Счастье с дозатором. Стихи

пусть золоченым своим переплетом
мнимым величием манят кого-то.
Разве в обложке сверкающей суть?..

«Расправляю крылья белы…»

Расправляю крылья белы.
Словно снежный вихрь поднялся,
оттолкнулась, полетела —
догоняй! А ты остался.
Как снежинка стало тело
легким, точно невесомым.
Ты смотрел, а я летела
по-над речкой, по-над домом.
Ты смотрел, а я летела,
ты кричал мне: не разбейся!
А в ответ тебе звенело:
Ты засмейся! Ты засмейся…
Ветер эхо прочь относит.
Ты кричал, чтоб я вернулась.
Кто-то снизу камень бросил
и попал… И я проснулась…
Наяву под снегом белым,
под ногой, скрипит дорога.
Провожала – вслед смотрела:
Возвращайся, ради Бога!
Пусть усталым, пусть не целым,
пусть не скоро – не печалься.
Ты летел, а я смотрела.
Не разбейся! Возвращайся!

«Завтра будет зима. Ах ты, Господи, как это странно …»

Завтра будет зима. Ах ты, Господи, как это странно —
мы с тобою зимой не встречались еще никогда.
Завтра будет зима, и мои позапрошлые раны
ярко-белым своим забинтуют твои холода.

Завтра будет зима – снег уже приготовился падать,
обнаженные лужи стыдливо уходят под лед.
Завтра будет зима… Ты же сам понимаешь, так надо,
чтобы завтра – зима. И она непременно придет.

Завтра будет зима. Ей навстречу – холодные тени,
опускаются сумерки серым газетным листом.
Завтра будет зима, только это уже не изменит
ни того, что прошло, ни того, что случится потом.

«Жизнь – стремительная птаха…»

Жизнь – стремительная птаха…
У меня в окне
тает, тает лунный сахар
В чёрной глубине.
Там ещё осталась малость
подсластить слегка.
Всё, о чём давно мечталось,
скрыли облака.
А луна, известно, лгунья,
вот её игра:
новолунье, полнолунье,
черная дыра
в обрамленье звёздных строчек
манит в даль свою.
Только ты не плачь, сыночек,
баюшки-баю…
Это просто ночь такая
темная пришла.
В чёрном небе след растает
белого крыла…

«День прожит так, как будто спет…»

День прожит так, как будто спет
на ноте «си» – легко и звонко,
и голос тоненький ребенка
закончит бережно куплет.
Но за мгновенье до того,
как станет этот день вчерашним,
мне очень холодно и страшно
за эту прожитость его.
Здесь завтра не разбудит свет
ослепших окон взгляд погасший.
Мне очень холодно и страшно,