Художник

– Ты пьян? – спросил Максим, замерев от внезапной догадки.

– Нет. Давай обсудим, что в моем предложении тебя смущает, потому что у тебя испуганный вид.– предложил Иван, поднося к губам чашку с кофе

– Зря я не заказал спиртного… – пробормотал недовольно Макс.

– И все же?

– Меня смущаешь ты.– признался Макс.– Но давай начнем с того, что для твоего проекта нужны деньги, ты ведь не просто картины писать хочешь, для которых, кстати, тоже материал нужен, а ювелирные работы требуют колоссальных затрат. Металл, камни, инструмент, разные аппараты, я уже не говорю о спец помещении. Надеюсь, ты не у себя в квартире мастерскую развернешь? И последнее – кто паять твои идеи будет? Насколько я помню, самостоятельно с лупой в глазу просиживать сутки ты не стремился.

– Сперва отвечу на первый вопрос по поводу начальных затрат, – сказал Ваня, ополовинив чашку с кофе.– Насколько ты знаешь, у меня имеется такой капитал.

– Ты не можешь вбухать родительское наследство в дело, а потом остаться ни с…

– Я не останусь ни с чем, – перебил его Ваня. – Просто поверь мне. На начальном этапе мне, конечно, понадобятся колоссальные затраты, но я готов пока работать с серебром, полудрагоценными камнями и минералами… в основном.

– В основном? Ты хоть знаешь, что аппаратура и качественный инструмент стоит целого состояния?

Ваня промолчал, он кивком подозвал официантку, расплатился с ней за кофе и направился к выходу, и Максу ничего не оставалось кроме как следовать за кузеном.

Он повел брата к себе домой, объяснив лишь: «Пошли ко мне, что-то покажу». В квартире Макс старался не обращать внимания на привычный беспорядок жилища своего родственника: разбросанные листы бумаги, слой пыли на полках, оставленная то там, то тут одежда, продолжать можно было до безконечности. Сам, будучи любителем чистоты, он никак не мог свыкнуться с тем, что не все люди чистоплотны. К сожалению, это касается в основном людей творческого склада ума. Какая, должно быть, в голове у человека каша, что он доходит до такого.

Иван купил себе эту однокомнатку после того, как потерял своих родных, очевидно из-за того, что не мог жить в месте, которое напоминало ему о них. Он продал родительский дом, продал все, что было в доме, и отдал личные вещи своей бывшей семьи родственникам, в основном матери Макса. Деньги от проданного дома и еще кое-какой капитал пока лежал десятками тысяч долларов в ожидании подходящего момента. Похоже, он настал, этот момент.

В комнате Иван вывалил на стол кучу эскизов и готовых работ, а так же поставил перед Максом коробочку, в которой поблескивали какие-то готовые украшения.

– Вань, ты же знаешь, я в оценке не силен, – начал было брат устало объяснять

– Только взгляни.– твердо попросил Ваня

Максим еще раз внимательно посмотрел на Ваню, словно примеряя на того какой-то диагноз, а затем взялся за оценку его изделий. Правду сказать, Ванины работы его двоюродный брат не видел больше года, но даже такой неосведомленный человек как Макс увидел явный прогресс. Рассматривание изображений на листах бумаги ввело его даже в своеобразный мир, который словно всегда был рядом, хоть и не заметен глазу. Даже черно-белые наброски карандашом впечатляли. Все, что увидел Максим, вызывало эмоцию. Каждую из Ваниных работ хотелось проживать. Когда же дошло дело до самих украшений, которые, очевидно, сам Ваня и делал, Максим долго их рассматривал, переходя от одной работе к другой. Здесь было три браслетика, два кулона, одна пара сережек и пять перстней, два из которых были мужскими. Причем, очень дорогими здесь были только золотые серьги с дополнением из аметистов и одно кольцо, скорее всего, украшенное бриллиантом. Ваня прав, что шедевр можно сделать не только из благородных камней и металлов, но и из более простых материалов. Кулон в виде лежащей на спине женщины, тянувшейся рукой к звезде из янтаря, вообще поверг Максима в восторг.

– Ты совершил ужасную глупость, – вынес он вердикт.– тем, что потратил столько времени на сомнения и работу на конвеере.

– Почему же? – удивился Ваня, – Мне это было на пользу, я многому научился там. Теперь я спрошу тебя снова. Ты согласен помочь мне? Если хочешь, мы обсудим детали.

