Пиратка

Пиратка
Татьяна Хмельницкая

Я – воровка, и без стеснения скажу: одна из лучших. Ради свободы брата мне пришлось заделаться рекрутом и послужить государству. Я сумела отличиться – стала агентом. Задание правительства принесло угрозу моей жизни. Справилась, после чего оставила службу. Спустя пять лет на меня обрушились события, не имеющие обратной силы. Обнуление – когда происходит приравнивание чего-то к нулю. Это случилось с моей жизнью, когда я прилетела на Зеру.Моя история в трёх частях: «Рекрут», «Агент», «Обнуление».

Пиратка

Татьяна Хмельницкая

Дизайнер обложки Татьяна Хмельницкая

© Татьяна Хмельницкая, 2018

© Татьяна Хмельницкая, дизайн обложки, 2018

ISBN 978-5-4493-2668-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

П И Р А Т К А

Аннотация: Я – воровка и без стеснения скажу, что одна из лучших. Ради свободы брата мне пришлось заделаться рекрутом и послужить государству. Я сумела отличиться – стала агентом. Новое задание правительства принесло много потерь, а ещё – угрозу моей жизни. Я справилась, после чего оставила службу. Но спустя пять лет на меня обрушились события, не имеющие обратной силы. Обнуление – так говорят, когда происходит приравнивание чего-то к нулю. Именно это случилось с моей жизнью, когда я прилетела на Зеру.

Моя история в трёх частях: «Рекрут», «Агент» и «Обнуление».

Часть первая: Рекрут

пролог

Десять лет назад

– Бей ее, Бари! Бей!

Крики оглушали. Я осмотрелась. Воспитанники интерната замолчали и уставились на меня. Удивительно, они образовали почти ровный круг, точно арену. Как только смогли уместиться на небольшой площадке на заднем дворе школы? Непонятно. В центре я и здоровяк. Похоже, его звали Бари. Ребяткам хотелось зрелищ? Согласна с ними, жизнь в этом гнилом заведении под красивым названием «Утренняя звезда» пресна и однообразна. Я здесь две недели и то не знала, куда деться от скуки. Вела себя тихо все время, ни с кем не связывалась. Старалась, чтобы меня не замечали преподаватели и ученики. Но крики: «бей ее» подразумевали, что пора переходить к активным действиям. Или поговорить с мальчишкой для очистки совести?

Посмотрела на противника. Глаза горели ненавистью и превосходством. Тонкие губы искривились в ухмылке. Парень не шутил! Он жаждал надрать мне задницу. Раз есть такое желание, то разговоры не помогут. Что я ему сделала, вызвав такие эмоции, спрашивать бесполезно. Не ответит. Да и стоило ли задаваться этим вопросом, если собралась такая толпа? Им нужна драка, они ее получат.

– Ну, чего надо? – не удержалась я.

Претило мне сразу кулаком в челюсть бить. Стас, мой брат, всегда учил искать компромисс. От меня не убудет поинтересоваться у парня, чем насолила ему, а у человека появится несколько дополнительных минут побыть без увечий.

– Дочь героев, значит, – самодовольно окрестил Бари.

Он гулко харкнул и сплюнул себе под ноги липкую гадость. Невольно поморщилась. Элитный интернат на хорошем счету при «Опекунском совете», а правилам этикета «детишек» не научили. Надо будет жалобу написать, чтобы знали, куда отправляли. Хотя, уже не первый интернат за три месяца, и не первый побитый мной противник. Что же их так всех задевало во мне? Спрашивала, да никто отвечать не желал.

– Это все? – нагнулась и положила сумку возле ног. Предпочитала, чтобы руки были свободны.

– Нет.

– Жаль, – искренне сказала я.

– Что тебе жаль, убогая? – нагло заявил парень.

Пожала плечами. Очень содержательная беседа у нас получалась, и уже начала утомлять. Окинула взором собравшихся ребят. Ухмылки на лицах, кто-то общался друг с другом и поглядывал на меня. Они ждали представления, а я все тянула. Пора дать «деткам» то, что они хотели.

– Не желаешь разговаривать? – начал парень.

– Не собираюсь, – согласилась я.

М-да, интеллектом противник не блистал. Еще немного и сама попрошу о стычке. Может, стоило что-нибудь добавить, чтобы спровоцировать Бари? «Не хочу, меня от тебя тошнит», – чем не отличный повод помахать кулаками? Да, надо что-то добавить. Или…

– Придется, тварь! – разозлился Бари.

Наконец-то! Думала, этого никогда не произойдет. Главное подпустить противника ближе, чтобы ни у кого из руководства интерната не возникло мысли, что первой начала бой я. Возможно, ученики не знали, или не замечали мерто-камер, которыми усыпаны все деревья в парке, словно плодами. В этом интернате следовало задержаться. Брат писал, что скоро заберет к себе. Хотелось не создавать ему проблем в поисках по казенным заведениям.

Бари быстро сократил расстояние между нами, схватил за волосы и оттянул мою голову назад. Больно. Все эти парни, живущие в подобных заведениях, одинаково себя вели. Набрасывались, за кудри дергали, в лицо свирепо пыхтели. Их этому специально учили?

– Отпусти, – прошипела я, накрыв своей ладонью кулак Бари в моих волосах.

– Еще чего? Сучка! – ухмыльнулся он. – Ты мне ботинки языком вылижешь, а потом я подумаю.

– Ладно, – свирепея от боли, сказала я. – Сам напросился.

