В кровавых объятиях Кали

– Чего разорался? – говорю Коське, поднимаясь по лестнице. – Давно ли соседи в себя пришли? Счас снова собираться начнут, как по свистку. Включила она тебе воду.

При входе в комнату мой взгляд упал на пол, где стояла кровать. Столбняк в очередной раз сковал мое сознание, но уже не так сильно и цепко, как в прошлый раз, видимо организм начал привыкать.

– Коська, – стараясь не орать, но все же довольно громко позвал я. – Коська, иди скорей сюда. Глянь, чего на полу под кроватью валяется.

– Ну чего? – подошел Коська. – Не отпустило, что ли, еще? Показывай.

– Вон, – тыча пальцем под кровать, ледяным шепотом пробурчал я.

– Чей-то? Перья, что ли, какие? Лезь, – говорит, – доставай.

– Сам лезь. Мне до жути ссыкотно. Если это перья, и они принадлежат тому, о ком я думаю, то я уматываю отседова к чертям собачьим. Вот прямо сейчас и уматываю.

Коська полез под кровать и вытащил оттуда пучок черных, отливающих синевой, перьев.

– Только не истери. Это еще ни о чем не говорит. Мало ли, откуда это взялось? Может, это ритуал какой, духов отгонять. Или еще кого. Мери-то видал? Определенно – ведьма. Как есть. У ней на лице это явственно читается, черным по черному – я ведьма, и все к черту пошли. Наверняка она для какой-нибудь полезности это сделала. Чтоб нам спокойней было.

– Ага, ты, Коська, чего, дурак совсем? Какой такой ритуал? Это ж я из хвоста той курицы ночью выдернул, когда меня столбняк отпустил. Пошли на чилаут. Там света больше. Хочу их рассмотреть.

Хоть и жутко мне было, но необходимость прояснить хоть что-то явно пересиливала всякие страхи.

Выйдя на дневной свет, чтобы как следует рассмотреть эти птичьи причиндалы, я сразу забыл про всякие утренние водные процедуры. По одной простой причине. Как только свет утреннего солнца попал на эти перья, они в одно мгновение рассыпались в прах, да так и остались кучкой в Коськиной руке.

– От это дааа, – протянул Коська, – круто. Ворона-вампир. Ну и чего будем делать?

– А я откуда знаю? – тихонько провыл я, хватаясь рукой за лоб, как будто у меня прям необычайно скакнула температура.

– Ну-ка иди сюда, – схватил меня Коська за руку и развернул ее ладонью к свету.

– Ты че, дурак? – взвизгнул я, вырывая руку, – а вдруг и она, того, хрясь, и в пепел.

– Да не ссы, ты. Вампир недоделанный. Ничего с твоей заготовкой не случится. Я хочу посмотреть. Мне показалось, что на твоей руке что-то есть.

– Что там может быть? Только кольцо.

Оказалось, что не только. Когда я поднес руку к свету, на кисти явственно обозначились очень тонкие, бледные, как от пореза лезвием бритвы, шрамы. Мы смотрели и молчали, не веря своим глазам. Эти шрамы были именно там, где и рвал меня ворон своим когтями ночью. Только они были еле заметные, как будто после порезов прошло уже несколько лет.

– Ты все еще думаешь, что мне приснился сон?

– Нет, – говорит Коська. – Ни хрена я уже так не думаю. Знаю, что, не было у тебя такого раньше. Теперь все более чем ясно стало. У тебя действительно гость был. И ему, действительно, что-то нужно от тебя было. И скорей всего, он это кольцо хотел. Я думаю, что он хотел его не отнять у тебя, а попросту уничтожить. Иначе не стал бы он так усердно дробить и рвать твою руку, пытаясь камни расколоть. Он приходил в тонком мире. В астрале. Потому ты и ничего не мог поначалу поделать. Твое астральное тело не может покидать на раз физическое. Потому как не готово. Но в определенный момент это, все же, произошло. Твой порыв самосохранения был настолько силен, что тонкое тело отделилось от физического и от дальнейшего глумления защитило. И так как астральное и физическое тела неразрывно связаны между собой, то на физическом плане эти следы от когтей и остались. Вот как-то так. Как тебе такой вариант?

