– Мы тут гадали, почему ты задержался в Германии. Может, фрейлейн себе отыскал? А, старик? Признавайся! Что там у тебя да как?
– У меня там так же, как у остальных. Не думал, что стану предметом твоих эротических фантазий, – усмехнулся Джек, уходя от ответа.
– Скрытничаешь? И хрен с тобой, – Макс добродушно махнул рукой. – Я, кстати, узнал, сколько психологов нужно, чтобы поменять лампочку. Ты в курсе?
– Один. Если лампочка готова меняться.
Макс рассмеялся:
– Точняк! Ничем тебя не удивишь.
– Ну почему же ничем? Я удивлен, например, почему Елизавета мало пьет.
Лиза, лениво отхлебывавшая из бокала, стрельнула глазами:
– Кто-то очень удачно переводит от себя внимание. Так что там с фрейлейн?
Джек улыбнулся:
– Еще вина?
Лиза пристально посмотрела на него, словно решая, как отреагировать, и встала, прихватив сумочку:
– Пойду припудрю носик. Не шалите тут без меня.
Зайдя в ванную, заперла дверь и села на бортик. Хорошо начавшийся вечер скатывался в унылую попойку. Лиза посмотрела на тонкие пальцы с безупречными, покрашенными голубым лаком ногтями. Еще недавно она не имела возможности даже помыть руки, а сейчас блестит, как начищенная монета. Все меняется. Любой период заканчивается. Знание этой истины спасло ее от безумия. Лиза почувствовала, как на плечи наваливается что-то тяжелое и холодное, как промокший плащ. Последние дни это неприятное ощущение преследовало Лизу, и она всеми силами пыталась не замечать его. Нельзя давать волю воображению, иначе оно сыграет с ней злую шутку. Нужно оставаться в трезвом уме, игнорируя бунтующие эмоции. Лизе всегда это блестяще удавалось. Почти всегда.
Не так давно она едва не совершила величайшую ошибку, поддавшись глупой чувствительности. Воспылала к Джеку страстью и, не получив взаимности, всерьез намеревалась отравить его. Если бы Лизу не похитил маньяк, Иван Кравцов был бы уже мертв. Сейчас затея с убийством друга казалось ей незрелой и опрометчивой. Побывав на грани жизни и смерти, многое переоцениваешь.
Лиза больше не испытывала к Джеку ни любви, ни ненависти. Ее волновало только собственное благополучие и благополучие дочки. Следовало найти сбежавшего преступника, иначе она никогда не вздохнет свободно. Какое счастье иметь достаточное количество денег! Благодаря им есть возможность действовать эффективно и сразу в нескольких направлениях. У маньяка нет шансов. Лиза составила безупречный фоторобот, запомнив ненавистное лицо до самой мелкой морщинки. Он не сможет прятаться вечно. Рано или поздно выползет из убежища. И тогда она убьет его своими руками. Или руками Макса. По настроению.
В дверь постучали:
– Эй, ненаглядная, все путем?
– Все хорошо. Сейчас приду.
– Точно?
– Свали!
– Через минуту не выйдешь, выбью дверь, – беззлобно уведомил Макс и вернулся на кухню. Честно говоря, он с самого начала опасался Лизкиной реакции на Джека. До похищения подруга пылала страстью к нему и плохо скрывала свою увлеченность. Макс не отличался проницательностью, но не заметить очевидного не мог. Лизка вела себя, как течная кошка, отчего Максу становилось совсем паршиво. Он видел, что Джек к ней равнодушен, и поэтому не испытывал агрессии в его сторону. А вот Лизку хотелось в цемент закатать.
С момента освобождения подруга почти не вспоминала о Джеке, явно охладев к нему. На встрече была спокойна и естественна. К своему стыду, Макс допустил крамольную мысль: маньяк сыграл ему на руку, выбив из Лизы наносные эмоции. После такого потрясения редкая страсть не угаснет, зато настоящая любовь лишь укрепится. В последние дни они с Лизкой сильно сблизились. Давно уже Макс не чувствовал себя столь нужным. Особенно грел сердце тот факт, что подруга позвонила первому именно ему. В «Скорую» не садилась, ждала, пока он подъедет. Родная девочка.