Совесть чиста, даже перед поборником компромиссов Стасом и ненавистным руководством интерната. Кто увидит эту съемку, не смогут расценить мое поведение, как провокационное. Была скромна, будто агнец.

Удар локтем в бок сбил дыхание противника. Бари инстинктивно отпустил локоны. Этого и добивалась. Отскочила. Бари справился с болезненностью после удара и, сжав кулаки, одну руку держал, защищая лицо, вторую – на уровне груди для атаки. Похоже, парень серьезно занимался боевыми искусствами. Ладно, не такого повидали…

Кружили по центру, прицениваясь друг к другу. Поняла недостатки соперника быстро. Подвижности в его теле мало. Основной удар постарается нанести, вложив всю силу в плечевую область. Так проще задавить меня, помогая себе тяжестью собственного тела. Скорее всего, это будет выпад и удар сверху. Он облегчил мне задачу, пусть на себя и пеняет.

Бари перешел к атаке. Как и думала, он набросился на меня всем телом. Вероятно, учителя по бою его только защитной стойке обучили, все остальное – полное отсутствие техники. Выпад он сделал грязно. Я присела, ушла от кулака. Снизу провела два коротких удара по ребрам. Паренек согнулся. Поднялась и, ухватив Бари за волосы и куртку школьной формы, три раза врезала коленом в живот. Противник задыхался. Сипя, пытался вдохнуть порцию воздуха. Нет, гаденыш, в пыли тебе валяться сегодня придется. Никогда не ценила красивые слова нотации врагу. Самое лучшее из наставлений – боли в мышцах, ссадины и синяки.

Сцепила руки в замок и резко опустила локти на хребтину одноклассника. Он свалился мне под ноги, затих. Любоваться распластанным противником – развлечение так себе. Мне жалко парня, ведь не ожидал получить отпор. Вероятнее всего, хотел унизить в назидание другим. Видя его кровавые слюни возле лица на гладкой поверхности площадки, стало вдруг противно за себя. Стас, где же тебя носило? Я устала отстаивать себя, защищаясь от нападок. Шестой интернат за три месяца и везде одно и то же: меня ненавидели из-за родителей. Почему? Мама и папа умерли, пусть и геройской смертью. Ордена не заменят близких людей. Они погибли и никогда не прилетят из экспедиции. Рейс в один конец. Зачем все эти люди вокруг так злились? Много раз задавала себе этот вопрос, но на него нет ответа. Все бы отдала за возможность еще раз увидеть папу, прикоснуться к маме. Но вместо них горстка пепла на далекой планете – Тахряне.

– Нет! – раздался крик из толпы.

Я не сразу поняла, что произошло, инстинкты сработали, опередив мышление. Что-то метнулось ко мне, и тело среагировало на движение. Упала на одно колено, левой рукой поставила блок защиты, сгруппировалась, чтобы защитить живот и нанесла упреждающий удар между ребрами врага. Раздался крик, отрезвивший меня. На площадке лежало двое: парень, над которым одержала победу и девчонка. Ее черные волосы разметались, глаза закрыты.

– Ну, сучка, пожалеешь! – услышала сзади.

Оглядываться не стала. Внутри меня словно что-то взорвалось. Жар потек по жилам, опаляя каждую клеточку. Приступ, он снова начинался. Когда случилось такое однажды, думала, что сошла с ума. Но при любой опасности организм точно закрывался от внешнего воздействия. Я не чувствовала боли, сострадания к противнику, мне не было страшно. Будто неведомая сила брала под свое крыло, укрывая от нападок и атак.

Такое случилось при первой стычке, теперь с заядлым постоянством повторялось, уберегая меня от агрессии одноклассников. Сейчас вновь запускался неизвестный механизм, заставляя жить инстинктами.

Слух обострился, дыхание выровнялось. Я словно видела затылком приближение обезумевших парней. Да, это парни, столько агрессии и готовности драться могло исходить только от них. Оценила обстановку, читая ее в лицах тех, кто стоял передо мной и попадал в поле зрения. Это по большей части девочки, но и они потенциальные противники. Их взгляд был прикован к тем, кто находился за моей спиной. Надо быть готовой. Все будет по-взрослому. Ребятки хотели реванша, они его получат.

Не меняя позы, развернулась. Подсекла. Трое недругов упало, двое атаковали. Словно на уроке по боевым искусствам задействовала плечо, локоть, произвела прямой удар рукой в челюсть. Я отрешилась от всего, будто упражнялась в интерактивном зале с проекциями. Выполнила поворот, мах ногой, врезала пяткой в грудину кому-то. Они сейчас были для меня не живыми противниками, а куклами, созданными воображением инженера. Прямой удар в живот уложил противника. Задействовала колено, атакуя следующего, чтобы враг согнулся. Доработала тычком в бок локтем, отошла назад. Врагов осталось двое. Оба решились на прямую атаку. Расстояние между ними минимальное. Тем проще будет их уложить. Проведя серию ударов, отскочила назад, встав в защитную стойку.

Я не чувствовала боли в суставах и мышцах. Напротив, энергия пульсировала по венам, заставляя двигаться с удвоенной скоростью. Но все кончилось. Пришлось остановиться. Словно сбросив ночной кошмар, огляделась по сторонам. Десять парней лежало в пыли с закрытыми глазами. Они живы? В поисках помощи посмотрела на группу девчонок, прижавшихся друг к другу и глядящих на меня с ужасом. Нет, это невыносимо…

Не стала ощупывать людей, прошла мимо. Они получили что хотели – развлечение. Рассчитывали на иное? Нарвались?