– Детали мы, конечно, обсудим… но только не раньше, чем через две недели, когда я сам пойму, с чем, собственно, связался и стоит ли оно наших сил, твоих денег и твоих… надежд. А это я пока возьму себе, – сказал Макс, забрал коробочку с драгоценными украшениями, похлопал на прощание брата по плечу и удалился, бросив напоследок. – До связи.

Когда в прихожей хлопнула закрывшаяся дверь, Ваня глубоко вздохнул, убрал все свои рисунки на полку, закатил рукава своей несвежей рубашки, взлохматил у лба волосы, взял чистый лист, карандаш и начал воссоздавать образ той, которая помогла ему сегодня приоткрыть одну из тайн жизни. И тайна эта заключается в том, что Мастер не имеет право быть трусом, тем более, когда у него в жизни появляется любимая женщина.

5

Ваня позволил себе творить, ни о чем не думая, в течение недели, не отрываясь практически ни на что, кроме еды. Именно в этот период он начал работать над медальоном-ларцом с ее ликом. У него уже была заготовка, и он всегда знал, что из этой заготовки выйдет замечательное украшение, даже не вполне украшение – тайник. Эту тайну он будет носить на груди, как напоминание о том, что он не выдумал ее и Янина существует на самом деле.

И тут его уединение прервал Макс, ворвавшись к нему в дом. Недовольно, но молча оценив усилившийся в квартире беспорядок, он подошел к брату и сказал:

– Поехали, я нашел для тебя помещение.

– Уже? – Ваня недоуменно смотрел на Максима, потирая уставшие, воспаленные глаза.

– Через две недели ты должен выдать три заказа. Два браслета, и женщину со звездой.

– А… разве у тебя не…

– Те я уже продал. Ты же не думаешь, что снять помещение мне бы удалось без денег?

Ваня не был готов к скорому успеху, ему казалось, что придется пройти испытания, прежде чем дело сдвинется с места, но он был невыразимо рад, что ошибся. Тем не менее, кузен был человеком дела и не был готов рассматривать расплывающуюся от удовольствия физиономию Вани, а взялся за то, что умел лучше всего – организацию.

Максим почти силой подвел Ивана к шкафу, вытянул классические синие джинсы с рубашкой оливкового цвета, критически их рассмотрел, затем махнул рукой и попросил быстрее одеться и пошел ждать его в машине. Как только Ваня сел в машину, его кузен заявил, без тени смущения:

– Я найму тебе в дом уборщицу, там невозможно жить.

– Я не ждал гостей.– объяснил Ваня

– Гостей, – ухмыльнулся тот, включая зажигание, – Речь идет о тебе и о твоем комфорте. Уборщица не будет тебе много стоить, но зато ты почувствуешь себя человеком.

– Макс, за две недели я могу не успеть выполнить эти заказы.

– Идешь на попятную? – скосил бровь в ответ Максим, выруливая со двора.

– Ни в коем случае, нам просто нужен человек, который будет выполнять эту работу быстрее… я имею в виду механическую работу, не требующую узоров по металлу или навыков художника.

– И где мы найдем этого человека?

– У меня есть одна идея, давай сперва заедем в одно место, а потом в то помещение, о котором ты говорил.– попросил Иван

– Ну давай. – согласился Макс и перешел к своему любимому занятию – шуточкам и анекдотам, дабы скоротать путь. Он явно пока не желал выкладывать на-чистоту как продвигается реклама и что это за появившиеся клиенты. Ваня благоразумно не стал про это спрашивать, в своем брате он был больше уверен, чем в себе.

А вот человек, к которому они направлялись, вызывал больше вопросов. К сожалению, Ваня его практически не знал и имел немало опасений по поводу своего выбора. Единственное, что его подбадривало, так это шестое чувство, которое шептало Ване, что выбор это верный.

