают, с целью вернуть уехавших?

– Ну, да,– разволновавшись, поднялась я из-за стола.– Ну, да. Они или он, вызывая в нас чувство страха, полагают, что мы испугаемся и позовем на помощь остальных.

– Женская логика,– изрек брат, чем еще больше нанес мне оскорбление.

«И откуда в нем это взялось? А был такой пай-мальчик, когда-то,– пожалела я себя.– «..А был ли мальчик?»».

– Выходит, что за нами наблюдают, раз в курсе наших передвижений,– в это время размышлял вслух Алексей,– Надо бы с утрица еще раз забор осмотреть. И за забором по лесу пройтись, может, и обнаружим что-нибудь. Полиция, правда, там все исследовала, но больше суток уж прошло. Да, и дуракам, говорят, везет,– усмехнулся брат.– Конечно, было бы правильней, позвонить Сергею Анатольевичу, но, честно скажу, мне и самому уже не терпится разгадать этот ребус с голосами и трупом.

«Ну, наконец-то,– вздохнула я с облегчением.– Вот, же. Может же. «Слова не мальчика, но мужа»».

На том и сговорились, приняв данное предложение единогласно.

Глава 5

Спать легли под утро. Обсудив заранее, что сегодня обязательно обзвоним друзей, и в первую очередь сообщим следователю, Сергею Анатольевичу, ранее и сознательно утаенную информацию.

Поэтому, пробудившись около полудня, без лишних слов, не расходуя времени на завтрак, мы, одевшись, вышли во двор.

Путь наш лежал к забору, где полицейские обнаружили лаз. Еще не достигнув цели, мы приметили, что доски опять оторваны и валяются рядом с отверстием, которое снова кем-то использовалось, как вход на наш двор. Мое сердце забилось в тревоге. Алексей решительно шагнул в лаз. Я и Ирина, с не меньшей смелостью, последовали за ним.

Продвинувшись на несколько шагов вперед и внимательно вглядываясь себе под ноги, Алексей резко остановился. Я, не подготовленная к его нежданно-негаданному маневру, налетела на брата, больно ударившись лбом о его затылок. Ирине повезло больше. Она воткнулась лицом мне в спину. А, так как, я была в зимнем бушлате, то серьезного урона Ирина не понесла. Я же, ойкнув, отскочила от Алексея, как ошпаренная. Инстинктивно зажав голову и один глаз, я отошла от них, подальше, в сторону. Брат даже не заметил, что натворили его следственно розыскные работы. Он повернул обратно и присел на корточки у того места, где был явно виден отпечаток человека, лежащего на земле. Именно его и обнаружили в первый день полицейские. Но Алексей, вероятно, стараясь найти, что-то новое, взялся изучать каждую примятую травинку. Проклиная стриженый затылок брата, я машинально стала передвигаться вдоль забора. И тут перед моим взором «нарисовалась» картина, какую я никак не ожидала увидеть. Завернув за угол ограждения, я обнаружила точно такую же «плешину» на земле и, раздвинутые снизу, доски. Не оторванные до конца, они не выдавали лаза, и со стороны дома видны не были. Мне ничего не оставалось, как пригласить Алексея с Ириной, которые не заставили себя долго ждать.

– Это, что же получается,– начала Ирина, пока брат осматривал второй проход в заборе.– За нами еще, что ли, кто-то подглядывает?

– Не знаю,– задумался наша единственная надежда на защиту от врагов, Алексей.– Может их просто, кто-то спугнул, и они вынуждены были менять пункт слежения?

– Почему тогда доски не совсем оторвали?– засомневалась я.– Постеснялись? Нет. Что-то мне подсказывает, это не одни и те же. Или один. Почерк другой.

– Почерк,– усмехнулся Леша.– Начиталась детективов. Это ты по отодранным доскам определила?

Реагировать на усмешку брата я не сочла нужным, изобразив полное равнодушие к его реплике. Новое пятно, контуры которого явно вырисовались на траве, побитой первыми заморозками, имело для меня, в данный момент, первостепенное значение, чем обидные слова Алексея.

Втроем, окружив подозрительный участок земли, мы устремили взгляды вниз, туда, где устроил себе «лежбище» недобрый человек или недобрые по отношению к нам люди. Откуда взялось это желание, бросить все и уехать, я осмыслила не сразу, но то, что меня окатило волной страха, это я ощутила, прислушавшись к нарастающей боли в животе. Но любопытство, родившееся раньше меня, толкало на приключения то место моего тела, которое появилось из утробы матери после головы, но раньше ног.