– Ну что, мужики, жизнь налаживается? – Максу было хорошо, как бывало несколько лет назад, когда в компании царило взаимопонимание, а проблемы решались легко и скоро. Не было недомолвок, сомнений и страхов. Жизнь текла просто: семья, работа, друзья. Так приятно, светло на душе, что о будущем даже не задумываешься. Макс настолько четко ощутил себя в прошлом, что разглядел в руках у Джека пленочный одноразовый Kodak, популярный в конце 90-х. Вот сейчас «психопат» перемотает пленку, посмотрит в объектив и попросит улыбнуться.
– Вот это раритет! – Глеб кивнул на фотоаппарат. – Где откопал?
– У отца в гараже нашел, – ответил Джек. – Сразу ностальгия нахлынула, решил вам показать.
– Тьфу ты, – Макс сел на диван, вальяжно расставив ноги. – Я думал, у меня глюки!
– Улыбочку! – потребовал Джек, взяв в кадр товарищей и щелкнув кнопкой.
– Предлагаю еще накатить!
– Я пропущу, – Глеб похлопал себя по карманам. – Черт, курить хочется, а сигареты купить забыл.
– Возьми у меня в пиджаке, вон, на стуле висит, – показал Макс.
– Сто лет как бросил, но продолжаешь носить с собой, – хмыкнул Глеб, доставая из пачки сигарету. – Силу воли, что ли, тренируешь, не пойму.
– Подозреваю, дело не в силе воли, а в наличии выбора. Макса успокаивает осознание того, что он в любой момент может пойти на поводу у своего желания, а не подчиняться ультиматумам. Фактически доступные сигареты делают отказ от курения актом доброй воли, а не насилием. – Джек открыл настежь окно и поставил пепельницу на подоконник.
– Эка ты завернул, – восхитился Макс. – Все точняк.
Глеб встал у окна, чиркнул зажигалкой и с наслаждением затянулся, созерцая вечерний город. Было странно находиться в этой квартире, с этими людьми, от которых уже успел отвыкнуть, и общаться как ни в чем не бывало. Словно прошлое утратило значение и некогда пугающие события стали просто событиями – одними из тысяч, случавшихся ранее. Было совершенно неясно, что будет дальше, но в данную минуту неизвестность не терзала, не накаляла нервы. Из-за выпитого алкоголя чувства притуплялись. Не хотелось думать и анализировать. Хотелось просто стоять, лениво перебрасываясь словами, и курить.
– Что, мальчики, все наливаете? – Лиза появилась в проеме двери и, сощурившись, оглядела присутствующих.
– А ты чего, запереживала о нашем здоровье? – гоготнул Макс. – Насчет меня, например, не паникуй. Я здоровый как бык.
– Как бык ты не потому что здоровый, а потому что скотина, – ласково объяснила она.
– Ох и едкая ты, зараза. Не баба, а серная кислота, – с удовольствием отметил Макс.
– Помни об этом, когда захочешь ко мне прикоснуться, – Лиза забралась на барный стул, но через две секунды слезла. – Скучно у вас. Веселиться хочется, двигаться. Поехали на дискотеку?
– Извини, я пас, – Джек виновато развел руками. – Устал с дороги, лучше дома посижу.
– А ты? – Лиза подошла к Глебу, перехватила у него сигарету, затянулась и вернула обратно. – Не хочешь потанцевать?
Глеб перегнулся через подоконник и плюнул вниз:
– Неохота.
Макс приблизился к подруге, обнял за талию:
– Принцесса, я с тобой хоть на край света. Но сегодня и правда хочется просто посидеть в узком кругу, как раньше. Не обижайся.
– Ты же знаешь, я не запоминаю обиды. Я запоминаю обидчиков, – фыркнула Лиза, нарочито сердито сбрасывая его руку. На самом деле настроение у нее было прекрасное. Недавняя апатия развеялась, голова стала легкой, мышечный тонус повысился. Словно кто-то переключил ее на другой режим – беззаботный и оптимистичный. Тревожные мысли больше не преследовали Лизу, и даже осознание того, что маньяк все еще на свободе, не удручало. В конце концов, самое страшное позади. Она здорова, богата и красива. Ее окружают трое привлекательных мужчин, каждый из них относится к ней по-особому. Это ли не весело, не увлекательно?
– Давай я тебе включу музыку, потанцуешь прямо здесь? – предложил Макс. – Старик, можно твоей стереосистемой воспользоваться? – обратился он к Джеку.
– Без вопросов. Вон в той комнате.
– Пошли, Лизка, будешь для меня танцевать!