Богдана Иван увидел впервые на работе, год назад. Этот рослый, сильный, неимоверно спокойный человек был весьма и весьма странной личностью. Работал он за троих и сбор всяких штуковин, возня с мелкими деталями – это, по-видимому, было его страстью, он готов был просиживать за работой больше часов, чем кто бы то ни был на предприятии. Одно смущало работодателей: Богдан имел психологическую проблему – аутизм, хоть и не в значительной степени. С первого взгляда не заметно, но этот диагноз проявлялся в нежелании смотреть собеседнику в глаза, некая чудаковатость с наивностью, как то, казалось бы, беспричинная радость по поводу дождя за окном или детская унылость в моменты, когда что-то у него не выходило. Он проработал два месяца и его уволили по причине самой, что ни на есть серьезной – Богдан пытался протащить незаконченную цепочку домой… чтобы заняться этим в выходные, ведь в выходные ему, по его словам, «все равно нечего делать». Было бы смешно, если бы не было так грустно… и обидно за этого большого добряка. И все понимали, даже начальство, что Богдан не вор и не злодей, более того – никому не хотелось терять такого ценного работника, но были опасения, что это могло повториться еще раз, а подставлять свою голову за несчастного никому не хотелось. Богдан попросил прощения и со слезами на глазах ушел. Если честно, плакать тогда хотелось практически всем, у кого в груди не лед, а сердце человеческое.

В тот далекий день Ваня вызвался провести Богдана домой и его легко отпустили с работы. Этому мужчине было около тридцати или чуть больше того, жил он сам. Сестра и мать остались в деревне, а он подался в город искать лучшей жизни и заработков. Подрабатывал часовщиком, чинил зонты и обувь, снимал небольшую квартиру, в деревню слал деньги. Однажды работал в антикварном магазине и от нечего делать чинил золотые украшения, старинные брошки, наладил старые золотые часы, которые были старше самого Богдана в четыре раза. Так он и попал в ювелирный завод. Ваня купил им тогда морожено, они долго болтали в парке, наблюдали за белками, опадающими листьями и, по всей видимости, Богдан записал Ваню в лучшие друзья, которых у него никогда не было. После этого разговора он звонил Ване раз в неделю, затем раз в месяц, а последние два месяца Ваня его не слышал и, честно говоря, забыл о нем вовсе, а вспомнил только сейчас, когда ему самому понадобился Богдан. И как-то стало гадко на душе…

Иван не слишком надеялся на то, что его знакомый окажется дома, но тот оказался! Даже больше – он был безгранично рад появлению гостей на его пороге. Проведя братьев в свое скромное, но удивительно ухоженное жилище, он тут же усадил их за стол, чтобы угостить чаем с печеньем. Макс беспокойно озирался по сторонам, стремясь найти хоть намек на беспорядок и ничего не обнаружил. Скромная, даже в некотором смысле бедная обстановка сияла такой чистотой, словно сошла с картинки. С очень большим трудом верилось, что здесь вообще живут. Скатерть лежала правильно с точки зрения геометрии на столе, без единого пятнышка грязи, никакой лишней посуды в умывальнике или возле него, шторы на окне выстираны и выглажены. Даже сам хозяин квартиры, несмотря на внушительные габариты и кажущуюся неуклюжесть, был гладко выбрит, одет в свежие, идеально выглаженную одежду – белую футболку и серые брюки. Он был коротко стрижен, носил натертые до блеска очки, закрывающие его спокойные темно-серые глаза.

Богдан подал нагрянувшим нежданным гостям чашки с чаем на блюдечках, повернув чашку ручкой в правую сторону, чтобы было удобно пить.

– Видишь? – шепнул Макс Ване, когда Богдан умчался за блюдом под печенье.– Вот как надо, неряха!

Иван проигнорировал слова брата, он сейчас думал о том, как выстроить разговор, чтобы Богдан лучше его понял. Но, получилось, что он зря волновался и как раз сейчас Богдан находился в поисках работы, поэтому предложение поработать на Ваню воспринял с энтузиазмом. Ваня объяснил все – условия работы, обязанности Богдана, оплату и сделал это даже не один, а два раза, потому что сомневался в том, понял ли его хорошо Богдан.

– Да, ты говорил, я уже слышал, я и с первого раза все понял.– отвечал тот.

Чем дольше длился разговор, тем недоуменнее становилось лицо у Макса, который не понимал, что здесь происходит. То, что парень явно не в себе не сразу дошло до Ваниного кузена, однако, когда он в этом убедился, то все очарование этой замечательной квартирой и чистоплотностью ее хозяина исчезло. Максим всерьез стал опасаться за Ванин проект. В момент, когда они ушли, договорившись встретиться с Богданом через два дня по определенному адресу, Макс еле сдерживал свою живую мимику не выказать эмоций тому, у кого они сейчас побывали.

– Что это за тип? – без обиняков поинтересовался Макс у Вани, когда они вышли из подъезда.– Почему ты мне не сказал, что он с отклонениями?

– Ты имеешь что-то против Боди? – удивился Иван, подходя к джипу брата