Пеняй на себя! Дневник попаданки

– Факт второй – ты служишь в «АШ». Если отвергнешь предложение – значит, тебя перебросят в Пустошь неподготовленной, и с другой легендой. Может тебе даже устроят побег, чтобы ты думала, будто попала в Пустошь самостоятельно. «АШ» станет контролировать каждый твой шаг, вести по намеченному и утверждённому плану. Ты всё равно выполнишь поставленную задачу.

«АШ»?! И что это такое?

– И добавлю от себя: выход не всегда там, где вход. Запомни это твёрдо и не пытайся попасть снова на базу «Р – семьсот семьдесят семь – тридцать восемь».

Дамочкин тяжело глотнул и продолжил:

– И третье – всё произошедшее с тобой здесь, как и последствия твоего перехода, существование «АШ» – это навсегда. Всё остальное тебе расскажут, покажут, обучат, если ты не станешь вести себя, как идиотка. Навыки «АШ» полезны.

– Что такое «АШ»? Почему меня выбрали?

В ответ лишь пленяющая улыбка парня и спазм голографической проекции на стекле «летающей маршрутки». Затем сообщение, что неполадки устранены и отклонений от курса нет.

Всё. Откровения закончились. Зато нажатие кнопки на подлокотнике Дамочкина и автоматически открывшаяся жалюзи на окне подкинули мне почву для размышлений, потому что за окном раскинулась Пустошь…

Сказать: грандиозно, но коряво – ничего не скажешь. Ощущение такое, что архитектор просто начертил на листе бумаги обычную ломанную, и назвал её городом. В детстве папа, пытаясь развить во мне способности, покупал головоломки. Одна из них выглядела длинной змеёй с крутящимися в разные стороны звеньями. Прокручивая их можно было собрать разные фигурки. Самой потрясающей из них и сложной мне казался шар. Так вот в Пустоши все здания – одна большая много-звеньевая змея-головоломка.

– Необычная архитектура, правда? – подметил Дамочкин. – Необычна она ещё тем, что всю Пустошь можно пройти и проехать насквозь. Это – тупиковая система. Здания, похожие на букву «П» – туннели, соединяющиеся под землёй и снова выныривающие наружу.

– Ты хочешь сказать, что это большой коридор из одной части в другую?

– Можно и так сказать. Есть туннель с разного рода механизмами, а вокруг него площадки для проживания. В Пустоши не кварталы, как в Конфедерации, а уровни и секции. Есть подземные секции, есть надземные, но общий колодец или проход один. Вокруг Пустоши поля и садовые угодья. Отсюда и название – Пустошь. Нет ни души. В поле трудятся роботы, пока люди обитают внутри огромного железобетонного «питона».

– Интересно…

Дамочкин с сожалением на меня посмотрел, но ничего не сказал. Я тоже промолчала. Прилипнув к окну, рассматривала леса фруктовых деревьев, сквозь листву которых иногда просматривались огромные диковинные машины, и поля с возделывающими их роботами. Складывалось впечатление, что мир принадлежал механизмам, а человечество давно вымерло.

– Возьми, – окликнул меня новый знакомый. – Это портативный Дневник. Устройство очень помогает на первом этапе адаптации. Не показывай его никому. Он не включён в систему, потому никто не узнает, что ты скажешь, о чём пожалеешь.

Так у меня появился ты, Дневник.

Глава 5

28 сентября. 5 часов 05 минут

Упавшая надежда на побег не считается пропавшей, или Горькие сладости с гарантией, а остальное – эффективная случайность.

Мы прибыли. Хотя и это весьма условное название. Скорее: мы рухнули сначала на пик, а затем и на дно огромной прозрачной пирамиды, выросшей из-под земли, ровнёхонько посередине пустыни. Кратер сооружения был заполнен радужной лавой, будто мы на дне вулкана – сюрреалистический сюрприз.

Когда мы зависли над булькающим «варевом», Дамочкин пояснил, что это новая сверхчувствительная к различным изменениям защита – последняя разработка учёных – конфедератов. Вроде, как раствор и не раствор вовсе, а концентрация малюсеньких роботов, которых, не мудрствуя лукаво, называли икс-частицами. Они подчинялись главному компьютеру базы, а тот в свою очередь вообще главному-приглавному искусственному разуму всея «АШ». К тому же, будто бы сами по себе икс-частицы обладают собственным, пусть и ограниченным интеллектом, а к жидкости не имеют ни какого отношения. Зато распространяются в любой среде, что настораживает.

На тему роботизированной своеобразной охраны парень долго не распространялся, а лишь поставил в известность, что бояться разноцветной супер-не-жижи не следует. Она, если потребуется, в любой момент может, вроде как, распылиться в воздухе, образуя огромный сферический купол, и станет бронёй или щитом, – если мне так будет понятнее, – способной выдержать любой удар военных сил Пустоши.

В моей же голове плотно улёгся образ живущего внутри кратера неприметного глазу стада единорогов, причём существующего настолько долго, что напрудили своей радуги по самое не балуй. Фигура, рисуемая воображением, мне настолько понравился, и казался органичной, что я начала подумывать, будто у них тут есть ещё и гора, на которой свистят раки. А ещё: дождик льёт по четвергам, после которого делаются все важные дела.

Эх, живут же люди!

Но Дамочкин был настолько проникновенно серьёзен, что пришлось отбросить милый сердцу с самого детства образ волшебных коней исполняющих желания и сконцентрироваться на политических обстоятельствах теперь уже и моей жизни тоже, раз уж так мне настоятельно предлагали её принять. К тому же дома я регулярно смотрела телевизор, а в нём естественно были мировые новости. Выходило, что пусть миры и параллельные, а больны они одинаково смертельно.

