Леди Сирин Энского уезда

Изображение дернулось и зарябило, по экрану пошли помехи. Мне показалось, что за Жанкиной спиной выросла огромная серая тень. Хищные глаза блеснули из сумрака. Подруга охнула. Бокал покатился по ковру.

Я схватила монтировку и понеслась к ней на помощь.

Глава 3

Та, что в зеркале, или Женщина-зима

У одних в голове что-то есть, у других – нет, и тут уж ничего не попишешь.

    Алан Александр Милн

Утро добрым не бывает. Эту широко известную аксиому не может опровергнуть ни яркое солнце, заглядывающее сквозь неплотно задернутые занавески, ни запах крепкого кофе с корицей, ни зычный бас бабы Нюры, разыскивающей под окнами одну из своих многочисленных кошек.

– Вставай уже, недоразумение, – прокричала Жанка с кухни. – Мне через двадцать минут на работу выходить.

– Сейчас! – Я вскочила и покорно отправилась на голос.

Вина за вчерашнее безобразие мучила меня до сих пор.

Подруга бросила на тарелку кусок подгоревшей яичницы и присела напротив.

– Вот объясни мне, Кузнецова, чем ты вообще думала?

– Мне очень стыдно, – покаялась я с набитым ртом. – Особенно перед твоим Эдуардом.

– Ты мне всю личную жизнь разрушила!

– Виновата.

– Ты…

– Исправлюсь.

– Да я…

– Отслужу.

Жанка зашипела. Я, припомнив, как гоняла по гостиничному номеру ни в чем не повинного физрука, почувствовала слабость.

– Ты мне позвонить не могла?

– Я звонила, ты не брала трубку.

– Правильно, потому что я телефон отключила, чтобы нам не мешал никто.

– Я думала, ты в опасности.

– Да это Эдик, задохлик, в опасности был, а не я.

Жанка прикусила губу и замолчала. Я отхлебнула кофе и вопросительно заглянула ей в лицо.

– Ты же не из-за меня из отеля ушла? Правда? Что там у вас случилось?

– Пока он в ванной был, я заглянула в его паспорт.

– Арбузова, ты рылась в карманах у постороннего человека?

– Ну, еще пара минут, и мы были бы не такими уж посторонними… – Жанка громко, с чувством, разревелась. – Короче, Дашка, он женат.

Па-бам! Узы Гименея, пожалуй, единственное, что могло остановить мою подругу на пути к счастью. Я достала упаковку салфеток. Когда кто-нибудь начинает себя жалеть, недостаток носовых платков ощущается особенно остро.

– Он мне сразу не понравился, – разыграла я утешительную карту. – И ноги у него кривые.

– Да? – всхлипнула Жанка. – И что еще ты успела рассмотреть?

– Да практически все, – пожала я плечами. – Он же от меня полотенцем отмахивался, ну тем, в которое завернулся, выходя из душа. Так что тайн у Эдварда для меня теперь нет. К сожалению.

Арбузова с чувством высморкалась и поднялась из-за стола.

– Твоей вины это все равно не умаляет.

– Не спорю.

– Я на работу. А ты на вечер культурную программу распланируй, горе заливать буду.

– У меня дела, – проблеяла я. – В полночь в «Ирии». Я еще попросила Сережу со мной сходить.

– Встреча одноклассников отменяется. Ты, в конце концов, кому жизнь поломала, мне или Сереже? Отведешь меня в клуб, пообщаешься с маньяком… Кстати, мне говорили, там такие коктейли делают – закачаешься! И родителям моим позвонить не забудь, скажешь, я опять у тебя ночевать останусь.

Ну и что я могла на это возразить?

Закрыв дверь за надеждой отечественной педагогики, я убрала со стола, помыла посуду, немножко помечтала, глядя в окно.

В психологии существует такой термин: прокрастинация – откладывание какого-либо дела «на потом», приводящее впоследствии к тяжелым психологическим эффектам. В этом занятии я достигла невиданных высот. Но дальше тянуть просто не могла. Ведь в чем отличие прокрастинации от лени? В случае лени объект не хочет чем-то заниматься и беспокойства по этому поводу не испытывает, он отдыхает, восстанавливая свою энергию. Прокрастинируя, думая о том, что вот-вот наступит идеальное время для исполнения планов, объект энергию теряет.

Я решила побыть для разнообразия лентяйкой – сделать быстро, чтобы потом со спокойной душой отдохнуть, и сделать хорошо, чтобы не пришлось переделывать. Прекрасный лентяйский девиз, между прочим, получился.

Поэтому я глубоко вздохнула и достала из сумки ту самую вещь, к которой мне не хотелось прикасаться, – чужой мобильный телефон. Экран едва заметно светился. «Включи меня!» – проступили нечеткие буквы. Я нажала на кнопку, подушечку указательного пальца кольнуло. Я охнула и отдернула руку. Капелька крови упала на аппарат. «Дашка – дура». Новая надпись была ярче и заканчивалась смайликом.

– Сам такой, – обиженно сказала я и полезла в шкаф в поисках отвертки.

Экран мстительно погас. Ну ничего – вот найду свой ящик с инструментами, посмотрим, кто из нас дура.

В шкафу был дикий бардак. Ничего полезного на глаза не попадалось, поэтому я разобрала весь хлам, отсортировала вещи, которые пора было выбросить, вытерла пыль с мебели, полила цветы, сменила постельное белье, пропылесосила диван. Пронзительный звонок стационарного телефона оторвал меня от полировки столового серебра, коробку с которым я обнаружила за картонной папкой с квитанциями полувековой давности.

– Ты там квартиру прибери, – приказала Жанка, перекрикивая фоновый гвалт большой перемены. – Парикмахерша в пять придет, я договорилась.

– Зачем?