Бог играет в кости

Я оглядел приемную. Тишина. Телефоны не звонят, монитор секретарши выключен. Рванул дверь в кабинет «Самого». Пусто…

Уткнувшись лбом в стену, замер, стараясь сосредоточится. Что? Где? Не понимая, откуда идёт волна, чуть не заревел, как дикий зверь. Но взял себя в руки, выпрямился, сделал несколько глубоких вдохов… Не ровен час, войдет кто-нибудь, греха не оберёсся.

– Илья Романович…

О! Вобла заявилась. Скроил строгую морду:

– Да? Где вы ходите? Куда девался Кремлев?

– Илья Романович…

Только сейчас заметил, что у неё голос дрожит, как поросячий хвост, и губы трясутся. Подскочил, взял за плечи, встряхнул так, что очки соскочили с узкого носика…

– Что?!

– Кремлев… Константин Петрович… Авария…

Я медленно опустился на стул. Стало невыносимо жарко, ручьями потекло по спине, по бокам, пиджак сделался тесным и колючим. Нашарив в кармане платок, прижал к лицу.

– Он жив?

– Нет. Не справился с управлением. В столб. Подушки безопасности не раскрылись…

Не веря своим ушам, поднял глаза. Секретарша, прижав руки к груди, комкала замурзанный платочек. Кусала губы, но слезы сдерживала. Черт меня подери!

Вскочив, я усадил её на свое место, налил воды, подал. Сам напился прямо из графина, со стуком поставил назад. Сигарету бы…

– Э… Рита Павловна… У вас закурить не будет?

Всхлипнув, она поднялась, пошатнувшись, посеменила к своему столу.

– У меня только с ментолом.

– Да хоть с чертом лысым…

У Кремлева новая машина, прямо с завода. Такая же, как и у меня – по распределению получили… Водитель… Она сказала: не справился с управлением. Я попытался вспомнить: а видел ли я хоть раз, чтобы Шеф водил машину?

– Почему он был без водителя?

– У Феди острый аппендицит… Ночью на скорой увезли, мне его жена только утром позвонила. Константин Петрович сказал, никого не нужно, он сам. И вот…

– Ладно. Успокойтесь, Рита Павловна. Слезами горю не поможешь… Что еще вам известно?

– Почти ничего. Эксперты говорят, нужны тесты… Скорость была за сто…

– В городе?

– Эксперты говорят…

– Ладно, я сам к ним схожу. Где тело? Мне нужно полное медицинское заключение. Проверить на все известные и неизвестные препараты, алкоголь, наркотики… Ну, вы и сами знаете! К вечеру всё должно быть у меня! Я поехал к телу, потом к экспертам.

– Илья Романович… Вы же зам…

– Я знаю!

– Но теперь вы временно исполняющий. До особых распоряжений…

Твою дивизию! Об этом я не подумал. Нужно как-то принять дела…

– Рита Павловна! Оставляю тылы на вас! Хотя бы на сегодня… Вы меня поняли? Вы же знаете, что и как здесь устроено, верно? Очень вас прошу, продержитесь!

Попрошу перевод. То, что не меня назначат на место Кремлева – к бабке не ходи… Я – не функционер, не умею я, как они, и слава Богу, что не умею. Вот в пустыне, с автоматом – другое дело. А работать с кем-то кроме дяди Кости я не буду…

***

… Год назад, приехав на дачу, застал отца с компанией. Удивился. Думал: посидим вдвоем, шашлычку пожарим… Месяц, как я вернулся. Всё дикое, всё в новинку… Женщины без хиджабов – красивые, веселые… Рестораны, громкая музыка, народ гуляет по улицам…

После выжженных песков, черных обугленных танков, пыльных рек и палящего белого солнца, Москва явилась новым Вавилонским столпотворением, вечным праздником, грохотом салюта и треском шутих…

Сидя в своей квартире, за плотно зашторенными окнами – чтобы не слышать не смолкающего ни днем ни ночью городского шума – я пытался привести свое мироощущение в соответствие с действительностью. Смотрел телевизор, читал… Не помогало. Звонил Михалычу – так, услышать знакомый голос: – «Как дела, старшина?» – « По маленьку, командир…» Но старался не злоупотреблять: у Михалыча жена, дочка…

На даче у отца приходил в себя. Двухэтажный особнячок посреди березовой рощи он купил выйдя в отставку, и теперь испытывал несказанное удовольствие, поливая розы по утрам… Мать жила в городе, последние годы они редко виделись.

А тут – гость. Такой же отставник? Не похож. Осанка крупного, сознающего свою силу зверя, стальной взгляд сквозь крошечные, чудом сидящие на мясистом носу очки… Как сквозь амбразуру. Седые волосы по моде пятидесятых: популярная стрижка «полубокс».

– Дядя Костя?

Я его не сразу узнал – лет двадцать  не виделись.

– Ну, здорово, брат – боец! Как жизнь молодая?

– Да… Никак.

Устал я бодриться, делать вид, что всё пучком.

– Это хорошо!

Я выпучил глаза. Ожидал, что меня снисходительно похлопают по плечу, заверят, что всё устаканится, заранее приготовил вежливую улыбку…

– Скучно шпаком быть?

– Не то слово, дядь Кость! До смерти скучно!

Отец в разговор не вмешивался…

Глава 10

АЛЕКС МЕРФИ. ПОДМОСКОВЬЕ.