– Ладно. Пошли домой,– проявил, то ли о нас, то ли о себе, заботу Алексей.– Надо срочно Сергею Анатольевичу звонить. Потом еще всех наших обзвонить и объяснить, для чего им необходимо внимательно порыться в своих сумках. Впрочем, именно это и, может, иметь значение. Вдруг, действительно, что-то увезли.

Вернувшись, мы с Ириной занялись обедом, а брат пошел докладывать о нашей находке следователю. Бутерброды нам порядком поднадоели, поэтому было принято решение, приготовить, что-нибудь существенное. Но в процессе готовки, неожиданно, обнаружилось, что в доме закончилась вода. А, так как, воду мы употребляли только из лесного источника, то после недолгого спора, кто поедет, сошлись на том, что сделаем это опять же вместе, потому, как цифра «три» поровну не делится. В одиночестве коротать, пусть и полчасика, не хотелось никому. Пока Леша заводил квадроцикл, мыс Ириной таскали канистры под воду в багажник.

– Леш,– на ходу спросила я брата.– Как следователь прореагировал на твой доклад? Что сказал?

– Ничего особенного. Посоветовал мне ремнем вас с Ириной выпороть. Это же надо, промолчать про такое. У меня в голове не укладывается, а у него тем более!

«А что, у него с головой не так? Она меньше размером?»,– хотела я съязвить, но промолчала, посчитав, что разговор этот приведет только к неуместной ссоре. Ссориться же абсолютно не хотелось, учитывая «военное» положение, к которому нас приневолил неведомый враг. Это, во-первых. А, во-вторых, брат, в общем-то, был прав. Что на нас нашло, благодаря чему мы не соизволили раскрыться перед Сергеем Анатольевичем сразу, утаив такие важные сведения? Откровенно признаться, я не смогла даже себе.

За водой двинулись на дальний родник. И вода вкусней и захотелось забыться (хотя бы на какое-то время), погулять и подышать густым лесным воздухом, вкус которого оседал на рецепторах языка смоляным осадком. Медведи, о которых нас предупредил Андрей, почему-то отошли на второй план. После всего, что с нами уже произошло, мы сами кого угодно могли загрызть, вцепившись мертвой хваткой в горло.

Воду набирали не торопясь, дышали, набивая до упора воздухом легкие, непринужденно болтали на все темы, без разбора, кроме преступлений. И пребывали в таком блаженстве, что мысль о возвращении в дом несла в себе больше негатива, чем положительных эмоций.

Въехав во двор, мы планировали быстро разгрузиться и съездить заодно и в магазин, раз уж выгнали квадроцикл из гаража. Но едва переехав порог, краем глаза я отметила, что дверь, ведущая с улицы на веранду, распахнута настежь.

– А мы, разве, так оставляли?– спросила я, не теряя надежды, что Алексей все же забыл запереть дверь.

– Нет. Я сам лично все закрыл. Вот и ключи,– брат достал из кармана связку и демонстративно, зачем-то, сунул ее под нос каждой из нас, задев кончик моего носа, больно царапнув его.

– Ой, мамочки,– запричитала Ирина.– Я туда не пойду, там, наверное, опять труп пришел.

– Что за ересь ты несешь?– вынудила она меня на проявление грубости.– Какой труп? Белый день на дворе.

– Можно подумать, что трупы только ночью бывают,– возразила в ответ неуемная подруга.

Я и Алексей уверенно ринулись в дом, понимая, что другого выбора нет. Никакого трупа на веранде мы, конечно же, не обнаружили. Но нарвались на бардак повсюду, в том числе и в самой комнате. Беспорядок представлял собой такой хаос, словно в ней Мамай с ордой прошел. Но прошел не один, а прихватил с собой и Чингисхана, с его сотоварищами.

Сумки наши были вывернуты наизнанку, вещи из шкафов выброшены и раскиданы по всему дому и веранде. Постель перевернута и сброшена на пол. И еще хорошо, что подушки были не перьевые, иначе не миновать бы нам ковра из пуха и перьев под ногами. Со стен сброшены все картины, и даже часы, которые тикали, разбавляя тишину одним единственным звуком.

– Мамочки,– снова вспомнила маму Ирина, а я пожалела эту бедную женщину (поикай-ка столько).

Завороженные «произведением искусства», полотном из натуральных, осязаемых, материалов под названием: «Уставшие, от ожидания гости, разозлились», мы стояли не шелохнувшись в проеме двери, ведущей в комнату, переводя взгляды с одной кучи на другую. Зазвонил телефон. Мы переглянулись между собой, по-прежнему, храня молчание.