– Меня такой вариант, – отвечаю, – вполне устраивает. Я давно за собой замечаю нечто подобное по ночам. Да и книжек по этому вопросу прочитано куча. Сам знаешь. Потому меня такое объяснение нисколько не удивляет, а даже наоборот – радует. Хоть что-то стало проясняться. Вот только, кто это, зачем это, и с какой такой радости это происходит с нами? И что вообще мы должны в данной ситуации делать? Ничего не понятно. Вопросов стало только больше, и их нужно как-то объяснить. Потому собираемся и идем к Ренни.

Утро было еще довольно раннее. Около восьми часов. И так как в это время все магазины, рестораны и прочие богадельни еще закрыты, то мы решили сначала пойти к морю. Все равно, Ренни еще нет на месте, и потому часов до десяти мы вполне себе можем насладиться пляжем.

Ничего не может быть лучше на отдыхе, чем утреннее море. Солнце еще не раскалило воздух, и свежий морской бриз гонит прохладную волну к берегу, в нее нырнуть – верх блаженства. В голубой дали у горизонта, где вода сливается с морем, видны рыбацкие катера, там готовят улов к продаже на рынке. Ну а с рынка он непременно попадет на стол туристу.

Искупавшись, мы уселись в прибойную волну и стали наблюдать от нечего делать за рыбаками. Солнце ласково припекало спину. Как раз время загара.

Берлога колдуна в Непале

Это была неудачная затея. Сунуться за кольцом к человеку, о котором практически ничего не знаешь – верх легкомыслия и безрассудства.

Старый колдун сидел на своем засаленном троне, трясясь и воя от боли. Левая глазница зияла пустотой. Кровь тонким ручейком стекала с лица на черный, неопрятного вида плащ. Словно тысячи раскаленных игл впились в его мозг и не давали сосредоточиться на исцелении. Да к тому же еще, сильно саднило задницу. Скуля и ерзая, он все же попытался превозмочь страдания и обуздать боль. Раньше ему это удавалось с легкостью, но не сейчас. Давно уже он не проделывал таких серьезных ритуалов. Обернувшись вороном, он истратил практически все силы, которые были ему необходимы для поддержания его никчемной жизни. Да и на что он вообще рассчитывает, в таком теле? В принципе, оно не такое уж и старое, и еще долго могло бы служить, если бы не расточительное его использование в молодости. Ясно одно, в таком состоянии он не сможет выполнить приказ хозяина, а значит и не получит новое тело. Нужно срочно что-то придумывать.

Единственное, что ему остается, так это просить помощи у низших асуров. Эти демоны, дети тьмы, до безобразия изворотливы и беспринципны. Ни одна сделка с ними не приносила желаемого результата в той мере, в какой хотелось. Платить приходилось всегда больше, чем ожидалось. Да и не это самое неприятное. Самое поганое то, что их подлость не имеет предела. В самый последний момент, когда, кажется, что цель достигнута, асуры могут просто потехи ради глумливо предать, себе на радость. Даже гнев хозяина не может их заставить отказаться от такого удовольствия.

Но делать нечего. Приказ нужно исполнять, иначе не видать ни нового тела, ни вечной жизни, ни власти. Ничего кроме этого колдуна больше не волновало. Душа. Какая душа? Она уже давно продана за мелкие радости этой мерзкой, но такой желанной жизни. Страх вечного забвения, только он заставлял колдуна идти на все, что угодно.

А вот и они. Асуры. Надо же, ему даже не пришлось взывать. Эти сущности чуют свою жертву, а в данной ситуации он и есть их жертва. Масляная лампа, до этого освещавшая тусклым светом комнату, с тихим стуком упала со стола к ногам колдуна. Масло растеклось по полу небольшой лужицей, и тут же вспыхнуло черным пламенем, в котором проявились три безобразных ярко-красных рыла.

– Что ты хочешь от нас?

– А то вы не знаете. Мне нужно исцеление. Немедленно. И чего это, вас сразу трое приперло?

– Не твое дело. По сколько хотим, по стольку и являемся. Хоть десятком. Нам, может, жутко любопытно, во что на этот раз ты вляпался, и кто это тебя в морского волка одноглазого обрядил? Явно, на что серьезное нарвался, старый придурок. Это тебе не колхозников своих обворовывать.

