Во сне и наяву

Разбудили меня громкие голоса, о чем-то весело переговаривающиеся. Я вскочила на постели, ошалело глядя перед собой.

– Прошнулась, шоня! – произнес знакомый шепелявый голос.

Я обернулась: за столом сидел Влад, напротив него Светка. Сбоку пристроилась в коляске Маринка. Перед всеми троими лежало по кучке карт, а в середине стола красовалась колода с подсунутым под нее червонным королем. Как видно, компания дулась в «дурака».

– Ну ты и спать! – Влад улыбнулся своим щербатым ртом. – Два часа прошло. Поднимайся, пойдем в игровую.

– Не ходи, – тут же попросила его Светка. – Лучше еще сыграем.

– Нет, надоело. – Он вылез из-за стола.

Теперь, когда Влад был без куртки и шарфа, я увидела, что из-под рубашки у него выглядывают все те же «рыцарские доспехи», именуемые директрисой корсетом. Это меня обрадовало: значит, не одна я буду ходить как дура, закованная в гипс до кончиков ушей.

– Я пошел. – Влад направился к двери, на ходу бросив мне: – Давай быстрей.

Он вышел из комнаты. Я поспешно натягивала на себя вещи, боясь встретиться взглядом со Светкой, но все же мне пришлось это сделать. Она смотрела на меня в упор с нескрываемой ненавистью.

– Ну чего тормозишь? Беги, он же тебя ждет. – Она одним махом сгребла со стола карты.

– Погоди убирать, – остановила ее Маринка, – давай еще разок в «дурака».

– Ну давай. – Светка безнадежно махнула рукой и принялась сдавать.

Я крадучись вышла в коридор. Влад стоял возле нашей двери.

– Молодец, – обрадовался он, увидев меня, – не копаешься. Идем, покажу тебе нашу игровую.

Мы поднялись на третий этаж. Коридор там был гораздо просторнее, слева шли такие же палаты, пронумерованные цифрами, а справа на дверях красовались таблички: «Библиотека», «Кабинет музыки», «Изо».

Игровая находилась в самом конце коридора. Влад толкнул дверь, и мы очутились в небольшом уютном зальчике, заставленном стеллажами со всевозможными играми и игрушками. В центре зала в два ряда стояли столы. За ними сидела детвора и увлеченно сражалась в шашки и шахматы. Кое-кто читал, кто-то старательно вырезал фигурки из цветной бумаги. Вокруг царили тишина и спокойствие.

Влад остановился у ближнего к нам стеллажа.

– Умеешь в шахматы? – Он глянул на меня вопросительно.

Я помотала головой.

– А в шашки?

– Нет.

– Понятно. – Он улыбнулся и снял с полки здоровенную деревянную коробку, расчерченную на черно-белые квадраты. В ее брюхе что-то перекатывалась с глуховатым стуком. – Пойдем, научу. – Влад потянул меня за руку к столу. – Вот, гляди. Это доска. – Он раскрыл коробку и вывалил из нее на столешницу черные и белые деревянные кругляшки. – А это – шашки. Их ставят вот так, в два ряда. Видишь?

Я с любопытством следила, как руки Влада проворно и ловко расставляют кругляшки на черных клетках.

– Ты делай то же самое, но со своего края, – приказал он мне.

Я послушно принялась за работу. Вскоре кругляшки стояли строем друг напротив друга, точно две роты солдат перед боем, у меня белые, у Влада – черные.

– Отлично, – похвалил он. – Теперь нужно ходить. Нет, нет, не прямо, а по диагонали. Ну, наискосок, ясно?

– Ясно. – Я кивнула и двинула кругляшок навстречу противнику. Влад в ответ повел вперед свою шашку.

Пару ходов мы проделали молча, затем он перескочил своей шашкой через мою и произнес:

– Видишь, я тебя съел.

– И что теперь? – испугалась я.

– Да ничего. – Он усмехнулся. – Постарайся тоже съесть меня. Подумай, что лучше для этого сделать.

Я тупо смотрела на доску, ничего не соображая. Ясно, мне никогда не научиться этой диковинной игре. Да и вообще никакой, кроме «дурака» – в него-то мы резались с Макаровной почти каждый вечер.

Влад заметил мою растерянность и решительно смахнул шашки с доски.

– Ты чего? – удивленно проговорила я.

– Ничего. Заново начнем. – Он уже опять расставлял фигурки. – Твой ход. Давай.

Я несмело двинула шашку – ту же самую, что и в первый раз. Влад также повторил свой ход. Однако теперь я не просто переставляла шашки, а пыталась следить за действиями своего противника. В какой-то момент мне стало отчетливо видно, что одна из моих фигурок находится под угрозой, и я двинула вперед другую шашку.

– Молодец, – Влад одобрительно кивнул, – думал, не заметишь.

Мне стало весело, я почувствовала нечто вроде азарта.

Эту партию Влад у меня все равно выиграл, как и пять последующих. На шестой у нас вышла ничья, а седьмую он продул.

Лицо у него вытянулось, кончик носа забавно сморщился. Влад стал похож на сердитого взъерошенного воробья.

– Вот это да! – Он смотрел на меня одновременно с насмешкой и уважением. – А говорила «не умеет»!

– Я правда не умела, – пролепетала я. – Сейчас только научилась.

– Так я тебе и поверил, – Влад весело хмыкнул и начал заново расставлять шашки. – Еще хочешь?

– Хочу!

Я выиграла еще три партии.

– Все, хватит, – Влад шутливо поднял руки, – сдаюсь. В следующий раз буду учить тебя в шахматы. Думаю, получится. – Он собрал фигурки в коробку и закрыл крышку. Помолчал немного, потом спросил другим, серьезным тоном: – Как тебе у нас, нравится?

Этот вопрос мне сегодня уже задавали, и я отвечала на него утвердительно. Но сейчас вдруг вспомнила злую и ехидную физиономию Светки, пустые русалочьи глаза Маринки, их слова про Анфису Петровну, и мне стало до жути тоскливо и одиноко. На глаза сами собой навернулись слезы.

Все-таки, несмотря ни на что, я была домашним ребенком, и казенная атмосфера действовала на меня угнетающе.

– Чего ты? – обеспокоенно произнес Влад. – Может, болит что?

Я отчаянно замотала головой.