– И часто вы с Пустошью ракетами или бомбами перебрасываетесь, раз такая штука разработана? – не удержалась я от вопроса.

– Мир не нарушался ни разу с момента подписания договора об окончании гражданской войны.

– А-а! Поняла! А разноцветные брызги – это из той темы, что хочешь мира, готовься к войне. Правильно?

Ну, откуда эта фраза мне и во век без подсказки не вспомнить, но она пришлась очень кстати. К тому же, на собеседника произвела глубокое впечатление – его лицо расплылось от улыбки, точно жирный блин по масляной сковородке.

Ишь-ты: так и светится, так и лучится! Благодать!

М-да. Какие-то фразы у меня умные ещё в голове остались – надо припомнить. К тому же, заковыристые выражения часто указывают в статусах под аватарками в интернете. Всего и заботы-то, что припомнить парочку к месту, и глядишь, сделаю Дамочкина счастливым на веки-вечные. Но на ум лишь шло продолжение этой фразы, будто навязчивый слоган: «Хочешь мира, готовься к войне – источник гармонии. Раскрути свой бизнес!»

– Да, так и есть, – давясь счастьем, энергично закивал конвоир. – Верно подмечено!

Пока суть да дело, судно прошло сквозь толщу радуги, и зависли в воздушном пространстве над подземным взлётным полем. На мгновение почудилось, что мы попали внутрь детского калейдоскопа, в котором перемещались разноцветные стёклышки и образовывали причудливые рисунки. Только здесь по всем поверхностям пирамиды скакали солнечные зайчики. При столкновении они рассыпались в мелкие кляксы, образуя новый цвет, не существующий среди семи первородных.

М-да. Красивое начало – ничего не скажешь. Толи ещё будет? Ох-ёй-ёй!

Голография на окне словно взбесилась и начала показывать таблицы, многозначные цифры, графики с огромной скоростью. У меня тоже так пару раз компьютер подвисал, когда я вирус на просторах интернета подхватывала.

– Машину хакнули? – обеспокоенно произнесла я, показывая рукой на происходящее, а в ответ получила лишь серьёзную мину на лице и медленное покачивание головы в знак отрицания моего предположения.

– Система проверяет летающую маршрутку, типа: атаковать или нет? – снова предположила я. – Она не признала тебя? Она признала меня, как шпиона? На борту контрабанда? Запрещённые вещества? Что происходит?

Дамочкин ещё сильнее нахмурился и ещё более медленно, поджав губы, кивнул, а заем как-то очень внимательно посмотрел на меня, так будто что-то из перечисленного мной может и в самом деле оказаться правдивым.

Да я просто болтала! Сама не знаю, почему вдруг пришли на ум такие мысли.

Подозревает он меня что ли? Судя по его взгляду уже начал. Но если что, то я вообще не причём! Да не шпион я, парень, не шпион! И не рвалась я в ваш параллельный мир с радужными озёрами внутри пирамид. Меня случайно замело сюда и тебе это, Дамочкин, известно доподлинно. И нечего на меня так глазеть! У меня тоже нервы! Подозрений мне тут к всему прочему не хватало! Вот как встану, вот как выйду из «пазика» и плевать мне на ваши тут заморочки!

Я и в самом деле занялась застёжкой на ремнях, но рука парня легла поверх моей, одарив живым теплом. Мой взор метнулся к его лицу. Казалось, новый знакомец с удивлением и уважением смотрел на меня.

– Пока не вставай с места. Ремни тоже не расстёгивай, пожалуйста, – предупредил Дамочкин, а я едва не полезна с новыми вопросами, но его предостерегающий жест рукой заставил меня заткнуться.

Ладно. Чего уж там. Мы люди не гордые: помолчать, так помолчать.

Молчание: максимум возможностей, максимум свободы в пределах рамок твоего положения! Молчание – совершенная форма пользы!

Фу-у-ух! Знаешь, Дневник, в тот самый момент я вдруг почувствовала, что провалилась ещё глубже в болото проблем и спасение теперь не состоится. Понимаю, упадническое настроение, но другого при анализе воспоминаний нет.

Так вот, представь: по окну «маршрутки» скользнул синий распылённый луч, затем ещё один. Возникло лёгкое потрескивание в салоне, когда свет прошёлся по окну в третий раз. Звук напомнил мне шипение раскалённого утюга, когда его подошва соприкасается с влажной тканью. Резкий звук похожий на свист оборвал «отутюживание» и проекция на стекле обозначилась записью: «Покиньте салон».

С удовольствием освободилась от стягивающих тело ремней безопасности, а вот от Дамочкина, если обрисовывать ситуацию коротко на тот момент, от наваждения, в котором прибывала, если описывать происходящее всеобъемлюще, мне отделаться не удалось. По факту на тот момент времени, я находилась в странном месте, погребённая под толстым слоем жизнедеятельности единорогов.

Если пораскинуть мозгами, то вариантов ответа на брошенный судьбой вызов не так уж много – всего два. Первый – плакать и рвать на себе волосы. Второй – излучать оптимизм и веру в карму. А карма – это надёжность в любых условиях, и она, как известно, настигает всех, посему качество на всю жизнь гарантировано.

Я решила вспомнить всё о карме, пока мы выходили из «летающей маршрутки» и шли к стене, обрывающей мини-аэродром. По обе стороны от меня красиво и мирно высились полётные средства разной конфигурации, порой даже крайне нелепой.

Почему я вспомнила о карме в таких условиях, хотя стоило скрестить пальцы на руках и ногах, зажмуриться и произносить мантру, что всё вокруг нереально? Да потому что очень кстати подходило таковое определение, а в реальность происходящего я уже поверила. Мало того – прониклась.