Внучка бабы Яги

Отыскала в сенях коромысло и, прихватив два ведра, направилась к колодцу.

Так, это надолго – общественный колодец у нас на другом конце деревни. Надо воспользоваться освободившимся временем. Не мешкая, я достала из запечного тайника небольшое серебряное блюдце. Установив волшебную посудку на столе, я аккуратно плеснула водицы, так чтоб та оказалась вровень с краями, и прошептала заветные слова: «Блюдечко непростое, яблочко наливное…» Вода пошла небольшими бурунчиками, над тарелицей поднялся пар, послышался звон серебряных колокольчиков. Я, не отрываясь, смотрела в самый центр впадины. Воду прямо на глазах стало затягивать льдом, и из бесконечной подледной глубины к поверхности поднялась тоненькая зеленокожая девица, помогая себе длинным чешуйчатым хвостом. Что-то гневно крича и выпуская изо рта пузыри, она кулачками заколотила по прозрачной преграде.

– Очень красиво! – Я наугад ткнула пальцем – руку обожгло холодом. – Давай что-нибудь попроще, мне сегодня не до зрелищ.

Лед приобрел зеркальный глянец, появилось мое отражение – растрепанные волосы, ссадина на щеке, безумный блеск карих глаз. Я улыбнулась:

– Ну вот, совсем другое дело.

– Фу, надоело замарашкой представляться, – ответила я зазеркальная. – Умываться не пробовала? На тебя ж без слез не взглянешь!

Я покраснела:

– Чего это мы сегодня без настроения? Милый друг перестал внимание обращать или соперница перцу на хвост насыпала?

Отражение фыркнуло:

– Да я с тобой позабыла, что такое личная жизнь! Только расслабишься, приляжешь, верхнюю пуговку расстегнешь, тут ты со своими вызовами: «Спаси-помоги, дорогая Иравари! Подскажи, да покажи, да сопливый нос подотри…» Я вообще не понимаю, почему я с вашей семейкой до сих пор вожусь.

Ой, какие мы гордые! А то непонятно, что демон потусторонний служит тому, кто блюдечком владеет. Накрепко его сущность к вещи волшебной привязана, и ни распутать ту ниточку колдовскую, ни разорвать.

Демоница выхватила из воздуха серебряный бокал и отхлебнула:

– Это что? Вода?!

Изображение пошло рябью. У девушки, теперь уж совсем не похожей на меня, заострились зубы, кожа на лице приобрела красноватый оттенок, а глаза с кошачьим поперечным зрачком зажглись нехорошим желтым светом.

– Заклинания вызова для чего вообще составляют?! Языком потрепать?! Блюдечко – непростое, яблочко – наливное! Где? Мой? Сидр?! – проорала Иравари, как дикая кошка по весне.

Хороший вопрос. А ответ на него только один – в тощем животе студента Квадрилиума плещется. Поди достань! Демоница, конечно, в своем праве. Немногого и просит. Поговаривают, что другие обитатели тонкого мира требуют менее безобидных жидкостей. Представив себя за сцеживанием плошки крови для каждого вызова, я аж передернулась от отвращения.

– Ну тихо, тихо… – примирительно забормотала я. – Ну не смогла… Так ведь исправлюсь. Хочешь, новое имя придумаю?

Иравари еще чуток поломалась для порядка:

– Не знаю, не знаю… Такое неуважение, такое попрание основ… А можешь?

Я на мгновение задумалась, подняв глаза к потолку:

– Мм… Лезу в узел.

Демоница задумчиво проговаривала про себя мое словотворение, тонкие губы сосредоточенно шевелились:

– Лезу в узел, лезувузел… Великолепно! Извинения приняты. А еще одно можешь?

Я усмехнулась:

– В следующий раз. Жадничать нехорошо.

Когда-то, в самом начале нашего знакомства, Иравари обмолвилась, что в их мире очень трудно придумываются имена. Мало того что демоны к созиданию по природе своей не приспособлены, так еще и важно, чтоб слово, которым называют новорожденного, читалось одинаково в обоих направлениях, было перевертышем. Именно это дает жителям тонкого мира свободу, полноту жизни, позволяет путешествовать среди отражений. Я тот разговор запомнила намертво. Время от времени забавляясь придумыванием «зеркальных слов», я радовала свою знакомицу новыми именами.

Иравари одним долгим глотком допила воду и отбросила бокал:

– Ну давай, излагай, зачем вызвала. Как обычно: три вопроса – три ответа. Только помни, мне нужны точные формулировки.

Я подобралась:

– Вопрос первый: как отменить действие волшебного гребня, заставляющего забывать?

Демоница поправила пальчиками с огромными когтями выбившуюся прядку и на мгновение задумалась:

– Гребень… память… А! Знаю эту побрякушку. В полнолуние в месте силы искупаться в росе и остричь волосы.

– Мне? – растерялась я.

– Водные процедуры – тебе, новая прическа – объекту! А чтоб ты так же бестолково не профукала третий вопрос, уточняю – под ноль, то есть налысо.

Ёжкин кот! Опять попалась на ее недомолвки! Ну ничего – еще один вопрос в запасе имеется. Хотя… Чего спрашивать? И так все понятно… До полнолуния – седмица, не меньше. Моя задача – за бабулей это время присматривать, чтоб не шибко куролесила. А там уж управлюсь – в месте силы – это что ежик чхнул. Я хотела попрощаться, но Иравари заупрямилась:

– Порядок быть должен – сказано три вопроса, значит, надо три…

Я задумалась. Демоница попыталась прийти на помощь.

– Ну хочешь я тебе самых красивых в вашем мире царевичей-королевичей покажу? Сейчас как раз лузитанский принц Жуан-Мануэль ванну после тренировки принимает. – Иравари мечтательно закатила глаза. – Мм, это, доложу тебе, зрелище.

– Не интересуюсь, – насупилась я.

Собеседница удивленно изогнула брови:

– На девушек заглядываешься? – и гнусненько так хихикнула.

Причину ее веселья я не поняла, зато придумала вопрос.

– А расскажи-ка мне, зачем в наше захолустье элорийский студент пожаловал? Имя – Зигфрид фон Кляйнерманн, если не врет – то барон.

– Минуточку… – Демоница сосредоточенно смотрела куда-то сквозь меня. – Библиотека, список студентов… Тебе официальную версию или всю подноготную найти? А то тут дело мутное какое-то.

Я заинтересовалась:

– Всю, конечно всю.

– Студент четвертого курса факультета огня, направлен в Рутению для прохождения фольклорной практики сроком на один год…

– Не вижу подвоха.

– Лутоня, ты темная, как… вода в проруби. Огневики выпускают лучших в мире боевых магов, и твой дружок там не последняя спица в колесе. Местное народное творчество в его будущей работе нужно как зайцу зонтик… Нет, в доступе отказано! Пароль…

– Пятая нога.