– Это вы у хозяина поинтересуйтесь. Он вам расскажет, если сочтет нужным. Хотя, вряд ли. Вам что доверить, это все равно, что весь мир оповестить о своих намерениях. И как он вас, чертей, терпит еще?

– Ладно. Чем жертвуешь за исцеление? Сразу говорим, глаз не вернем. Только залечим рану и силенок подкинем. А повязку сам подберешь. Мы бы на твоем месте, из натуральной кожи замастрячили. Вот из того крестьянина. У него как раз татуировка симпатичная. Гламурненько будет.

– Мне нужно больше, чем просто одноразовое исцеление. Я и потерпеть могу, само пройдет. Мне нужно, чтобы вы постоянно меня поддерживали, если, к примеру, со мной, что случится. А по поводу жертвы? Предлагайте.

Асуры думали недолго. Больше всего на свете они любят кровь. Много крови. Человеческой.

Глава четвертая

Ситуация немного проясняется, но от этого запутывается еще больше

Солнце нагревало воздух все сильней и сильней. Время подходило к полудню. Все нормальные здравомыслящие люди в это время с пляжа уходят, дабы не получить по кумполу солнечным молоточком. Но только не пакетные туристы. Им же нужно все успеть. Уложиться по максимуму в десять дней – дорогого стоит. Сутки расписаны плотнячком. Ночь – это святое время для попойки и веселья. Сон, часов до десяти утра. Часов до четырех по полудню – обязательные солнечно-морские процедуры. Хоть и вредные, а куда деваться? Надо! После четырех спадет жара, и нужно во что бы то ни стало, пошопиться. Домой без магнитиков возвращаться – не вариант. На порог не пустят. А супруги еще и доказательство стребуют, что на самом деле на морях была, или был, а не по полюбовникам шатались. А магнитик – само то! А потом опять ночь. Только маленький, совсем крошечный процент туристов тратят время, по мнению большинства, совсем уж безрассудно, на достопримечательности. В общем, когда прибрежные шеки и рестораны, к полудню, стали заполняться спешащими на опохмел туристами, мы с Коськой решили, что пора. Пора идти прояснять ситуацию у Ренни.

– Во дела, – подходя к магазину, удивился Коська. – а чёй-то магазин закрыт, а?

– Не знаю. То ли еще дрыхнет, то ли уже дрыхать пошел. Сегодня жарко. Может, поэтому ушел. Хотя, это на него не похоже. В это время он всегда на месте. Пойдем, у соседа спросим.

В доме, где располагается магазин Ренни, есть еще несколько других магазинов. С той же ювелиркой, одеждой и всяким таким барахлом. Войдя в соседний магазин, мы поинтересовались у хозяина, почему закрыто у Ренни, и был ли он сегодня вообще.

– Нет, – отвечает. – Не было его сегодня. Я с десяти часов здесь. Сам удивился, что его нет. Сезон начался неплохо, туристов много. Сиди, да торгуй. Я сначала подумал, что его продавцы опаздывают, но и позже никто не появился. За много лет работы рядом с ним, первый раз такое непотребство созерцаю.

Опаньки. И чего теперь делать? Поблагодарив дядьку, мы перешли на другую сторону дороги и уселись в открытом ресторанчике. Надо что- то закинуть в организм и подумать заодно, чего могло такого, из ряда вон, случиться с Ренни.

– Звони ему, – говорит Коська, – больше вариантов нет. Не домой же к нему идти.

– Трубку не берет, – ответствую я, – может, номер телефона не тот. Посмотри в своем, вдруг у меня забит неправильно. Я же ему никогда не звонил.

Коська достал свой телефон, сверили. Цифры одни и те же.

– Счас еще наберу. Может, как-нибудь не так соединилось? Афигеть. Тетка индийским голосом сказала, что абонент недоступен. Вот только что был доступен для широкого пользования, а теперь, блин, уже недоступен. Чего делать будем, а? Мало того, что про болотце жуть как интересно узнать, но мне же ему еще и деньги за кольцо отдавать. Да и вообще… Тревожно мне. Пропал человек. А вдруг…